Александр Тюрин. Боятся ли компьютеры адского пламени?


     © Copyright 2001 Александр Тюрин
     Email: cybval@yahoo.com
     WWW: http://rusf.ru/tjurin/
     Date: 16 Oct 2001


     Свет -- это тьма, поставленная раком
     пока неизвестный китайский мыслитель



ВМЕСТО ПРОЛОГА:  "НА  ОБЛОМКАХ  ИНТЕРНЕТА РАЗГОРАЕТСЯ  ТРЕТЬЯ  МИРОВАЯ"
(New-York Times, 23 февраля 2012 г.)

     Не прошло и  пары  лет,  как счастливый  Масаеши-внук,  владелец "Yahoo
Softbank   Corp."  объявил,  что  скупил  практически  все  крупные  серверы
Интернета,   а  также   запустил  на  орбиту  спутниковую  систему,  которая
поддерживает решетку мгновенной  связи. За каких-то два года Yahoo!!!  очень
резво  поумнел, превратившись из  заурядной  поисковой машины во  всеведущую
глобальную  кибероболочку  с  таинственным  именем  --  виртуальный  эксперт
Гальгальта. Все пользователи Интернета, от мала до велика, обзавелись своего
полномочным электронным  двойником, по  прозвищу "джин",  для путешествий  в
сетевом пространстве.  И этому сверхскоростному  джину стали без ограничений
доступны  все  файлы  и  прочие  сокровища,  имеющиеся  в  МетаВеб.  Мировая
информационная паутина получила глобальную антивирусную защиту.
     И несмотря на этот  хоровод побед на пресс-конференции  в Международном
Центре  Торговли вместо  счастливо-улыбающегося  Масаеши-внука  двухгодичной
давности мы увидели растерянного потного человека,  который пугался  каждому
новому вопросу и все старался расплакаться по старинному японскому обычаю.
     Итак, мистеру  монополисту  не  по  себе.  На  глобальную  антивирусную
систему  нашелся  глобальный  же вирус. И  вот уже  почти  неделю Гальгальта
молчит. В  состоянии  хаоса  сотни  правительственных  и  частных  программ,
связанных   с  виртуальным  экспертом,   как   младенцы  с  матерью.  Единое
кибернетическое  пространство  рассыпается  на глазах, оставляя мир  в  куда
худшем  состоянии,  чем  пару  лет назад. Финансовый кризис  превращается  в
финансовый  водоворот,  стремительно  падает   доверие  к   ведущим  банкам,
нарастает вал  биржевых спекуляций. Оборонные системы США, проводившие столь
рискованную игру с Китаем,  Индонезией  и Всемирным  Халифатом,  пребывают в
состоянии коллапса.
     Ударный   американский   авианосец   "Хиллари   Клинтон"   потоплен   в
Южнокитайском  море  --  скорее  всего,  стаей  модифицированных осьминогов,
начиненных  по самый  клюв  пластиковой  взрывчаткой.  Индонезийские военные
открещиваются от  своей  причастности к "осьминожьей"  атаке. Наверное, сама
тихоокеанская фауна открыла сезон охоты на американские корабли и субмарины.
     Идут  тяжелые  бои  под  Владивостоком  и  Хабаровском между российской
морской   пехотой  и  десантно-штурмовыми   частями  неизвестной  страны   с
применением минироботов типа "инь" и "янь".
     Не умолкает  канонада в районе Севана, где армяне и дивизия  российских
военных   советников   противостоят   очередному   наступлению   Пантурецкой
конфедерации.  Пантурки  направляют  в  бой  так  называемых  "янычаров"  --
военнопленных, у которых мотивация перекроена с помощью модельных наркотиков
и психопрограммных средств.
     Пакистанские пилоты-камикадзе третий  день атакуют  Дели и Бангалор, их
легкие  пластмассовые  самолеты  несут мощные  вакуумно-вихревые  боезаряды.
Индия  использовала спутниковые  гамма-лазеры  "Глаз  Шивы"  для  распыления
президентского дворца в Исламабаде.
