"2048", роман Мэри Шелли и Перси Шелли

Мэри Шелли, Перси Шелли 2 0 4 8 ПАРАДОКС САПОЖНИКА ...И прямо в цветы лицом. Розовые и белые вперемежку. У самой воды. У самых глаз. На обоях. Сол пошевелил головой и убедился, что дремль закончился. Высший класс, подумал Сол. По стилю смахивало на работы Рамакришны, когда он еще не перешел из сценаристов в директоры. Но Рамакришна никогда не создал бы такой яркой вещи. Рамакришна так уважает гармонию, что в его творениях всегда заметна немного искусственная уравновешенность. Здесь искусственных ограничений не ощущалось вовсе. И эта классическая концовка с плавным переходом в реальный интерьер... Примитивный трюк, им давно не пользуется никто из серьезных дремастеров. Но в данном случае простота была просто гениальной. Сол усмехнулся, вспомнив, что когда дремль закончился, он еще несколько секунд не замечал этого, разглядывая белые и розовые букетики на собственных видеообоях. Да что там концовка! Анализировать дремль с конца - профессиональная привычка. Но сейчас Сол чувствовал, что в этот раз он словно бы нарочно не торопится думать об основной части дремля, как бы смакуя только что пережитое... и не находя слов. Все эпитеты из лексикона бывалого сценариста напоминали ему сейчас пожеванные картонные бирки, которые он видел в Музее Бумаги на одном из старых континентов. Сказать об этом дремле, что он был совершенным - все равно что не сказать ничего. Здесь вообще суть была не в качестве. Это было нечто... пронзительное. Да, именно так. Сол мысленно повторил: "пронзительное". Даже само слово казалось непривычным. Сол подумал, что вряд ли вообще когда-нибудь употреблял его. Нет, в самом буквальном смысле он конечно употреблял что-то подобное. Особенно тогда в Гонконге, где он неожиданно остался без единого бита кредита, и приходилось халтурить в паре дешевых полулегальных студий, выдававших на гора по десятку новых дремочипов в день. В его поделках того времени практически ничего другого и не было, кроме секса и крови, то есть вещей самого что ни наесть "пронзительного" характера. Но само слово Сол не использовал и тогда. Может быть, потому, что в этом звонком и быстром "нзи" было что-то еще... То, что было в сегодняшнем дремле. И чего не было во всех остальных. - Cол, вставай, ты опаздываешь на работу! - проговорил знакомый голос. После паузы он сделался громче. - Cол, ты не ответил мне уже трижды. Ввиду того, что я не имею возможности оценить твое состояние, я буду вынужден либо включить сирену, либо вызвать врача, либо... - Заткнись, Маки, - сказал Сол и закрыл глаза. "Цветочки кончились, пошли ягодки", подумал он. - Вызов врача отменен. Сол, я анализирую твое состояние дистанционно, но предупреждаю, это очень приблизительный анализ. Я вновь настоятельно рекомендую тебе пользоваться моими услугами в режиме "одеяло", чтобы я мог... - Ну что ты за тупица, Маки! Я же тебе триста раз объяснял, почему я не хочу тобой накрываться ни в режиме "одеяло", ни в режиме "ковер-самолет педальный". - Режим "ковер-самолет педальный" отсутствует. Судя по тону, ты пошутил. Слово "затупица" занесено в мой словарь еще позавчера, но дефиниция не полна. Это команда или шуточное вводное слово? - Ох, Маки, заткнись... Сол встал с кровати. В этот момент нечто удивительное привлекло внимание пальцев его ноги. Сначала Сол отреагировал привычным пинком. Но то, что он сделал потом, сильно озадачило Маки, который и так всю ночь промучился, анализируя состояние Сола по показаниям редких имплантов и доносящимся со стороны кровати звукам. Сейчас Маки зафиксировал учащение пульса и падение тела на пол. Правда, тело упало не до конца, и по всей видимости, мозг еще работал. Сол стоял на коленях и глядел под кровать. Под кроватью лежала изящная подушечка-дремодем. Она была отключена. Она была разбита о стену. Потом она была немного потоптана. Потом из нее было кое-что выдрано, потому что оно все еще мигало. Сол самолично проделал все это два месяца назад. Он уже два месяца не пользовался дремодемом. И тем не менее, сегодня ночью он видел дремль такой силы, что попади эта штука в прокат, она могла бы обрушить даже биржу Киберджайи, не говоря уже о токийской. И если бы такой дремль пустила в прокат не та компания, в которой работал Сол - он уже сейчас был бы безработным, и надолго. Его не взяли бы даже в Гонконге. И что самое дикое: он видел этот чудо-дремль без дремодема. Сол сел на кровать. Так... начать надо с себя. Вчерашний день, детально. Однако в памяти Сола не было абсолютно ничего экстраординарного, что отличало бы вчерашний день от многих других. Разве что съездил посмотреть старые автомобили, прорабатывая сценарий нового дремля с гонками в ретро-стиле. Но ничего больше. Он даже не играл вчера на рободроме. Он даже не закидывался "микроскопом". Он даже не виделся с Кэт. Сол подошел к стулу, подцепил макинтош и надел его на голое тело. - Режим "одеяло"? - осведомился Маки. - Любой режим. Ты хотел проверить мое состояние? Давай проверяй, по полной программе. Импланты, нанозиты, химия... любые отклонения. Маки замолчал. Сол почувствовал, как по некоторым чувствительным местам его тела ползают улитки. - Учащенное сердцебиение, общее возбуждение. Подкорректировать? - Больше ничего? - Ты дважды не отзывался на будильник, Сол. Но у тебя так бывало и раньше. По-моему, это просто глубокий релакс. Это не вредно, но для удобства моего мониторинга я бы тебе рекомендовал... - Не надо. Скажи лучше, не употреблял ли я вчера чего-нибудь, отбивающего память. Слепые коктейли, "цифровая кислота", какие-нибудь новые наркотики? - Бензин. - Что?! - Ты ездил смотреть старинные машины. Ты стоял около одной из них, когда ее заправляли. Ты дважды вдохнул пары бензина прежде, чем я успел включить твой фильтр. Всего ты вдохнул около двух сотых миллиграмма бензина. - Ну и что? Тысячи людей до сих пор ежедневно вдыхают такие пары! Это что, наркотик? - Считается, что вдыхание паров бензина вызывает эйфорию и привыкание. - Что-то я не чувствую ни того, ни другого, - пробурчал Сол. Он скинул макинтош на пол и стал проверять карманы брюк. - Домовой! - Я слушаю, Сол, - откликнулась люстра голосом безутешной, но энергичной вдовы лет сорока. - Происшествия за ночь. Попытки внешних воздействий любого типа. - Получен счет за биоколпак и за воду, должен быть оплачен до послезавтра, я произведу оплату согласно программе. Китайский спутник вышел из зоны видимости, новостной канал СH128 будет не доступен еще полтора часа. В двух километрах от дома зафиксировано животное... возможно, волкот. - При чем тут волкот?! Ты мне еще про почтовых голубей начни рассказывать! - прикрикнул на люстру Сол. - Голубей не зафиксировано. Обнаружение дикого волкота считается происшествием класса 2, поскольку последний раз такое случалось только... - Ясно-ясно, хватит, - крикнул Сол из гигиенной. Через две минуты, вымыто-выбрито-оздоровленно-опорожненный (или, как он сам любил говорить одним словом, "освежеванный"), Сол снова сидел на кровати, наполовину трансформированной в кресло-леталку. Правило Домового запрещало проводить морфирование предметов обстановки с располагающимися в них людьми. Людям, в свою очередь, рекомендовалось на время морфирования отвалить от предметов обстановки. Эта система условий приводила с неожиданным последствиям. Вот и сейчас, когда Сол в глубокой задумчивости вышел из гигиенной и сел на нечто, совершенно не пригодное для сидения, Домовой остановил процесс на полпути. Но Сол как будто и не замечал, что сидит на чем-то вроде дистрофичного, зато пятигорбого верблюда. - Сол, ты по-прежнему опоздал на работу, - заметил Маки. Сол оторвался от размышлений - не столько из-за напоминания о работе, сколько из-за слов "по-прежнему опоздал". Будь на свете школа, где учат быть людьми и проверяют результаты тестом Тьюринга, Маки был бы в ней хорошистом, но иногда все-таки получал бы неожиданные "двойки". Например, сейчас с его точки зрения "опоздал" было временным состоянием, которое легко исправить, заменив в памяти одно слово на другое. У самого Маки были особые отношения с временем. Времени для него словно бы и не существовало, кроме редких критических случаев, вроде плохой дальней связи с какими-нибудь узлами Старой Европы. Мне бы так, подумал Сол. "Все еще опоздал" - потом чик! - и как будто пришел раньше всех. Он встал и быстро оделся. Затем снова поднял макинтош. - Режим одежды? - спросил Маки. - Вельветовая куртка, как вчера. - Напоминаю, сегодня с утра установлен тип погоды "осень-один". Вечером на улице будет прохладнее.. В режиме "вельветовая куртка" твое тело будет прогреваться неравномерно. Я бы рекомендовал... - Куртка, как вчера! - раздраженно повторил Сол. - И если ты еще раз начнешь давать мне советы про режимы одежды, я сделаю с тобой то же, что сделал с дремодемом. - "Убийство есть грех", - процитировал Маки густым и медленным басом Папы Пия-М4, очень популярного среди искинов сетевого генератора афоризмов. Впрочем, насчет афоризмов - это было выражение Сола. Сам Маки называл Пия-М4 каким-то более уважительным термином, и даже пытался однажды объяснить Солу, как этот странный Папа всех искинов помогает им в решении парадоксов логики. Тогда Сол понял лишь, что Пий-М4 был чем-то вроде игральных костей с большим разнообразием граней. Но сейчас он отметил про себя, что за такой ответ Маки получил бы "пять с