Zaa : История болезни
Она смотрела в окно. Зимние сумерки выли за замершим стеклом. Хилые деревца гнуло и прижимало к земле ветром так же, как выкручивали её руки ноющие вены. Прищурясь, она разглядывала стоящую под окном девушку. Босиком, джинсы и рубашка. Посиневшее лицо в разметавшихся волосах. - Самоубийца, что ли? - Усмехнулась она и вздрогнула, - Ёто же я! Стоящая на улице запрокинула голову, посчитала этажи, встретилась с оторопевшим лицом, заглянула в следующее окно. Мужчина, лет сорока пяти. Инвалидное кресло. - Кто я? Что я? Для чего я жил? Столько лет, а что мне осталосьЕ Уткнулся в ладони и заплакал. « Странно, - подумала она, - это тоже я». Стоящая на снегу нервно усмехнулась. Взмахнула рукой и бросилась бежать. Она вжалась в стекло и не могла оторвать взгляд от убегающей все дальше и дальше самой себя. Позже кто-то вызвал врача, тот приехал, осмотрелся, пожал плечами: - Не мой профиль. Вызывайте бригаду. Она все продолжала смотреть в окно. Анита. Давно. Комнатка. Огромная кровать, разбросанные вещи, две девушки. - Анитка, а ты про «лабиринт» когда нибудь, слышала? - На хрен ты пепел стряхиваешь на подушку?! Нет. - Ой, правда промахнулась, ладно, не дуйсяЕ Долгая пауза в пол сигареты. - И что там с «лабиринтом»? Рыжая оживилась: - Да история одна былаЕ Блин, ноготь сломался. - Рассказывай, давай, хватит выгибаться - Ладно. Все как обычно. Стандартный расклад. Пай-девочка из приличной семьи, задолбанная серой жизнью, находит себе парня из так называемой антисоциальной прослойки. Нарк Ц одним словом. Но с флэтом, не знаю, откуда, не объясняли. Однокомнатная квартирка без мебели, грязный матрас и тараканы. Вообщем Ц романтика. Парень торчал на какой-то редкой кислоте, сам он называл ее «лабиринт». Короче, действие у нее такое, что проваливаешься в лабиринт и пытаешься из него выбраться. Жуть полная. Случится, может все, что угодно. Ну, этот чувак так в нем и вис, чуть ли не круглосуточно. Герла, ну пай-девочка эта, приходила каждый день, готовила, убиралась. Удобно парень устроился. Он когда в себя приходил, ей все рассказывал. Говорил, у каждого человека свой лабиринт получается. Какой ты сам, такой иЕ Еще говорил, что если за время прихода не сможешь выбраться Ц там и останешься. Она, конечно, пугалась, заламывал руки, даже плакала пару раз. Волновалась наверно. Так это все продолжалось довольно долго, покаЕ День хреновый был. С самого утра. Сначала девочка поцапалась дома с предками, на улице какой-то мудак пролетал мимо на тачке Ц грязью с головы до ног обрызгал, в автобусе битком, дышать нечем, еще старая стерва, видимо от климакса не очухалась, наорала по полной программе. Короче у девочки сдали нервы. Залетает она на флэт и кричит, чтоб он ее тоже вмазал. - И что? - Согласился. Ему - то что. Вмазал. Прайсовала все равно она. Только вот в чем фишка Ц Почему то они в один лабиринт попали, не каждый в свой, а вместе. Ну, вот он и изменился. Как только в нем оказалась эта девочка, потихоньку, но стал совершенно другим. Наверное, она была очень хорошей. - А что получилось? - Сказка. В этом мире такого не бывает. Даже если сильно захочешь. Логический вывод: Стали они торчать вместе. Только недолго. - Почему? - Знаешь, там было лучше. В один момент они просто не захотели вернуться и остались «там», в том, другом, их мире. Через неделю соседи не выдержали вони, вызвали ментов, и взломали дверь. Знаешь, что они увидели? Грязная комната, матрас в середине, два слегка разложившихся трупа и тараканы. Они помолчали. Рыжая покосилась на Аниту: - Романтическая история, не правда ли? Захохотали. Назад. Час пик. Вечер. Дребезжащий промозглый автобус. Сиденье возле окна. На коленях у дремлющей матери девочка лет пяти, лицо в веснушках. Втихоря сняв варежку, ведет пальцем по замерзшему стеклу. Автобус спотыкнулся на очередной остановке, оторвав от рисунка. Огляделась по сторонам: Напротив, в зеркальном отражении, усаживалась замученная рабочим днем молодая женщина, втаскивая себе на колени отчаянно болтающую ногами дочь. Они встретились взглядом. Автобус дернулся. - Ёто же наша остановка! Ц Спавшая женщина бросилась пробиваться к выходу, протискивая за собой пятящегося ребенка. На стекле одиноко чернел нацарапанный треугольник, острием вниз. Девочка перестала болтать ногами, оглянулась на мать, осторожно стянула варежку и быстро дорисовала ему глаза. Повернулась к захлопывающимся дверям и успела заметить, как ей кивнули. - А ты наркоту, какую нибудь, пробовала? - Нет. А ты? - Тоже нет. - А можетЕ - Не боишься? - Боюсь, но интересно очень. - Слушай, у меня знакомый один естьЕ - Идиотка! Посмотри на себя, на кого ты похожа?! Что ты с собой делаешь?! Одна в психушке уже год виснет, ты туда же? А это что за дерьмо волосатое живет в твоей квартире? «Ты в гневе страшен, мой корольЕ» Обветренные губы разлепились и выдавили со скрипом: - Да пошел тыЕ Наконец то он не выдержал, ругнулся и выбежал, хлопнув дверью. «Волосатое дерьмо» в это время, не обращая ни на что и капли драгоценного внимания, держал старую железную кружку с ханьем над потрескивающей горелкой. Затем, унимая дрожь в конечностях, перебрался на пол, стал шарить по карманам в поисках «машины». - я первая. - Не гони, здесь на семерых хватит, оставлю я тебе. Паника. - я сказала, я первая! От напряжения заболели зубы, ногти впились в ладони. - Дура! - взвизгнул Мэт, вытягивая из кружки коричневую дрянь: - До хера же, хватит тебе! Рыжая остекленело таращилась на опустевающее дно. Она знала что делать. Прыгнула, вцепилась в волосы, ткнула коленом куда придется. Шприц отлетел в сторону. Воющий клубок покатился по кухне. Мэт двинул ей ботинком в лицо. Удар о стену, искры в глазах. Что - то теплое закапало на руки, попыталась стряхнуть, наткнулась на ржавый утюг. «Аниткин. Прабабушкино наследство. Раритет». Удар вслепую. Попала. Била пока не устала поднимать руку, выбросила,Е Переползла через размазанное по полу тело, наощупь нашла шприц, добрала из кружки все без остатка. За окном выла метель. Какое то мгновение Рыжая слышала, как шипит снежинка, попав через открытую форточку в теплоту кухни, и видела, как среди бескрайнего белого поля бежит Анита. Она рухнула лицом в полЕ Стало темно. Романтическая история, не правда ли?