     После  введения   шариатского   запрета   на  вино   Франция   охвачена
беспорядками. Левоисламистское правительство борется против праворадикальных
виноделов,   блокируя    дороги    с   помощью    чрезвычайно   эффективного
металлорганического  клея.   На  стороне   виноделов   выступили   парижские
проститутки,  раздраженные  законом  об  обязательном  ношении   паранджи  в
общественных местах. Группа девиц легкого  поведения сегодня ночью  овладела
Версалем,  судьба  президента  де  ла  Моля  неизвестна.   Стражи  Исламской
революции, охранявшие президентскую резиденцию, бежали, испугавшись "принять
смерть от руки женщины".
     Бушует море там, где раньше были  Нидерланды.  Доктор абу-Али ибн-Сина,
лидер фундаменталистской группировки "Физики Ислама", поделился мнением, что
погружение этой страны в пучину морскую -- есть кара свыше за сотрудничество
голландских властей с  сионистами  в  16  веке.  Божья кара  осуществлена  с
помощью подрыва ядерных миниустройств  в и так уже неустойчивом Гольфстриме.
По свидетельствам очевидцев бельгийские пограничники  подвергают сексуальным
домогательствам голландских беженцев любого пола.
     Третью  неделю вся  Германия  страдает  от  дезинтерии.  Эпидемия  была
вызвана   синтетическим  диверсионным  вирусом  "Арык-9",  размножающимся  в
сосисках  и  колбасе  .  Страна  столкнулась  с  серьезными  проблемами  при
утилизации огромного количества жидких отходов.
     Все   более  изощренные  средства   террора   применяют   проегипетские
террористы в Израиле. Огромное количество генетически измененной саранчи  со
знаками полумесяца на крыльях опустошают киббуцные поля.
     Начальник израильского  генштаба  генерал Моше Ботвинник заявляет,  что
его   терпение  на  исходе   и   он  готов  использовать  против  "фараонов"
биологическое  оружие прионного типа, вызывающее губчатую энцефалопатию. "Мы
быстро   превратим   их   каменные   мозги   в   мочалки",--   заявил   этот
высокопоставленный  одноглазый военный. И  действительно,  странная  пылевая
буря, напоминающая "тьму египетскую", обрушилась сегодня на берега Нила.
     В мусульманских  кварталах  Лондона,  Берлина  и  Нью-Йорка  состоялись
публичные казни  провайдеров и пользователей сети, которых обвиняют в связях
с сатаной и шпионаже в пользу Израиля.
     Земной  шар быстро покрывается синяками и кровоподтеками и скоро на нем
живого места не останется.
     Гальгальта, очнись  и скажи нам в каком  мире  мы будем жить через пять
лет и будем ли жить вообще?


     1. "ПОСИДЕЛКИ"; открытая зона "Мичуринск", астероид Гаспра, январь 2053
г.

     Открылся  люк, похожий  на  жвала жука, и  выплюнул малосимпатичного во
всех  отношениях  человека. Пожалуй,  только  убогий рост мог вызвать к нему
какое-то сочувствие. Да и то ненадолго.
     За  столом,  не имеющем ножек,  сидело уже двое. Один  --  поперек себя
шире. Другой -- узкий, влажный и склизский, как облизанный леденец. Впрочем,
пигментный  штамп  над  его  правым  глазом  свидетельствовал  о стандартной
процедуре клоноинкубации.
     Прибывший коротышка оглянул встречающих и выдохнул с каким-то  странным
двойным шипением.
     --  Такое  впечатление,  Анпилин,  что  ты  еще  и  задницей  дышишь,--
осклабился человек-леденец.
     --  Твое  внимание   к  моей  дыхательной   системе  так   трогательно,
Додо-Дубль.--  отозвался  коротышка.--  Особенно  после того, как  на  вашей
гостеприимной Гаспре мне  разок  уже  отключили  кислород.  Десять  минут  в
безвоздушном коридоре. И это после того, что я долго-долго удирал от  ментов
в  контейнере   с  сильнозамороженным  фаршем.   Сто  восемьдесят  миллионов
километров при температуре минус сто пятьдесят.