плюсом" не только в школе искинов, но и в некоторых человеческих школах отсталых стран. - Машину нельзя убить, потому что она и так не живая, - парировал Сол, выходя на крышу дома. - Неверно. Это человеческое заблуждение эпохи пассивных машин. А я принадлежу к активным. Я настроен на постоянный сбор информации, даже если не получаю никаких команд. Прерывая мое функционирование, ты лишаешь меня возможности собирать информацию. Это приводит к недостатку информации и падению продуктивности моей работы. Поскольку я могу оперировать оценочными категориями, я отношу это к категории вреда для жизни. Я заинтересован в том, чтобы вреда не происходило. - Ладно, понял, - отмахнулся Сол. Маки появился у него недавно. Это была идея Рамакришны, который считал, что его сотрудники не должны отставать от прогресса. Правда, Сол подозревал, что компания снабдила Маки еще кое-какими особыми функциями. Все-таки один из главных дремастеров одной из крупнейших.. и так далее. Это и в правду означало повышенное внимание определенных групп людей. Сола почти ежемесячно пытались перекупить. Четырежды угрожали. Один раз предлагали собственный континент с хорошо работающей индустрией - взамен на два иероглифа внутреннего пароля. И примерно раз в неделю предлагали предаться старинному и варварскому обычаю прямого совокупления - ошибочно полагая, что если дремастер использует в своих работах некоторые архаичные образы, то он будет очень рад получить вознаграждение от поклонниц именно таким способом. Обычно Сол со смехом рассказывал все эти истории Рамакришне, который разделял его веселье. Однако для себя генеральный справедливо мог заключить, что когда-нибудь Сол чего-нибудь не расскажет. Хотя бы потому, что сам не будет помнить, или вообще будет жив лишь частично к тому моменту, когда его снова увидят коллеги. Возможно, из-за желания предотвратить подобные, совсем не прибыльные для компании варианты, Солу было рекомендовано завести Маки. И после этого ни дня не проходило без словесной битвы. Маки всегда подчинялся - но и спорить мог бесконечно, если ему давали такую возможность. Сол тоже был не прочь иногда поиграть в этот умственный пинг-понг. Маки был кривым зеркалом, в котором Сол разглядывал собственные идеи... и не без пользы. - А если выходит так, что чем больше данных ты получаешь, тем противоречивее картина? Если новая информация опровергает старую? Это ведь тоже негативное явление. Ты это не считаешь увечьем... или как ты там говорил... вредом? - спросил Сол, выбирая адрес компании на терминале телегона. - Нет. Мое поколение искинов вообще не оперирует понятием "противоречивых данных". Это называется неполной информацией. Любой набор данных по определению неполон. Это мое нормальное рабочее состояние. - И мое тоже, сегодня, - пробурчал Сол. - Но почему-то оно кажется мне ненормальным. - Это вопрос ко мне или так называемый "разговор с самим собой"? - Ох Маки, заткнись... Снаружи уже неслись крыши даунтауна. Что-то и в этих крышах сегодня неправильно, подумал Сол. Ну и денек... - Слушай, Маки, давай-ка дуй в Сеть и ищи все на тему "дремль без дремодема". - Дремочип. - Что дремочип? - Дремль, не загруженный в дремодем, записан в дремочипе. - Да нет, Баг ты мой! Я имею в виду, возможна ли трансляция дремля без... Тьфу, как же это сказать-то? Для правильного запроса на поиск Сол должен сам сформулировать, что с ним произошло. А этого он как раз и не мог сделать! Трансляция дремля издалека - да, возможна. Это известно и без Маки. Качество конечно не то, что при непосредственном контакте с дремодемом... Но дом хорошо экранирован, а если бы делались попытки взлома, Домовой заметил бы и доложил, поскольку это не волкот какой-нибудь, а настоящий криминал. Нет, не было никакой трансляции извне... по крайней мере известными методами. Все остальное Маки характеризует как галлюцинацию. И поскольку не было никаких воздействий, он решит, что хозяин свихнулся... Какие у Маки инструкции на это счет, Сол мог только догадываться. Особенно если Маки - глаза и уши корпорации, приставленные для присмотра за Солом. - Жду запроса, - напомнил Маки. - Найди всех дремастеров класса А, кто за последние пять лет использовал концовку типа "возвращение в интерьер". Особенно с обоями. Расскажешь вечером. На крыше здания корпорации, где Сол выскочил из телегона, было непривычно жарко. Сол огляделся и понял наконец, в чем состояло несоответствие, которое он заметил раньше. Все крыши были сухими. - Эй, Маки, а когда был последний дождь? - В два часа ночи. - А дневные что, отменили? - С переходом на осенний климат вместо двух дневных дождей в 11:00 и в 17:00 будет только один дневной - в 14:00. Через 20 секунд. Перейти в режим "полный макинтош с капюшоном"? - Как ты мне надоел со своим полным режимом! Оставь куртку. Подумаешь, дождь... - Напоминаю, что... Но было поздно. В следующее мгновение Сол сам пожалел о своем упрямстве, когда первая капля попала ему в глаз. Он крепко зажмурился, вытянул перед собой руки и бросился к двери, до которой оставалось метров двадцать. В голову пришла полезная мысль о том, что он бежит с закрытыми глазами по крыше небоскреба. Но открыть глаза он не мог. В воздухе пахло мылом. - ... что первый дождь месяца - санитарный!!! - закончил Маки таким тоном, который можно было бы принять за злорадство. Хотя знающий человек сказал бы, что искин просто повысил громкость из-за шума ливня. # # # # # Все надежды просочиться на рабочее место рухнули так же быстро, как лифт, моментально пролетевший двадцать этажей. До этажа Сола оставалось еще двенадцать. "Только не на двадцатом!", успел подумать Сол, когда лифт остановился на двадцатом и в него вошел сам Рамакришна. Из своих девяти косичек, заплетенных нитками разноцветного бисера, Рамакришна держал в руках только три. Это означало, что одним приветствием не отделаться. Сол мысленно попросил какого-нибудь Бага всех телекомов прийти в нему на помощь и срочно устроить Рамкришне еще несколько вызовов. Но Баги телекомов были на стороне генерального. Делая шаг в лифт, Рамакришна сказал "И вам того же" и отпустил одну из косичек. Разговор был неизбежен. - Солей, ты снова пропустил утреннюю песню, - сказал Рамакришна, продолжая перебирать две оставшиеся в руках косички. - Нет, мистер Мэнсон, как раз этим мы не очень интересуемся. Но почему в пять, дорогая, меня еще не будет в городе! Более того, ты снова пропустил экстренное заседание совета, и твой Маки был заблокирован для всех входящих сообщений. Я не говорю "нет", мистер Мэнсон, но вы должны меня понять - здесь есть определенный риск, и хотя мы любим свежие решения... Милая, вовсе не в Маракеш, с чего ты взяла, какая еще Сумитра, что ты выдумываешь? Я понимаю, Солей, ты конечно вольный художник и все такое... и тем не менее, продукция студии "Мэнсон Сисоу" чересчур резка для того, чтобы привлечь широкую публику, а для раскрутки по нашему культовому тарифу в ней не хватает изюминки... Хорошо-хорошо, детка, я постараюсь к половине шестого, можешь даже заказать мне ванну... но игнорировать заседания совета - это уже чересчур даже для свободного художника! Да, такой вариант мне кажется более приемлемым, мистер Мэнсон, и если мы говорим только о восемнадцати миллионах, я готов это обсудить... на работе, любовь моя, на работе, где же мне еще быть? Баг тебя зарази, Солей, где ты был все утро?! Нет, не "восемнадцать сейчас", и это вовсе не означает, что мы с вами заключаем долгосрочный контракт... Лифт уже остановился, и Сол уже трижды мысленно прочел по памяти первые два пункта Декларации Психонезависимости. Не то чтобы он не любил мультиперсоналов. Рамакришна был по-своему гений, и все те страдания, которые он перенес в психушках Нью-Дели, внушали огромное уважение. Но общаться с мультиком недистанционно... Солу однажды довелось наблюдать, как Рамакришна разговаривает с семью людьми одновременно, причем с двумя из них - женскими голосами, и с одним - детским. Зрелище не для слабонервных. И если кто-то думает, что в таких случаях можно просто отмолчаться, он глубоко ошибается. Сол молчал все двенадцать этажей, слушая три одновременных разговора Рамакришны. Это привело лишь к тому, что Сол последовательно придумал и отбросил три идиотские байки, объясняющие его опоздние. Общением это конечно не назовешь - но фактически получалось, что вводная часть разговора произошла. - Я видел дремль без дремодема, - прямо заявил Сол и сам немного удивился, что у него вырвались именно эти слова. "Лучше бы я сказал, что на мне взорвался макинтош и я ходил в техотдел за новым, - подумал он. - Все равно ведь уволит, но так хотя бы без пометки "За издевательство над начальством". Рамакришна пристально поглядел на него и отпустил обе косички, которые еще держал в руках. "Не только уволит, но и вычтет с меня восемнадцать миллионов, а то и больше", подумал Сол и попытался представить, сколько убытков в среднем приносит корпорации переход Рамакришны в одноканальный режим хотя бы на минуту. - Слушай, Солей... - начал Рамакришна, положив руку на плечо Сола и выходя вместе с ним из лифта. - Ты один из моих лучших дремастеров. "Нет, не уволит. Просто убьет. Задушит к Багу своими шаманскими бусами. Со смертниками всегда говорят ласково в последние минуты. Небось на заседании совета не хватило одного голоса, чтобы предотвратить какой-нибудь шаг, ведущий к банкротству всей