     --  Но ты  вроде жив-здоров,  малыш.  Глазки  по-прежнему  бегают, ушки
оттопырены..--  включился  человек-квадрат.-- Я  рад,  хотя, в  общем-то мне
плевать, живой ты или дохлый. Гораздо важнее то, что ты продал Зонненфельду,
и что собираешься всучить нам.
     -- Ну, если ты так торопишься.
     Анпилин засунул длинный узкий  палец под  верхнее веко  и стал отжимать
глазное  яблоко  книзу  --пока  не  блеснул  встроенный  в  глазную  впадину
контейнер  . Затем,  наклонившись  над  стаканом,  направил  в него  струйку
молочного цвета.
     --  У  тебя  в  башке,  кроме  этого коктейля,  что-нибудь  еще есть?--
справился человек-леденец. Впрочем, вопрос не требовал ответа.
     Стакан наполнился  едва  ли  на четверть, а  потом заскользил  к центру
стола. Взоры всех трех собеседников впились в его  содержимое. Мощная пленка
поверхностного  натяжения  быстро  сжала  жидкость  в  пузырь.  Пузырь  стал
выбираться из стакана, поплевывая по дороге крохотными струйками.
     --  Ну   и   как   это  называется?--   несколько  недоумевая,  спросил
человек-квадрат.
     -- Карл, дорогой, это назы...,-- начал Анпилин.
     -- Стоп!  Заткнись,  блин!  --  заорал человек-леденец.  Из  рукава его
комбеза  влетело  в руку  нечто  напоминающее  солонку;  из  нее  выпорхнули
искорки, мгновение спустя превратившиеся в лезвие из зеленоватого огня.
     Однако для коротышки по имени Анпилин мгновения  не  были скоротечными.
Нейроакселераторы ускорили движения его челюстей, губ, голосовых связок.
     -- ... вается белая...
     Лезвие уже  превратилось  в  зеленый веер,  которая вошел в  тощую  шею
Анпилина.
     -- ... улыбка...кхх...
     Лезвие  перерезало голосовые  связки Анпилина и разделило напополам его
трахею.
     Голова Анпилина соскальзывает с шеи. Массированный выброс экстраморфина
купирует боль, которая врывается в  его мозг  через пять секунд. Правый  его
глаз  будет видеть  еще шестьдесят секунд,  но задние доли мозга, получающие
зрительную информацию, проработают едва ли полминуты.
     Глаз Анпилина видит,  как из превратившейся в пенек шеи прорастает алый
куст. Мозг Анпилина еще осознает, что это хлестнувшая из разорванных сосудов
кровь.  Видит  глаз  и то,  как зеленый  веер  входит  в  покинутое  головой
тщедушное  тело,  разрезая его наискось  от  плеча.  А еще умирающий  взгляд
фиксирует, что молочный пузырь, выбравшийся из стакана и получивший звуковую
команду, бросает струйку в глаз Карла фон Талера.
     Человек-квадрат не успевает  заслониться ладонью и  его пораженный глаз
сразу  разбухает  под  аккомпанемент страшного  рева, вылетающего из широкой
глотки.
     Задыхающийся мозг Анпилина не дает ему дальше любоваться столь приятной
картиной.  Умирающий  коротышка  видит  мрачные  тиски,   которые  сходятся,
сдавливая свет и заслоняя мир. Стиснутый свет напоследок становится ярче, но
тут же, окончательно истощившись, проваливается в точку и исчезает.
     Человека по имени  Анпилин  больше нет.  Ширококостный Карл фон Талер с
мгновенно набухшим глазом валится на пол и несколько раз подпрыгивает на нем
как мячик, ведь сила тяжести на Гаспре совсем незначительная.
     Человек-леденец  увиливает  от  другой струйки,  выпущенной  пузырем  и
пытается  юркнуть  в  люк,  напоминающий   рот  таракана.  Другая   струйка,
отразившись  от  стены,  ударяет  его  в  глаз,  который  сразу  взрывается.
Додо-Дубль  скользит  на  животе  по  полу, врезается  головой  в  стенку и,
трепыхнувшись пару раз, застывает.
     Куски коротышки  Анпилина мокнут в  луже крови.  Однако,  его кровь  не
растекается по полу, напротив, она втягивается обратно в расчлененное  тело.
Голова его приходит в  движение с  помощью гримас, а если точнее, сокращений
мимических  мышц  лица.  Она  направляется  к  шее,  которая  уже  покрылась
протеиновой пенкой.
     От шеи Анпилина к Талеру и Додо-Дублю протягивается  с  десяток  тонких
вибрирующих  трубочек. Несколько раз  ужалив дородного  Карла, они полностью
переключаются на Додо, который безропотно жертвует свою кровь коротышке.
     С  помощью рук сползаются  вместе  куски Анпилина. "Стыки"  заполняются
подвижными   слизневидными  образованиями,   которые   быстро   застывают  и
становятся швами.
     Через  две  минуты Анпилин  открывает  глаза  и  начинает  воспринимать
образы. Еще через тридцать секунд полисахаридный чип заканчивает регенерацию
нейронов  и  электрохимические  импульсы  влетают  по  оптическому  нерву  в
зрительный центр мозга.
     Изображение  фокусируется  и  воскресший  коротышка  видит  люк,  через
который пытался ускользнуть Додо-Дубль. Анпилин, роняя слюну -- рефлекторные
цепи  еще  не совсем отрегулированы  -- ползет, потом идет  на четвереньках,
наконец поднимается и приваливается к люку.
     Люк  сканирует  коротышку  и,  использовав  полностью  положенные  пять
проверочных секунд, сообщает несколько недовольно:
     -- Количество расхождений не превышает допустимого значения,  так что я
не могу не пропустить вас, Додо.
     -- Чтоб тебя мастер разобрал.-- откликается коротышка, пробуя голосовые
связки  и  не  удивляясь тому,  что люк  спутал его  с безвременно  почившим
Додо-Дублем.
     Анпилин проходит по длинному  коридору  вдоль  сломанного транспортера,
смахивающего на разлившуюся  ртуть. В конце коридора его встречает охранник,
чье   лицо   закрыто   полупрозрачным  металлорганическим  забралом   вполне
естественного происхождения -- нарост идет от надбровных дуг. Под  кожей его
предплечий ходят жилы, напоминающие провода. Ладони-грабли сжимают плазмобой
двадцатого калибра.
     Но  рослый охранник  не сочится спокойной  уверенностью как  обычно, он
слегка  растерян,  даже постукивает  пальцем  по забралу,  словно  недоволен
изображением. Затем говорит неожиданно высоким голосом, более подходящим для
девушки.
     --  Черт,  в  глазах  муть  какая-то.  Додо,   это  ж  ты;  неужели  ты
отчаливаешь, не прикончив Анпилина? Чего, не понравилось на Гаспре?
     -- Там хорошо, где нас как будто нет, Мэри Джон,-- отзывается Анпилин.
     -- Ты всегда так говоришь, Додо, а потом вещи пропадают.
     -- Если честно, я в Афины намылился.
     -- Что-то я не знаю такого астероида.
     -- Это город на Земле, такой же  древний как  и Иерусалим. И надо  туда
поскорее, потому что  срок командировочного удостоверения  истекает;  как ты
понимаешь, оно тоже ворованное.


     2. "НЕЗНАЙКИ В СОЛНЕЧНОМ ГОРОДЕ"; Марс, солнечный город  Свободобратск,
апрель 2053 г.


     Эта  игра  называлась "мяч"  -- просто и  со вкусом, в  древнегреческом
стиле. Одежды игроков  именовались туниками, а игровой зал, на тот же манер,
гимназием.
     Одной  стороной гимназий  был обращен к городу, его мраморным портикам,
агорам, мусейонам, проскенионам, ипподромам и парфенонам. Будучи  воскрешен,
Ветрувий <$F древнеримский разработчик  канонов  классицизма-монументализма>
сразу бы умер бы от восторга при одном взгляде на Свободобратск .
     С  другой  стороны  открывался вид на величественную  гору Олимп, густо
заросшую вечнозелеными кипарисовыми рощами, кое-где прикрытую вуалью облаков
и патиной дождей. Сегодня гора  казалась  похожей на столб изумрудного дыма,
тянущийся к небу.
     А небо было залито таким ярким аквамарином, как это  возможно только на
красном коммунарском Марсе.