конторы..." - Я всегда говорил, что ты больше, чем сценарист, - продолжал Рамкришна. - Ты находишься на той грани между специализациями, где другие редко задерживаются. Ты понимаешь, что такое рынок... Сол поморщился. - Ладно-ладно, не рынок, извини, - поправился Рамакришна. - Я хочу сказать, ты мыслишь глобально. Не циклишься на своем внутреннем мирке, в отличие от всех этих высоколобых выскочек, которые готовы целыми днями трындеть про величие былого худла, а заодно и про глубину своих нынешних дремлей, которые не покупают даже русские и бразильцы. А с другой стороны, ты все равно остаешься одним из сценаристов. Ты видишь эту работу изнутри, у тебя есть вкус - в отличие от моих напомаженных маркетологов, которые искренне верят, что всему мерило - хорошая раскрутка. В результате сегодня на совете никто ничего вразумительного не сказал насчет этих слухов про дремли без дремодемов. Маркетологи только улыбаются и успокаивают - мол, это рекламный трюк конкурентов. Сценаристы, наоборот, впадают в свою классическую паранойю: "Это новая форма пиратства, вы опять не уследите за соблюдением наших авторских прав" и все такое. Я поговорил с ребятами из техотдела... ну, они не исключают возможности. Если, говорят, достаточно точно лупить лазером в отдельно взятую голову, то можно - теоретически - транслировать дистанционно, со спутника или со стратоплаты. Но качество ужасное и стоить будет жутко дорого. Дороже, чем любая военная система сопровождения множественных целей. Да что говорю! - дороже даже, чем любая из тех сетей ментосканирования, что ГОБлины используют. "А про спецслужбы я не подумал, - отметил про себя Сол. - Если это ФАС или ГОБ, мой Домовой мог и не заметить". На восьмой день своего самообучения Маки сообщил Солу, что во всей бытовой технике есть "черные ходы". Правда, он вывел это каким-то особым дедуктивным методом, и Сол как обычно не поверил. - В общем, я все утро на совете внушал нашим болванам, - говорил между тем Рамакришна, - что подобные слухи просто так не возникают. Извини, что набросился на тебя. Бывает, недооцениваешь людей... Думаешь о них плохо, а они тем временем занимаются делом, пока ты сам занимаешься болтовней c идиотами! Рамакришна ободряюще похлопал Сола по спине. Обычно Сол не чувствовал угрызений совести из-за опозданий, но сейчас ему сделалось неуютно. - Я случайно... - начал он. Но Рамакришна остановил его властным жестом: - Не надо скромничать. Мне приятно, что в моей команде есть человек, который приходит и просто говорит "Я видел дремль без дремодема", в то время как остальные только обсуждают слухи об этом "загадочном явлении". Кстати, я полагаю, ничего загадочного в этом нет. Скорее всего, новая штучка "Дремока". У меня есть данные, что они секретно разрабатывают технологию так называемого "задержанного дремля". Суть в том, что после одного сеанса у человека в памяти остается своего рода "след" записи, который может проявиться через несколько часов и будет выглядеть как очередной просмотр того же дремля. Считается, что время между первым сеансом и повторением можно растянуть до двух суток, если человек все это время бодрствует... - Но я не... - начал Сол, и в этот раз оборвал себя сам. Признаться Рамакришне, что он разбил дремодем со своим последним дремлем два месяца назад, а чужих дремлей вообще не смотрел c прошлого года? Сол хранил это в тайне от всех. В основном потому, что с некоторых пор это стало как-то связано с его успехами в работе. В то время как другие сценаристы ежедневно просматривали лучшие шедевры конкурентов, отлавливая в них полезные приемы, Сол вообще отказался от просмотра чужих дремлей. Случайно или нет, но после этого собственные произведения Сола не сходили с первых мест самых престижных рейтингов. Нет, эту тайну он не хотел открывать даже Рамакришне. Возможно, в этом даже не было ничего особенного: Солу иногда казалось, что сила метода именно в том, что он - тайный. А для настоящего дремастера состояние его собственной психики во время работы гораздо важнее всех трюков жанра. К счастью, как раз в этот момент они подошли к студии Сола, и Рамакришна заторопился. - Извини, Солей, у меня сейчас конфиденциальная встреча в Маракеше с одной... с одним специалистом, который связан с "Дремоком" и обещал мне кое-какую информацию по поводу "задержанного дремля". Даже если мы не сможем перехватить эту технологию, мы должны хотя бы рассчитать, что эти сволочи успеют... ну ты понимаешь. Я жду твоего доклада завтра утром. - Хорошо... - только и успел сказать Сол. Рамакришна уже шел обратно к лифту, схватившись за одну из косичек. - Шейла, у меня случился обрыв связи... да, вызови пожалуйста мистера Мэнсона и мою жену снова. И сразу же извинись перед ними. Не знаю, не знаю! Скажи, что метеорит попал в спутник. И скажи ребятам из техотдела, чтобы проверили наш коммут. Кажется, моя жена опять навешала где-то "жучков". Нет, в этот раз не на мне, я проверял. Да, и если кто-нибудь будет меня искать в течение ближайших двух часов - ты не знаешь, где я... Солей! Сол обернулся. Рамакришна высунулся из лифта. - Только не увлекайся с экспериментами, мне еще понадобится твоя голова! Да, мистер Мэнсон, ужасные спутники, и не говорите... Нет, милая, моя секретарша тут ни причем... Лифт закрылся. Сол остался один в длинном розовом коридоре. Он тысячу раз видел эти стены раньше, но сегодня ему впервые подумалось, что на таком фоне неплохо смотрелись бы крокодилы. # # # # # Ли нашелся в баре студии. С одной стороны, это было неплохо, потому что можно было заодно и перекусить. С другой - компания в том закутке, где сидел старый китаец, была препаршивая. Еще от входа Сол заметил буйную шевелюру Шейлы. Шейла была в какой-то дурацкой соломенной шляпке, но ее черные пряди чересчур самостоятельно змеились, заползая и на шляпку, и на перегородку, разделяющую закутки бара. Очередная модная стрижка для привлечения мужиков - вот к чему сводится весь прогресс технологий, если смотреть на него сквозь призму женского мозга, отметил Сол. Сама Шейла тоже шевелилась, но в другой плоскости - она крутила на пальце нецкэ-коммуникатор. Откуда брелок, догадался бы и самый дешевый макинтош: напротив сидел Кобаяси из отдела маркетинга, имевший привычку периодически дарить секретарше Рамакришны какую-нибудь антикварную безделушку. Сейчас Кобаяси что-то оживленно рассказывал. Шейла отвечала раскатами низковатого и (как всегда казалось Солу) развратного хохота. Ли потягивал белый жасминовый чай и лишь изредка вставлял короткие замечания, на которые реагировал в основном Кобаяси. У Шейлы чувство юмора было столь же грубым, как и ее гогот. Тонкие шутки китайца били по двум этим грубым зайцам сразу: Шейла не понимала замечаний Ли и хотя бы какое-то время переставала ржать. По мнению Сола, такое состояние шло ей больше, поскольку в молчаливом виде и тем более со спины она была вполне привлекательна. Однако Сол знал, что никто не даст ему относиться к миру как музею остановившихся прекрасных мгновений, где некоторые люди все время молчат и сидят к тебе спиной. Не успел он подойти к диванному закутку коллег, а Шейла уже метала на его взгляды, полные презрения и намеков на то, что за этим столом Солу делать нечего. Игнорируя взгляды, Сол подсел к коллегам и пододвинул к себе пандору. Тут только он заметил, что в баре сегодня викторианский день. Этим объяснялись и неуклюжая прямоугольность мебели (темное лакированое дерево, серебро, перламутр), и вид пандоры (квадратная корзиночка для пикников), и некоторые особенности наряда Шейлы (идиотская соломенная шляпка с голубой лентой). На Кобаяси был сюртук, делавший японца похожим на синицу. Ли ограничился цилиндром, который стоял перед ним на столе. После непродолжительного раздумья Сол решил, что если он с самого начала проигнорировал "общий вид", то заставлять Маки косить под сюртук уже поздно. Поэтому он просто открыл пандору и сделал заказ, набросав пальцем четыре изящных иероглифа на внутренней стороне крышки корзинки. Ли покосился, хмыкнул и кивнул. Вообще-то Сол мог заказать себе поесть как минимум шестью более простыми способами. Но ему нужен был жест для Ли. - Мне нет сегодня писем на рисовой бумаге? - шутя пропел Сол. - Кто может вас уволить, почтеннейший Со-Ляо! - в тон ему ответил китаец. Между тем Шейла вовсе не собиралась дать Солу столь нагло проигнорировать ее. - Кажется, наш Соляр плохо спал сегодня, - проговорила она и чуть вытянула пухлые губки, чтобы демонстративно вложить в них тонкую сигаретку. Кобаяси тут же вынул здоровенную сигару. "Вот же стерва", - подумал Сол. Сол давно подозревал, что подари он Шейле какую-нибудь безделушку, хоть самого дешевого конеко на цепочке, их вражда закончится. Беда была в том, что он никогда ничего не дарил секретаршам и прочим людям "по работе". Он просто не умел этого делать естественно, потому что в данном случае подарок часто выглядит как взятка. А делать нарочно, по чужой схеме - не любил. Однако есть неписаные законы, которые нарушать не стоит даже из-за Шейлы. Если двое закурили, то остальные должны подключаться. Сигарета Шейлы и сигара Кобаяси уже сверкали, как два глаза одного монстра. Сол как бы нехотя полез в карман и вынул дешевую восточно-европейскую папироску. - Tovarisch Solntseff mnogo smotrel Dostoevsky, mnogo kuril Belomor! - воскликнул Кобаяси, пытясь изобразить русский. Шейла