     Мяч был один к одному сгусток холодного огня, ниспосланный громовержцем
Зевсом.  На какие-то доли  секунды  он  прилипал  к рукам  игроков,  получал
мысленный приказ, а затем уносился, петляя и кружа, как живая молния.
     Игроки  имели  вид не  только совершенный, но  и  стимулирующий  у  лиц
противоположного пола выделение сексуальных гормонов.
     Волосы мужчин напоминали золотую стружку, челюсти вписывались в волевой
квадрат, кожа блестела, подчеркивая  рельеф  мускулатуры. Женщины  выглядели
более  разнообразно: волоокие или же раскосые,  бронзово или  белокожие,  но
одинаково вдохновляли красотой мужчин.
     Тела  игроков  не   были  искажены   ни  мутациями,  ни  болезнями,  ни
косметохирургией и соответствовали всем канонам Праксителя.
     Вот  одна юная богиня подпрыгнула,  пользуясь пониженной силой тяжести,
застыла в воздухе словно облачко,  изогнулась как татарская сабля и шлепнула
по мячу,  который полетел  по одной  из  десяти миллионов  заложенных в него
траекторий.
     Девушка  в  сальто-мортале  вернулась на  вибрирующий  вогнутый пол.  А
молодой полубог ринулся со струящегося  словно  водоворот потолка, однако не
сумел  остановить огненный шар, который, просочившись между его могучих рук,
исчез в зеркальной выпуклости ворот. Да и возвращение на площадку  оказалось
не слишком удачным и игрок растянулся на полу.
     Раздались  хлопки,  заиграл сиянием  орган  "Аврора"  и  победительница
решила  уделить внимание  огорченному сопернику  с явно  пострадавшей задней
частью:
     -- Ау, Владик, как там твоя докторская поживает?
     Атлет-ученый,  толкнувшись  ладонями,  пружинисто  вскочил  на  ноги  и
ответил на благозвучном русском-4, распространенном в академических кругах.
     -- На кафедре много я удачливее, дева,  чем на  игралищах  задорных.  И
мускулы ума мне напрягать привычнее,  чем мышцы рук и ног. Научный мяч вчера
я протолкнул в ворота. Короче, докторскую я защитил.
     -- А  как  ты  относишься  к  поздравлениям  в виде братско-сестринских
поцелуев, мышцеголовый ты наш?
     Отношение  было  самое положительное  и пухлые  губы  белокурой Эльвиры
прижались,  если  точнее,  присосались  к  тонкому  отменно   смуглому  лицу
Владислава   Бергерманна.  Заодно  она  утирала   ласковой  ладошкой  мелкие
бисеринки пота с его высокого лба.
     -- Какой  же это братско-сестринский?-- стали уличать  другие игроки, а
одна  шоколадная  девушка с миндалевидныи  глазками  и  тысячей извивающихся
косичек метнула в Эльвиру пожалуй даже сердитый взор.
     -- Постойте, сограждане, из-за поцелуев мы забыли спросить Бергерманна,
какова ж собственно тема его доктората,-- напомнил мужчина, что  выглядел за
счет двух-трех морщин несколько старше и мудрее других. Не дожидаясь ответа,
он стал освежаться кипящей, но ледяной амброзией. Пил он быстро, но никакого
бульканья вовсе не было слышно.
     --   Историей  альтернативной  назвал  бы  тему   я  свою,--  отозвался
Владислав, несколько смущенный общим вниманием.
     -- И, конечно же,  альтернативка получилась жуткой,-- заметил камрад со
следами возраста и мудрости на  лице.-- Юкико не стонет во  сне, после того,
как ты с ней поделишься знаниями?
     -- Да, да, камрад Сысоев, я могу все рассказать о тезисах Владислава,--
с превеликой готовностью выкрикнула "шоколадка".
     --  А  ну-ка,  давай-ка...  Что  там  Бергерманн  накатал?--  подначили
остальные  игроки,  впрочем  на  лице  у  пожилого-умудренного  мужчины  уже
отразилось некоторое сомнение.
     --  Это  все  у Владика  очень  интересно, так  интересно,  товарищи.--
взахлеб  пустилась  девица.--  Это  как  будто  в  2012  году НЕ  СОСТОЯЛАСЬ
историческая победа Партии Демократического Социализма на последних  выборах
в  германский  бундестаг,  не  был создан Коминфтерн. В  2013  году не  была
провозглашена ГДР --  Глобальная Демосоциалистическая  Республика. И  Партия
Демократического   Социализма   не   объединилась   со  всеми   родственными
организациями  в ВАК -- Всемирный  Актив Коммунаров. В  2014 году не вошли в
братскую  ГДР измученные разрухой страны Восточной Европы, Африки и Передней
Азии.  В 2015  году  Компартия  великого Китая не назвала  себя неотъемлемой
частью Всемирного Актива Коммунаров. В 2016 году  не провозгласили ГДР своим
социалистическим  отечеством  народы  Америки, Индии,  большого  Нью-Йорка и
Юго-Восточной  Азии, обескровленные мировой  войной и обессиленные нуждой. В
октябре   2017   не  завершилась   победой   в   мировом  масштабе   Великая
информационно-социалистическая революция...
     -- И как же это обескровленные, понимаешь, народы могли бы обойтись без
социалистического  отечества?-- вдруг пробубнил  человек по имени Данилов.--
Обескровленные, но не безмозглые же.
     Все оглянулись на  этот  тусклый надтреснутый  голос.  И увидели  очень
плохо оформленную внешность. Зеленоватый  оттенок кожи указывал на ошибку  в
цветовой  гамме,  а  оттопыренные  уши  --  на   искажение  пропорций.  Этот
неряшливый гражданин совершенно не заботился о своем  мимике <$F графическая
запись, маскирующая согласно закону истинную внешность соларита;  передается
по  сетевым  каналам  окружающим,  через  нейроконнекторы  загружается в  их
зрительные  нервы>.  Подобной  маской  мог  пользоваться  только  неразвитый
человек,  напрочь лишенный  всяких  эстетических  чувств. Или  же  сотрудник
Особого Отдела, особист-оперативник.
     Но никто из игроков  в мяч не  знал,  что подлинная внешность  Данилова
была еще ужаснее. Жидкие кудри и усы-сосульки, опухший вплоть до бульбы нос,
незажившие  язвы на  бледной  физиономии  и кое-как приживленный пластырь из
полисахаридов на худой фурункулезной ляжке.
     При исполнении  последнего  задания  пострадала  не  только  наружность
особиста. Вредительские интеллекулы <$F молекулярные роботы, происходящие из
бандитских лабораторий  и эволюционизирующие в естественной  среде>, прорвав
защиту, произвели некротические атаки на все важные органы Данилова.
     Даже  сегодня наномониторы <$F  системы  слежения за  микроскопическими
организмами  и машинами, размеры которых  измеряются  в нанометрах> игроков,
зондируя Данилова,  выдавали сигналы опасности.  Именно  поэтому,  с  самого
начала игры солариты старались  держаться  подальше  от камрада  из  Особого
Отдела и не часто посылали ему мяч.
     Однако малопривлекательный  гражданин не  мог обидеться  и уйти, потому
что, тем самым, выступил бы против основного инстинкта.
"КОММУНАР   БОЛЕЕ   ВСЕГО  НУЖДАЕТСЯ   В   РАДОСТНОМ  ОБЩЕНИИ   С  СЕБЕ
ПОДОБНЫМИ".-- произнесла тихим, но проникновенным баритоном его совесть.
     Впрочем, никто  не  знал,  как выглядят на самом деле  и другие игроки.
Впрочем, никто из  соларитов и не  хотел этого  знать. Конечно же каждый мог
отключить мимик как себе, так и другим. Но ведь это было бы бестактным! Твой
друг мог  оказаться сегодня больным и уставшим,  даже изуродованным  врагами
прогресса.
     А если он  стареет быстрее, чем хотелось бы,  и нанодоктора не успевают
восстанавливать  его  клетки, чинить  его хромосомы и  насыщать  живительной
влагой его ткани?