снова заржала своим развратным "хэ-гэ-гэ". Сол пожал плечами, изображая уныние. Тоже мне, отдел маркетинга. Даже звук "л" научился произносить, что не каждому японцу под силу - а соображалка все равно осталась на уровне средней школы. Впрочем, Кобаяси в своем отделе - мелкая сошка, и вряд ли работает с такими концепциями, как конспиративная неоархаика. И это хорошо: не будет лишний раз удивляться, почему у Сола такая слабая аура. Ни к чему рядовому маркетологу знать, сколько у этой "дешевой беломорины" уровней чувствительности на самом деле... Вот и сейчас эмпаттерн выявлял лишь состояние сладкой парочки. Розовые медузы выплескивались из Кобаяси, и как-то наигранно, неестественно кривляясь, обволакивали Шейлу, чтобы тут же разорваться о шипастые, ядовито-желтые кольца ее защиты, как о кусты чертополоха. Временами внешние кольца Шейлы рвались и сами, принимая вид вьющихся на ветру, дразнящих лент алого шелка, которые побуждали Кобаяси выпускать новых медуз. Ли, следуя неписаному правилу, тоже подключился, вынув приспособление странной формы, вроде небольшого старинного кальяна. Сол усмехнулся при мысли, что будь здесь еще и Рамакришна со своей демонстративно-треснутой глиняной трубкой, они бы изрядно повеселились, разоблачая друг друга: один из базисных принципов конспиративной неоархаики выражается древней поговоркой "больше двух - проговорятся вслух". Но сейчас их было только двое с такой техникой, и оба вели себя как невинные овечки. Над китайцем, так же как над Солом, курилось лишь некое бледное облако, словно батарейка в его кальяне вот-вот сядет. Только у Ли облако было спокойно-лиловое, словно куст сирени в утреннем тумане, а дымок Сола имел нездоровый цвет хаки, который не понравился даже самому Солу. Правда, от этого наблюдения в облаке добавились травянисто-зеленые просветы. - Я слышала, наш Соляр посмотрел что-то новенькое, вот его и тошнит, - заговорила Шейла. - Небось стащил из "Дермока" один из этих экспериментальных. Думал, там компфетки будут длинноногие - а увидел собственную мамочку с ремнем. Ладно, Соляр, не скромничай, расскажи коллегам, что такое "дремль с задержкой"! Это первый признак беременности дремастера, да? Ах, какая ядовитая лиана протянулась через весь эмпаттерн к Солу! Но чересчур, Шейла, чересчур красивая лиана! Долго думала, долго готовилась беснуть. Что-то там под этой напускной желтизной проглядывает? Смотри, выдашь себя... Сол усмехнулся, и по лимонной лиане Шейлы поползли в обратном направлении комичные зеленые гусеницы, словно в старинном мультфильме про джунгли. Лиана порозовела, и Шейла фыркнула. - Говорят, в "Дремоке" очень суровые меры безопасности. Ничего экспериментального оттуда не пропадает, - заметил Сол. - Говорят даже, что там секретаршам каждый вечер стирают память, чтобы не сболтнули чего лишнего. Кажется, Рамакришна собирается ввести что-то подобное и у нас. Потому что его говорящая записная книжка помнит слишком много конфиденциальных разговоров... Возможны утечки и все такое. Лиана Шейлы взорвалась несколькими ежами огромных черно-красных шипов, но они так и повисли на полпути, завязнув остриями в зеленоватом облаке Сола. Кобаяси полыхнул было очередной медузой неестественно-розового, но тут же превратил ее в бело-голубую, словно моментально скованную льдом. Сол подумал, что из быстрозамороженных медуз получались бы неплохие люстры. Кобаяси тем временем стал наращивать ледяное кружево. - В прошлом месяце я слышал про "Дремок" другое, - заявил он. - Это посерьезнее будет. Они сотрудничают с разведкой Старой Индии. В их новых дремлях предусмотрена возможность использовать мозги зрителей как компьютер. Пока человек смотрит дремль, на его мозгах что-нибудь обсчитывается. Если прикинуть, сколько у "Дремока" клиентов, получается приличная сеть для распределенных вычислений. Кажется, они используют ее для взлома военкодов других стран. - Ужас! - прошептала Шейла. Ее желтый чертополох с черно-красными колючками был разорван в клочья ледяной медузой Кобаяси, которая расползалась все шире и шире... Молодец Кобаяси! Вот чем надо таких стерв завоевывать - страхом, а не сюсюканием. Но тут не одни секратарши собрались, ты учти. Зеленое облако Сола сжалось, а затем вдруг быстро-быстро, тонкими травинками потекло сквозь ледяную кольчугу медузы к ее центру. С другой стороны, из сиреневого куста над трубкой Ли, вылетела маленькая белая бабочка и стала порхать среди ледышек Кобаяси, звонко стукая по ним крыльями, как по ксилофону. - Это придумали в вашем отделе, Кобо? - лениво спросил Сол. - Только не говори мне, что от таких примитивных трюков акции "Дремока" падают больше чем на одну десятую процента. - Насчет Индии зря, Рама обидится. Лучше уж про Дальневосточную Республику или Британию-Четыре, - добавил c напускной озабоченностью Ли. Ледяная медуза осыпались весенними сосульками. Кобаяси хихикнул. Шейла захлопала глазами, попыталась изобразить понимающую улыбку и одновременно восстановить свои колючки. По всему эмпаттерну лениво расплывались призрачные волны песчаного цвета. Первый раз собеседники вошли в резонанс, хотя и довольно банальный, типа "пыль на дороге" - благодушное безразличие, легко разделяемое всеми участниками беседы сразу после завершения несерьезной пикировки. "Ну, по крайней мере будет ровный фон для запуска моей темы", подумал Сол. Он поднес руку к губам и слегка сжал пальцами папиросу. "Беломорина" перешла в режим повышенной чувствительности. Не давая эмпаттерну визуализировать эмоциональную окраску этого маленького трюка, Сол выпалил: - А я сегодня смотрел дремль вообще без дремодема. И закрыл глаза, вызывая в памяти то, что пережил ночью. - Ого, - сказал Ли. Сол открыл глаза. От его скромного травянистого облака ничего не осталось. Зато весь закуток бара, где сидели коллеги, словно бы погрузился на дно морское. И по этому сумрачному подводному царству бродила - нет, не сама радуга, но некое неуловимое эхо чего-то светлого и головокружительного... Словно миг назад над толщей воды сияло солнце, разбиваясь в волнах на хоровод разноцветных бликов - и у того, кто это видел, отпечаток странной игры света задержался на сетчатке на миг дольше, чем держалась сама радуга. "Фу, какое же это "ого", - подумал Сол. - Десятая пиратская копия старого детского дремля про дельфина. А мне казалось, что это похоже на полет в небе..." По правде говоря, он и не надеялся, что эмпаттерн в точности повторит ночное видение. Хоть на максимум поставь "Беломор" - все равно покажет лишь крохи, оставшиеся в памяти, лишь бледную копию ощущений, пережитых ночью. Да еще сверху за день наложилась куча всего - от пугающих раздумий об увольнении до элементарного чувства голода. Кстати о голоде... Из пандоры вовсю шел аппетитный запах, сигнал успешного окончания синтеза. Сол разгрузил пикниковую корзиночку на стол, заказал еще зеленого чаю, закрыл пандору и начал есть сразу четырьмя палочками, чему научился в Гонконге - совершеннейшее варварство с точки зрения не только викторианской, но и китайской кухни, зато вполне удобный способ одновременно поглощать ло-мень и курицу в кисло-сладком соусе, когда вы сильно проголодались. Коллеги между тем разглядывали эмпаттерн и не торопились реагировать. Видимо, даже бледная копия с "эхом радуги" производила впечатление. Первым попробовал Кобаяси. Его рот снова растянулся в улыбке, отчего и без того японское лицо маркетолога стало японским втройне. Одновременно в подводное царство со стороны Кобаяси вытанцевался фантастический цветок того же песчаного цвета, что и "пыль" безразлично-благодушного взаимопонимания, витавшая над компанией минуту назад. Похожий песчаный цветок стал расти над Шейлой. "Правильно, что не верите, - мысленно ответил Сол. - Я бы тоже не поверил. Но детектор лжи - прямо перед вами, ребятки". Не переставая жевать, он посмотрел маркетологу в глаза и демонстративно улыбнулся так же широко, как японец. Эмпаттерн при этом совершенно не изменился. Все то же подводное царство с неуловимой радугой. То, что сказал Сол, не было выдумкой. Кобаяси все понял без слов, и его танцующий цветок завял. - Но так же не бывает, - пробормотала Шейла. - Смотреть дремли без дремодема, это как... как принимать душ без водопроводных труб! - Душ бывает без труб. Это называется дождь, - возразил Ли из своего угла. Сол инстинктивно потер глаз, в который утром попала небесная вода с запахом мыла. Подводное царство в углу Ли стало сворачиваться огромной медленной волной. - Дремль без дремодема, фантом без 3D-проектора... - медленно говорил китаец, покачивая головой как бы в знак одобрения собственных слов. - Бывают мифы, о которых хочется сказать "такое не выдумаешь". Особенно когда оказывается, что люди разных стран и разных цивилизаций, разделенные морями и веками, выдумывают поразительно похожие вещи. Драконов, например... Сол обнаружил, что перестал есть и наблюдает за ответом Ли. Баг ты мой, как ловко он это делает! Вот тебе и кальянчик. С виду - экспонат музея первобытных людей, а чувствительность-то неслабая. Фиолетовый, белый и синий, яркие и чистые, перемешивались в идущей от Ли волне, которая незаметно подхватила и понесла куда-то Сола, Кобаяси и Шейлу. Солу этот образ показался очень знакомым: синяя волна, похожая на лапу дракона, с белыми когтями пены... А под ней - маленькие человечки в лодке... Хокусай, вспомнил Сол, и волна, получив его поддержку, завихрилась новыми белыми барашками. За такие штуки Сол особенно уважал китайца. И не только уважал, но и побаивался. Знакомый имаголог как-то рассказал Солу об одной новейшей методике управления. Суть была в том, что в кресле босса на самом деле сидит его заместитель, а реальный босс занимает какую-нибудь незначительную должность, вроде мусорщика или швейцара. Сол так и не понял, в чем преимущество этой игры с кодовым названием "человек корпорации". Однако такая схема по крайней мере могла объяснить целый ряд несоответствий, связанных с Ли. Чего стоила одна только должность - почтальон. Конечно, существовало вполне разумное официальное объяснение. В приличных компаниях старым и уважаемым сотрудникам иногда давали чисто символические должности - что было равносильно уходу на пенсию. Сол слышал, что нередко такие должности бывают довольно абсурдными. В том же "Дремоке" пара заслуженных дремастеров числились "исследователями общественного мнения". Время от времени эти стариканы выбирали в электронных магазинах ряд клиентов с не самым дебильным пси-профилем, и проводили среди них опросы по поводу последних дремлей компании. Потом стариканы составляли умные отчеты, которые их умное начальство выбрасывало не читая. То был редкий случай, когда торжество интеллекта оставляло довольными все стороны, задействованные в процессе. Однако Сол не мог поверить, чтобы из-за необходимости ввести одну фиктивную должность совет директоров придумал такую вещь, как почту. Почта была ритуалом. Она моментально стала одной из основных составляющих имиджа корпорации. Конкуренты кусали локти от зависти, узнавая, что некоторые виды сообщений (поздравления, приказы руководства, новые назначения и увольнения и т.п.) сотрудники "Дремлин-Студио" получают не в виде голосового куреля прямо в серьгуши, и не в виде заплета на дисплей персонального лаптя, а в виде письма на веленевой (хорошие новости), обычной (нейтральные новости) или рисовой бумаге. Бумажные письма, запечатанные особым чипом, вручались лично в руки адресату, для чего была официально введена должность почтальона. Такое мог придумать сам Рамакришна. А если придумал кто-то другой - Рамакришна мог вдвое увеличить ему зарплату. Это была мода, которая охватила деловой мир и реанимировала давно умершую отрасль. Такое не создают лишь для того, чтобы дать символическую работу простому сотруднику из исторического отдела в знак признания его заслуг. Но такое вполне могли устроить для "человека корпорации". Вернее даже, он сам мог бы устроить себе такое совмещение приятного с полезным... Пока Сол размышлял, в эмпаттерне над ним образовался небольшой голубой бурунчик, закрученный в противоположную сторону по отношению к волне Ли. Но этого никто не заметил. Основная картина по-прежнему состояла из девятого вала, под которым еще проглядывало подводное царство Сола с "эхом радуги". Но вот со стороны Кобаяси начал снова подниматься песок - на этот раз не в виде пляшущего цветка, а в виде крепкой отмели, над которой волна Ли стала тормозить. - Ну да, обо всем этом рассказывают в любой бизнес-школе в курсе "Основ мифотворчества", - заявил Кобаяси. - Внутренние видения вызываются галлюциногенами либо нанозитами. Внешние, то есть наблюдаемые одновременно несколькими людьми видения - либо естественные оптические, такие как миражи, либо трюки шарлатанов, в основном банальные. Кобаяси неожиданно схватил себя за уши и оттопытил их, чем вызвал усмешки у всех собеседников. Песчаная отмель росла. - Хотя бывают любопытные исключения... - продолжал Кобаяси. - В прошлом году в Кабуле-Два, помните? Десять тысяч человек во время праздника на вполне открытом месте видели призрак с такими параметрами, что у обычного портативного голопроектора просто не хватило бы питания даже на секундное изображение подобного колосса. А более мощный голопроектор сразу заметили бы. Между тем никакой техники замечено не было, а призрак наблюдали в течение получаса. Некоторые даже как будто общались с ним. Угадайте, как это вышло? Никто не угадывал, но волна Ли стала скатываться назад с песчаной отмели, а сама отмель стала крепнуть, темнеть и разрастаться в скалу. Кобаяси торжественно помахал в воздухе своей сигарой. - Во-первых, использовался миниатюрный эмпатрон вроде вот этого... - И что, десять тысяч человек молились, включившись в эмпаттерн? В Кабуле-Два, где запрещены почти все технологии этого века? - улыбнулся Ли. - Нет конечно, - кивнул Кобаяси. - Такое бы заметили еще до того, как все началось. Устройство было только одно, и хорошо замаскированное. Но оно было подключено к портативному проектору внешних голограмм. А проектор не просто визуализировал эмпаттерн - он от него питался! - Это как же? - удивилась Шейла. - Я слышала, что эмпатрон ловит такие... ну, очень тихие сигнальчики. Их еще надо очень усиливать, чтобы показывать в виде картинок. А тут наоборот получается - эмпаттерн, который сам является батарейкой для проектора... Бред! - Верно, похоже на бред. Но усилители разные бывают. Третья особенность ситуации: площадь была не простая. То ли архитектура там такая, то ли еще что - но эмпаттерн получается вроде линзы, с фокусом как раз в центре площади. Ну а в четвертых - извини, Солли-сан, если тебе это испортит аппетит - устройство представляло собой настоящее чудо биотеха. Оно было вшито в барана. - Э-э-э... - раздалось со стороны Шейлы. Но Кобаяси был так увлечен, и не заметил этого блеяния и продолжал: - В простейшем виде схема такая. Всплески эмоций ловятся эмпатроном. А оттуда идут не только на проектор, но и на нервную систему барана. Возбужденный баран превращается в химический источник питания для проектора. Конечно, источник слабый - до тех пор, пока барана не стали резать... - Все-все, я дальше не слушаю! - воскликнула Шейла и демонстративно зажала уши. Однако в эмпаттерне с ее стороны, выдавая живейшее любопытство, тонкая неоновая водоросль вовсю карабкалась на огромный металлический айсберг Кобаяси, который почти вытеснил и спиральную волну Ли, и подводное царство Сола. - Да-да, именно этого барана в честь праздника приносили в жертву посреди этой самой площади в Кабуле-Два! - торжествующе воскликнул Кобаяси. - Представляете его чувства, когда его стали резать?! Человек, который держал нож, увидел признак первым. У него дрогнула рука, и барана он не убил, но ранил очень глубоко. Добавьте к этому толпу, которая при виде призрака тоже начинает помирать от страха. А площадь, как я сказал, концентрирует эмпаттерн в центре, как раз где этот баран со вшитым эмпатроном агонизирует. Проектор, соответственно подзаряжается сильнее, призрак растет. В общем, система с позитивной обратной связью. Фантом до небес и массовая истерика. Несколько сот человек прямо оттуда увезли в больницы с тяжелыми нервными расстойствами. - Кто это устроил, вычислили? - спросил Ли. - Нет. Говорили, что вроде бы ГОБ вышел на "Гринпис". Но по-моему, на них просто хотят все свалить, как обычно. С тех пор, как "зеленые" объявлены террористической организацией, им чего только не шили. А с этим, в Кабуле... я думаю, кто-то просто борется за рынок. У них же запрещено изображать животных и людей, поэтому покупать обычные дремли они не могут. А вот если подорвать саму религиозную основу, путем таких массовых трюков с усилением отрицательных эмоций... - Усилитель... Да, это пожалуй верный подход к объяснению того, как возникают одинаковые мифы, - кивнул Ли. - Бессознательная экстраполяция каких-то черт, присущих самому человеку - и вот уже кажется, возникло что-то новое... Помните старинный стереотип инопланетянина? Огромные черные глаза без зрачков, огромная голова, почти отсутствующий нос, зеленая или синяя кожа... Сегодня любой начинающий дремастер знает, что это - всего лишь оживленный человеческий череп. Очевидно, в формировании видений срабатывают какие-то простые законы... может быть, настолько простые, что человек о них даже не думает, предпочитая некие более возвышенные объяснения. Вот и выходит, что известный "свет в конце тоннеля", который некоторые видят в бреду, объясняют не как следствие кислородного голодания мозга, а как свидетельство существования "того света". Сол почувствовал, что в нем нарастает раздражение. Его не понимали. То, что с ним произошло, пытались упростить, свести в одну из привычных схем. Захотелось ответить на разглагольствования Ли какой-нибудь гадостью, вроде старой гонконгской поговорки "Мы все в глубокой жопе, и свет в конце тоннеля". Однако он подавил в себе этот импульс. Незачем срывать злобу на коллегах. Тем более на Ли, который все-таки дает иногда дельные советы. - Много раз пересказанная, история обрастает другими домыслами, достраивается ассоциациями так густо, что иногда вообще невозможно распутать клубок, - продолжал вещать китаец. - Возникают странные корреляции-головоломки - огнедышащий дракон, несгорающая саламандра... - Но я действительно видел дремль без всего! - не выдержал Сол. - У меня дома нет никаких усилителей, одни экраны самых последних моделей. И биоколпак. И галлюциногенов я не употреблял уже Баг знает сколько. И вентиляция у меня даже к туалете не барахлит. И вообще я... "Стоп, - сказал он себе уже второй раз за этот день. - О том, что я разбил дремодем об стенку, говорить не стоит. Все равно без толку. Даже Ли ничего толкового не сказал." Эмпаттерн, оккупированный было крепкими, уверенными скалами Кобаяси, снова залило зеленой водой. Но теперь Сол был в негативе, и его океан получился мрачным, полным тины. Неуловимый блик радуги все еще ощущался, но тоже какой-то вялый. Будто солнце не просто пропало за тучей, а вообще закатилось. Ситуацию, как ни удивительно, спасла Шейла. В ее углу мутная тина вдруг взорвалась здоровенным и прямо-таки малиновым от злости морским ежом: - Как же ты достал, Соляр, со своими опытами! Ненавижу, когда на мне тестируют дурацкие идейки! Помните, месяц назад он нас мучил байкой про "дремль с запахами"? Тоже долго убеждал, что он якобы видел такое несколько раз. И чем все кончилось? Сначала "Аромадр", а потом целый сериал "Кошкин Дрем", который наш Соляр посвятил своей подружке, этой ходячей парфюмерной фабрике! На всех обложках появилось имя этой сомнительной девицы, вечно подстриженной так, будто она идет на похороны! А теперь он опять решил, что нашел бесплатных подопытных кроликов... но естественно, мы никак не будем упомянуты, когда это выйдет. Возникла пауза. Все ждали, что Сол расколется. Что ж, выхода нет - но это тоже выход. Сол закрыл глаза и вспомнил анекдот про коня. Над "беломориной" взлетел апельсин. Довольно заморенный, но заметный. Кобаяси и Ли улыбнулись, и по эмпаттерну запрыгала целая апельсиновая стая. - Завидую я этим сценаристам! - воскликнул маркетолог. - Могут до того проникнуться своей выдумкой, что она для них правдой становится! А вот нам такого нельзя. Стоит расслабиться, и тут же попадешься на какую-нибудь провокацию. Рассказывай, Солли-сан, что это будет? О, я знаю, знаю! Мистический ужастик, да? Человек видит, что дремль как будто закончился, он снимает дермодем... но на самом деле это часть дремля, который все еще продолжается. Ты уже показывал Рамакришне? Я даже знаю, кому это можно будет предложить большой партией. - Вложенные дремли запрещены Женевской Конвенцией, - погрозил пальцем китаец. Кобаяси усмехнулся и подмигнул Солу. Сол в ответ подмигнул Кобаяси. Шейла надула губки, но глядела победительницей. Над Ли еще курились какие-то фиолетовые спирали, но в целом эмпаттерн опять входил в резонанс. На этот раз получился "дым на водой" - настроение, описание которого на обычном языке звучит длинно и скучно, что никогда не мешает разделить подобное настроение в компании коллег, если обед уже съеден, а до конца перерыва есть еще пятнадцать минут. # # # # # - Сол, мы направляемся в ресторан "Синий лось"? - Да, Маки. - Режим одежды "смокинг"? - Нет, оставь куртку. - Там пускают только во смокинге. - Если тебе это важно, залезь к ним через Сеть и хакни детектор или что у них там. Маки замолчал. Сол перешел улицу и сразу провалился в кромешную темноту. Оранжевый купол света, окружавший станцию телегона, оборвался так резко, что пришлось постоять несколько секунд, чтобы привыкли глаза. "Идеальное место для грабежа," подумал Сол. - Взламывать чужие системы противозаконно, - сообщил тем временем Маки. - По-моему, ты хотел сказать что-то другое, - заметил Сол, знавший повадки своего искина. - Э-э-э... Да, я проверил их через Сеть. У них не детектор, а живой швейцар. Даже ни одного импланта. Разве так бывает? - спросил Маки. - Конечно. Людей без имплантов выращивают на секретных подводных фермах в Корее-Шесть. Специально чтобы дурить не шибко развитых макинтошей. В ближайшее время они устроят Мировую революцию и свергнут власть машин, зажравшихся народным электричеством. - Судя по интонации, это был юмор, - заметил Маки. И неожиданно добавил: - А швейцара можно ослепить! В отличие от Сола, Маки никогда не шутил. И Сол знал это. Однако две недели общения с Маки научили Сола не шарахаться от вполне серьезных предложений искина расчистить дорогу в толпе инфразвуковой сиреной или кормить Сола только планктоном. Собственно, и устраивать взломы через Сеть раньше предлагал именно Маки. В каком-то смысле он был ребенком - понятий добра и зла у него еще не было. Но он быстро учился. И что самое главное, никогда ничего серьезного не делал без подтверждения хозяина. В этом смысле Маки был гораздо безопаснее ребенка. Когда Сол осознал это, он перестал дергаться, а в исключительных случаях даже пытался научить Маки какой-нибудь ненавязчивой морали, дабы не объяснять ему каждый частный случай отдельно. - Ослеплять - это негуманно! - выдал Сол после недолгого раздумья. - Наносит большой вред человеческому сообществу? - осведомился любознательный Маки. - При чем тут сообщество? Это мне наносит вред, дубина! Там у них наверняка сигнализация. Если ты будешь сверкать-громыхать над швейцаром, меня примут за грабителя. В лучшем случае в тюрьму посадят, в худшем прямо на месте вырубят. Это ужасно негуманно по отношению ко мне. Не трогай швейцара, я сам разберусь. За углом Солу опять пришлось притормозить. На этот раз глаза, привыкшие к темноте, резануло ярким светом от подъезда ресторана. Когда Сол наконец открыл глаза и взбежал по ступенькам к сверкающим дверям, Маки издал предупредительный вскрик. - Ну что еще? - Сол остановился. - Там кто-то очень сильно фумит, - сказал Маки. - Реклама? Мне говорили, у них все натуральное. - Нет, это не пищевые запахи. Это феромоны. Ты уже однажды описывал этот запах в дневнике. Цитирую: "Пахнет сексом". - Тьфу, чего ты меня пугаешь! Это же Кэт. - Можно ее тоже ослепить, - флегматично заметил Маки. - Хотя нет, фуметь может и слепая. Но тогда можно ее... - Пока не надо. Лучше включи фильтр. - Это приведет к неэкономному расходу питания. Может, лучше в другой ресторан пойдем? Хочешь, я быстренько подберу что-нибудь через Сеть, и заказ сразу сделаю? - Ох, Маки, просто включи фильтр и заткнись, - сказал Сол и открыл дверь. - Хорошо, включаю. А ты постарайся не дышать ртом. # # # # # Год назад, когда Сол впервые увидел Кэт, она показалась ему очень скромной девушкой. Отчасти это было правдой. Одевалась Кэт вполне консервативно. Людям, знакомым с ней лишь поверхностно, даже иногда казалось, что она вообще годами ходит одной и той же одежде. На самом деле Кэт была ужасной чистюлей - просто она очень жестко придерживалась собственного стиля. Сол считал, что это выгодно отличает ее от многих женщин, которые еженедельно меняют внешность. Возможно, в самых глухих провинциях и самых крупных мегаполисах приливы и отливы моды не столь заметны. Но в городе средней руки, где толпы средневековых дам вдруг разом сменяются ордами люминисцирующих компфеток, чтобы тут же смениться табунами негритянок в одних бусах, или стаями верволчиц повышенной волосатости, или колоннами большеротых стюардесс... В общем, если ваша девушка принимает участие в приступах массового помешательства, то вам это наверняка будет действовать на нервы. Особенно если вы - человек творческий. Например, ведущий сценарист "Дремлин-Студио", который и так постоянно путает своих знакомых девушек, что безусловно является признаком творческого человека. Другое дело Кэт. В сумасшедшем калейдоскопе моды она оставалась столь неподвижной точкой, что возможно, именно вокруг нее и вращался мир. Одевалась Кэт в строгое черное-белое, причем черного было ровно вдвое больше. Лишь изредка эта палитра менялась на коричнево-зеленую в той же пропорции. Это означало, что у Кэт какой-то личный праздник (общественные праздники она не замечала вообще). В такие дни черные волосы Кэт становились чайными, а глаза меняли цвет с чайного на изумрудный. Но то было единственное исключение, которое лишь подчеркивало общий консерватизм ее стиля. Кэт никогда не пользовалась помадой. Ее белое лицо никогда не загорало, лишь немного розовело в очень солнечные месяцы. Кэт никогда не меняла формы своего маленького, вздернутого и слегка квадратного носика. И никогда не наращивала свои мелкие ресницы. И никогда не подрисовывала свои большие глаза, внешние уголки которых задирались вверх чуть больше, чем у других людей. Из-за такого носика и таких глаз, форму которых подчеркивали и взлетающие буквой "V" брови, Кэт казалась похожей на какого-то зверька. Далеко не всякий назвал бы это лицо красивым - но в нем была некая странная притягательность. Однажды увидев лицо Кэт, хотелось увидеть его снова. Вначале Сол подозревал, что раньше Кэт выглядела банальнее, то есть человечнее - а затем, в критический период первой молодости, подвергла себя "правке". Но за время их знакомства она совсем не менялась, и теперь Сол склонялся, к мысли, что Кэт была такой от рождения. Однако, как учит конспиративная неоархаика, "в тихом коммуте Баги водятся". У скромной Кэт был свой конеко - запахи и прочие летучие субстанции, некоторые из которых, хотя и не пахли, но... Сол опоздал более чем на полчаса. Неудивительно, что Кэт фумела на всю катушку. Еще из коридора, через стеклянную дверь, Сол заметил, что вокруг нее вьются как минимум три официанта сразу. На столе перед Кэт стояли лишь взбитые сливки в вазочке размером с наперсток. Но официанты все равно подбегали каждые десять секунд, словно соревнуясь друг с другом в том, как еще можно услужить посетительнице. Один снимал нагар с только что зажженной свечи, другой менял только что скомканную Кэт салфетку, третий поправлял невидимое отклонение от симметрии в расположении столовых приборов. Бармен и добрая (мужская) половина посетителей c завистью следили за официантами, у которых был повод и возможность подойти к Кэт. Будь у мужчин вместо глаз лазеры, Кэт давно сгорела бы вместе со взбитыми сливками. И даже от стола ничего не осталось бы - хотя еще раньше сгорел бы пустой стул рядом с Кэт. Но лазеров не было, и Кэт продолжала безнаказанно фуметь. Возможно, она задалась целью пополнить местную больницу перевозбужденными мужиками с диагнозом "вывих шеи". Пока меньше всех повезло швейцару, седому русскому из бывших неодворян. Пожирая глазами Кэт вместе со всеми, он отвлекся от своих прямых обязанностей и получил по морде дверью, когда ее распахнул Сол. - Солнышко, уже полчаса как прошли те пятнадцать минут, на которые полагается опаздывать мужчине! Кэт погрозила Солу длинным ногтем и подняла луну своего лица для поцелуя. Одновременно закрыла глаза, потянула носом воздух: - Ло-мень с кислой курицей... Шейла с ее бездарными духами на спирту... Любовница Рамакришны сменила шампунь... О Баг мой, ты попал под санитарный дождь! И плохо спал... нет, другое. Ты не болен, Солнышко? Сол быстро поцеловал Кэт, но запах все-таки пробил защиту, и у него слегка закружилась голова, когда он садился за столик. Маки тут же увеличил мощность фильтра, Сол получил здоровый глоток свежего воздуха и секретным жестом поблагодарил искин за сообразительность. - И с Маки твоим что-то не то, - продолжала Кэт. - Почему он не переключился на смокинг, Солнышко? Что это за спецовка телегонщика? - Здравствуй, - сказал Сол. - Хорошо пахнешь. - Подлый врун! Ты не знаешь, как я пахну. У тебя фильтр, я чувствую поток совершенно белого воздуха. - Зато я ВИЖУ, как ты пахнешь, - парировал Сол. - Если собрать вместе эрекцию всех мужчин в этом зале, получится двойная Эйфелева башня и еще вазочка сливок. - Фу, какой ты злой сегодня! Что с тобой, Солнышко? Сол поглядел на Кэт. Сегодня у нее был обычный день: две части черного, одна белого, не перемешивать. Кружевной манжет колыхнулся и раскрылся, как цветок, когда она подняла руку и подперла кулачком подбородок. Рассказать?... - Я видел дремль без дремодема, - сказал Сол. - Это стихи? - спросила с надеждой Кэт. - Ты намекаешь, что я наконец удостоилась... - Нет, Китти, это на самом деле. Я видел очень необычный дремль. А потом обнаружил, что дремодем... в общем, я им не пользовался, он был выключен. - Запах женщины без женщины? - усмехнулась Кэт. - Ну-ну, известная сказочка. И из-за этого ты опоздал почти на час? - Нет, это было ночью. - Ого, даже так! И кто же та богиня, что всю ночь показывала тебе небеса без дремодема? - Да ну тебя. Я серьезно. Подскочил официант, и Сол заказал планктоновое пиво. Молча дождался, когда принесут кружку, и так же молча стал пить. Кэт не выдержала: - Извини, я пошутила. Сол пожал плечами и продолжал пить молча. - Хочешь, мой доктор тебя понюхает? Сол отрицательно мотнул головой, по-прежнему не произнося ни звука. Кэт нахмурилась. Они просидели молча еще пару минут. - Расскажи мне, что ты видел, - тихо попросила Кэт. Сол усмехнулся. Как ни крути, но из всех, с кем он говорил сегодня о своем странном дремле, она оказалась первым человеком, спросившим о том, что он сам хотел бы рассказать. - Я лег спать, как обычно, - начал Сол. - Часа в два. Нет, попозже, сразу после ночного дождя. Дремодем я в эту ночь не включал точно, потому что... ну неважно. Сколько этот дремль продолжался на самом деле, я не знаю. Но думаю, он был довольно короткий. Наверное, он начался утром, перед самым пробуждением. Это было такое яркое и... Сол поглядел на Кэт и остановился. Лицо собеседницы выражало внимание, интерес, заботу и еще целую кучу качеств, которые Сол очень оценил бы в другое время. Но сейчас ему не нравились ее слишком добрые глаза. И крылья носа, поднявшиеся, как два локатора. - Здравствуйте, доктор, как ваш геморрой? Вы, я вижу, опять не в своем уме? - спросил Сол и громко щелкнул пальцами перед носом Кэт. Она очнулась, заморгала. - А... где... что ты говоришь? - Я же сказал, что не хочу общаться с твоим доктором. Я же сто раз просил тебя, Кэт! Я не люблю, когда кто-то глядит на меня твоими глазами, нюхает твоим носом и вообще находится внутри тебя. Я ненавижу эти сетевые штучки. Особенно когда ты переключаешься без предупреждения. - Извини, Солнышко, я же хотела как лучше! Кэт готова была заплакать. Мужская половина ресторана задышала. Официанты стали шнырять перед самым столиком, как голодные волкоты. - У тебя ведь нету своего доктора, и я подумала, может быть, у нас будет... общий... - лепетала Кэт. - А еще доктор говорит, что это самый лучший метод, когда пациент не знает, что его обследуют... - Но я не болен! - воскликнул Сол так, что теперь на их столик обратили внимание даже женщины. "Кажется, сумасшедший...", раздался заинтересованный шепоток справа. Швейцар выдвинулся в зал, делая вид, что его очень заинтересовал прыгающий кактус из Мексики-Два, стоящий сейчас за спиной Сола. - Я лучше пойду, - сказал Сол. - Как?!... - встрепенулась Кэт. Подбиравший салфетки официант торопливо прижал пустой поднос к низу живота и выбежал из зала насовсем. У сидящего за ближайшим столом толстяка спина вспотела так, что мокрое пятно вылезло даже сквозь пиджак. Обладатель мокрого пиджака делал героические усилия, чтобы показать своей спутнице, что ему вовсе не хочется оборачиваться на Кэт чаще, чем три раза в минуту. - Не обижайся, я просто немного не в себе, - сказал Сол, вставая. - Ты же знаешь эти пандоры в нашем баре. Синтетика, все из нефти, да еще и непрожаренное. Боюсь, я сейчас плохо запахну. Пойду лучше подлечусь в одиночестве. Буду в норме, тогда и поговорим. И с доктором твоим тоже, обещаю. Не обижайся. Он встал, обошел стол, быстро обнял Кэт со спины, и задержав дыхание, поцеловал ее в висок. И вскочил в темноту, на свежий воздух. Маки затараторил о необходимости отключить фильтр, потом о каких-то расхождениях в показаниях, о каких-то неправильных направлениях... Сол пропустил все это мимо ушей, шагая на свет телегона в глубокой задумчивости. И лишь когда что-то впилось ему в ногу, он остановился. Оказалось, что он стоит в темном тупике. Станция телегона, которая только что была у него перед глазами, всего в полсотне метров впереди, просто исчезла. Вместо нее чернела глухая стена. # # # # # Некоторое время Сол все еще автоматически повторял про себя "я не сумасшедший...", как бы продолжая разговор с Кэт и со всеми теми, кому он пытался сегодня рассказать о странном ночном видении. Мгновенное исчезновение ярко освещенной станции и вообще всей улицы странным образом переплелось с его мыслями: последний раз Сол повторил "я не сумасшедший" с вопросительной интонацией. Но рациональная реальность быстро вернула его в себя. Попробовав сделать шаг, Сол вскрикнул и чуть не упал. Его спасла только стена, к которой он привалился. Левая нога полностью отключилась. В ушах надрывался Маки, но Сол и так понял, во что вляпался. Голографические ловушки одинаково хорошо действуют и на пьяных, и на задумчивых, и на обычных идиотов. Из-за белеющего в темноте мусорного контейнера вышел невысокий человек. В руках у него ничего не было, и именно это больше всего напугало Сола. - Звуковой, световой, электрический удар? - тихо спросил Маки в самом ухе Сола. - Нет, - ответил Сол, не разжимая губ, и на всякий случай показал отрицание на пальцах правой руки, которую еще держал в кармане. Если рыба, попавшая на крючок, начинает беспорядочно дергаться, крючок всаживается еще глубже. Не нужно быть ведущим дремастером, чтобы знать это правило. Сол бы ведущим - а толку? Купился, как студент на компфетку из ГОБа. - Зря полный макинтош не активировал, - заметил грабитель спокойным голосом с незнакомым акцентом. - Убивал бы я модельеров, которые такой дизайн придумывают, что все ноги открыты. Какой серии шкурка? Сол не сразу сообразил, о чем вопрос. Пока он понял только, что одна нога ему больше не принадлежит, а пытаться бежать на оставшейся ноге можно лишь надеясь на то, что преследователь умрет от смеха. - К-какая... шкурка? - спросил Сол. Перед его мысленным взором проплыла картина: его органы разъезжаются в маленьких холодильничках по подпольным клиникам разных континентов, и несколько десятков людей разных национальностей и вероисповеданий, жизнь которых больше не висит на волоске, благодарят уже не существующего Сола за его счастливое детство и здоровых родителей. - Да не дрожи, печенка твоя мне ни к чему. Макинтош какой модели? - БЭТ, - не задумываясь ответил Сол. - Вообще-то я ТЭТ..., - сказал Маки в ухе. В тот же миг острая боль пронзила непослушную ногу Сола. - Врать нехорошо, - заметил грабитель. - Еще раз соврешь, станешь балериной. Если ТЭТ, так и говори. С этой моделью у меня самый дружественный интерфейс. Сдавай шкурку! - Я вызвал полицию, - шепнул Маки в ухе Сола. - С полицией тут плохо, - сообщил грабитель. - Убивал бы мэров, которые позволяют так близко дома строить. Вон туда экранчик скидаешь - и все, весь тупик изолирован от местной музыки. Разве что через спутник, но это как минимум полчаса потребуется. Человеческий фактор, знаешь. Сигнал-то быстро идет, только надо в четыре раза больше дежурных разбудить. "Баг ты мой, да он же слышит все, что говорит мне Маки! - мысленно выругался Сол. - И про полицию, и про модель. А что же эти козлы их техотдела мне внушали, что технология "внутренний голос" дает стопроцентную защиту от перехвата?!" - Козлов не трогай, это на нашем континенте священное животное, - как ни в чем не бывало ответил на мысль Сола грабитель. - Ты молодец, что не разрешил своему Маки со мной воевать. Спас и себя, и его. Убивал бы я таких программеров, которые не учат искинов вежливости. "Ну вот, он еще и телепат, - подумал Сол. - Так тебе и надо, нечего было выпендриваться в ресторане". - Телепатов не бывает, - возразил незнакомец, - зато бывают хорошие тайваньские нанозиты. Вроде тех, которых я тебе в ногу всадил. Следующий раз носи чего подлиннее. А сейчас снимай свою ТЭТу и давай сюда. То, что сделал дальше Сол, многие сочли бы неоправданной глупостью. Разве что Рамакришна оценил бы этот шаг - но и он, поняв все по-своему, заметил бы, что не стоит так рисковать ради работы. Дело в том, что у Маки были кое-какие особые режимы на случай чрезвычайных ситуаций. В свое время Рамакришна, убеждая Сола завести макинтош, рассказал ему для примера, как напоролся в Нью-Дели на двух своих бывших лечащих врачей. Эти психохирурги сразу узнали Рамакришну, и кажется собирались его снова полечить. Рамакришна просто расстегнул макинтош и дал двум суровым мужикам из Пенджаба ухватить его за рукава. А после выскользнул из макинтоша, крикнув ему перейти в режим "смирительная рубашка". Через пять секунд крепкие пенджабские мужики были намертво приклеены головами друг к другу и к асфальту. Адвокаты компании еле-еле отмазали Рамакришну от суда за превышение обороны. И это был не единственный столь полезный режим макинтоша. Нужно быть не только телепатом, но и хорошим прорицателем, чтобы знать, какую именно команду даст Сол, отдавая Маки. Какую из множества мудр он сложит на пальцах в тот миг, когда макинтош будет в чужих руках, но все еще во власти хозяина. Сол поступил иначе. Для начала он расстегнул макинтош только до середины. - Ты ответишь мне на один вопрос, и я тебе его отдам, - сказал Сол. - Если не ответишь, он прямо сейчас превратится в лимонное желе. Или еще во что-нибудь, повеселее. Ни тебе, ни мне. Грабитель, лица которого Сол не видел из-за темноты, издал странное хрюканье. Возможно, так он включал свою удочку, на которую поймал ногу Сола и мог теперь проверить, врет он или нет. - Да ради Бага, спрашивай. Что знаю, скажу. - Можно ли увидеть дремль без дремодема? Без технических приспособлений, наркотиков и всего прочего? - Эко тебя скрутило, парень... - пробормотал незнакомец. - Я тебе вот что скажу. Не ходи ты больше в эту секту! Высосут тебя как губку. Есть у меня одна знакомая, ее однажды заманили в "Ответный Удар Иисуса". Так она через неделю... - Да не хожу я ни в какую секту! - воскликнул Сол. - Хм-м... Да, похоже на то. Никаких лоа-лоа и прочей дряни в тебе нету... судя по моим нанозитам. А у меня живчики что надо. Твой-то Маки даже "волос ангела" не заметил бы, если бы тебе такой привесили. Но мою нанозу не обманешь... Сола передернуло от мысли, что сейчас в его теле обитает нечто, делающее его игрушкой в руках незнакомца. Множество микроскопических тварей, подключившихся к его нервной системе и позволяющих другому следить за всеми его реакциями... или управлять им. Но с другой стороны, есть шанс, что этот рыбак из темной части мира знает что-то такое, чего не знает ни Сол, ни его коллеги. - Так что, можно дремль кому-нибудь транслировать без дремодема? - А-а, так ты сам хочешь секту организовать! - Грабитель снова хрюкнул, и до Сола дошло, что он так смеется. - Так бы и сказал сразу! Это тебе к Джинам надо или еще к кому из альтернативных. - Но Джины - это же и есть секта. Причем запрещенная, верно? - Ну да. Я лично не люблю всей этой мистики с моленьями и присягами. Но если ищешь альтернативные технологии - прямая дорога туда. Ты же сам говоришь - если уж делать, то сразу на уровне, без всякого железа. Чтоб ни сканер, ни радар не почекали. Значит, ищи тех, кто вообще отрицает технику. У них и найдешь самое крутое. А Джины в этом деле - дальше всех. Сам я не видел, но говорят - они с ДНК играют, как мы с тобой в шашки. Отыскивают людей с паранормальными способностями, хакают их генокод. А потом выращивают в своих пробирках таких маленьких девочек, что каждая стоит целой армии. Только гляди, парень! Скорее они тебя самого обработают раньше, чем ты у них пассы стянешь. Для них гололовушка вроде моей - просто как детская песочница. Потому что они за километр отсюда уже знают все, что у меня в голове. - А где найти этих Джинов? - Мы договаривались на один вопрос, а я уже ответил на два с половиной, - заметил незнакомец. - Шкурку сдавай. Да не забудь, я все слышу, так что отключи все примочки, как обещал. - Кроме его собственной системы самоуничтожения. Ее не могу. - Нормально, это я сам вырублю, - кивнул грабитель. Сол стал стягивать куртку. Сделка с грабителем принесла разочарование. Конечно, надо разузнать побольше об этих Джинах. Однако Сол чувствовал, что сказанное незнакомцем не особенно отличается от всего того, что говорили ему сегодня другие. Он еще не мог понять, в чем именно сходство. Но чем дальше, тем четче прорисовывались контуры какого-то общего замкнутого круга. Информация о том, что подпольные евгеники выводят экстрасенсов, никак не объясняла, почему Сол, которого никто не выводил в пробирке, вдруг увидел дремль без дремодема. Эти вещи были как будто похожи... но как и раньше, одно было внутри круга, а другое снаружи. Так или иначе, он обещал отдать Маки, он отдаст его без фокусов. Сол снял куртку и бросил ее грабителю. - Сол, ты меня предал и отдал на убийство! - вскричал Маки. Грабитель хрюкнул. - Как можно предать кусок кода, который каждые пять минут бэкапит себя в четырех копиях на разных континентах? - вздохнул Сол. Из лба незнакомца вылетел яркий луч фонарика и уперся в макинтош. Грабитель опустился на колени, продолжая обшаривать Маки лучом. Пальцы проворно забегали по воротнику макинтоша. Вжик! Сол даже не заметил, что это так блеснуло на одном из пальцев грабителя, потому что сам палец уже находился внутри распоротого воротника (металлоорганическое покрытие тройной прочности! даже танк не оставит царапин! не прожжет ни одна кислота! тьфу, сколько лжи в рекламе...) - Вы вторглись в чужую собственность! - заявил Маки официальным тоном. - Угу, - сказал грабитель. Очевидно, поведение Маки подтверждало его прогнозы. - И наносите вред мыслящему существу, - добавил Маки. - Ого! - пробормотал грабитель. Его пальцы продолжали быстро-быстро рыться внутри воротника. Сол заметил, как один палец буквально присосался к какому-то волокну, выбившемуся наружу. На заострившемся конце другого пальца снова что-то блеснуло. Стало быть, не просто грабитель, но еще и хакер с настоящей "швейцарской рукой", понял Сол. - Я вас предупредил. У вас осталось тридцать секунд, чтобы прекратить вторжение и покинуть это место, - гнул свою линию Маки. - Угу... Сол попробовал сделать шаг. Покачнулся, но устоял. Грабителю было не до него, и Сол стал медленно отползать вдоль стены к углу дома. - Двадцать девять... Двадцать восемь... Двадцать семь.... - c пафосом считал Маки. - Угу... угу... - вторил ему хакер, ищущий, как взять искин под контроль. Со стороны это выглядело так, словно студент-медик сдает на тренажере зачет по проведению вскрытия в полевых условиях. Солу оставался еще шаг до угла, когда Маки преподнес свой сюрприз. Позже, вспоминая этот случай, Сол пришел к выводу, что Маки специально дожидался, когда хозяин дойдет до безопасного места. ...Девятнадцать... восемнадцать... - медленно считал Маки, и вдруг остановился. - Я тут подумал... Семнадцать... Хорошее число, чтобы умереть. Предупредительная вспышка выхватила из темноты бородатое и очень озадаченное лицо грабителя, еще держащего в руках куртку со вспоротым воротником. Сол знал, что будет дальше. Он зажмурился и рванул на себя угол дома обеими руками, одновременно оттолкнувшись что есть силы здоровой ногой. Грохот взрыва смешался с ударом от падения лицом в лужу, пахнущую мочой. По ноге, которую Сол не успел выдернуть из-за угла, шмякнуло что-то мягкое и горячее. "Все-таки он был не ТЭТ, а ТЭТ-М4", - вспомнил Сол, отдергивая ногу. Завыла сирена. Сол поднялся и заковылял прочь. Лицо и рубашка были в грязи, руки - в грязи и ссадинах. Сол вытер ладони о брюки, ладонями вытер лицо и снова вытер руки о бедра. Только сейчас он обнаружил, что идет на обеих ногах. Левая снова работала нормально, хотя по ней еще пробегали судороги. Сол догадывался, в чем причина его излечения от паралича, но смотреть за угол, откуда несло горелым, не решился. Он лишь оглянулся, чтобы понять, в ту ли сторону идет. Улочка, на которой он оказался, была безлюдной и совершенно незнакомой. Оба ее конца через несколько десятков метров одинаково утыкались в темноту. Солу показалось, что в той стороне, куда он уже начал идти, немного светлее. Возможно, это была иллюзия, но он пошел дальше в том же направлении. Гулять без макинтоша оказалось не так уж тепло. Рубашка спереди и на руках промокла, и теперь ткань липла к телу, как ледяная присоска. Однако Сол с удивлением заметил, что это доставляет ему странное удовольствие, напоминающее о том самом дремле. Как же он назвал это утром? Яркое, светлое... Нет, было какое-то другое слово, звучание которого тоже возвращало ощущение, испытанное прошлой ночью. Он вышел на набережную. Порыв ветра снова прилепил холодную рубашку к груди. По телу пробежала дрожь. Пронзительное, вспомнил Сол. Да, именно так. Пронзительное.