     Мимиками были прикрыты не только люди, но и  вещи, дома, площади-агоры,
Олимп и прочие горы, марсианские равнины. Ведь  все должно быть  прекрасным,
не только душа,  но и тело, и одежда, и  еда, конструкционные  материалы,  и
природа.  А  какая  радость  будет  при  виде  протертых лоснящихся  рукавов
комбинезона, облупившегося  потолка, подгоревшей котлеты, каменистой пустыни
или огромной горы ржавого цвета?
     Девушка  Юкико  нарочито  не оглянулась  в  сторону человека  по  имени
Данилов  и  только  прошептала:  "Сам ты  тупорылый",  а  красавица  Эльвира
нарочито грозно произнесла:
     -- Ты лучше,  помолчи, Данилов, и не встревай в  игру разума. Твое дело
-- ловить за зад хулиганов и пачкунов.
     В солнечном городе никто не боялся  особистов, их  даже жалели, ведь те
работали лишь в открытых зонах и  рабочих поселках. Только там. Общественным
здоровьем  самих  соларитов  мог  интересоваться  разве  что Всемирный Актив
Коммунаров, если точнее его районные комитеты.
     -- ...Согласно альтернативной истории Владика, в 2012 году не состоялся
знаменитый  съезд активистов-коммунаров,-- нетерпеливо продолжала Юкико,-- и
великий  Борис  Гольдманн не  провозгласил курс на превращение  хаотического
МетаВеб-пространства   в   гиперкомпьютерную   сферу   разума,   в   Великое
Киберобъединение.  И  не был  создано  Главинформбюро.  Не возникла глюонная
решетка суперсвязи. И  каждому человеку не было  даровано бессмертие в  виде
капсулы Фрая...
     -- По-моему,  тема надуманная, бредни  братьев Гримм,-- снова затрындел
Данилов.--  Без капсулы бессмертия все бы просто взбесились. А  без Великого
Киберобъединения  планета Земля бы  просто погибла. Вы же все в  курсе,  что
первый  берлинский гиперкомпьютер  занимается стратегическим  планированием,
хранит  копии  всех  легальных  мимиков,  всех  резервных  джинов <$F  малые
кибероболочки, "кибердвойники", обслуживающие потребности человека в сетевом
пространстве>...
     --  Бу-бу-бу.  Источник "Краткий  курс  истории  ВАК",  запись  вторая,
седьмой кадр,  третья  строчка  сверху.  Данилов, не будь  занудой,--  стала
тормозить  красавица  Эльвира   недалекого  особиста,  остальные  же  просто
морщились, словно перед ними кто-то сморкнулся через левую ноздрю.-- Мы тебе
не хулиганы-малолетки из рабочего  поселка, и нечего тут прописными истинами
трясти.
     -- Тем более,  что  они хоть и прописные, но  не такие  уж  и истины,--
произнесла  зрелая женщина по имени Зухра Эдуардовна,  вовсе  не принимавшая
участия  в игре,  но чей мимик был, пожалуй,  прекраснее  всех  остальных, а
голос сочился бархатными обертонами.-- В  паутине МетаВеба тоже имелись свои
интеллектуальные кибероболочки  и  назывались  они виртуальными  экспертами.
Например, Гальгальта, который был создан на базе экспертно-поисковой системы
"Yahoo!!!". Говорят,  что  Гальгальта обладал немалой мощью, и готов был  на
многое, но ему претило заниматься всякими кухонными делишками...
     Зрелая  женщина  высказывалась  очень  смело,  но  аккуратно, никак  не
показывая, что у него испорчены основные инстинкты.
     -- Кто много говорит, тот в тюрьме всю жизнь сидит,-- обиженно прозудел
Данилов.
     -- Вы себя поставьте на место  Данилова, Зухра Эдуардовна,-- вступилась
за туповатого особиста добрая и красивая  Эльвира,--  каждый день он воюет с
вредителями-хаккерами, которые отравляют наше  сетевое пространство гнусными
мимиками, уродуют нашу генетику и портят метаболизм, и, между прочим, бредят
воссозданием Гальгальты.
     -- В самом деле, Зухра,--  заметил  старший камрад,  явно имевший с ней
доверительные  отношения,--  если   ты  забьешь  всякой  ерундовиной  голову
Данилову, он будет гораздо хуже бегать и прыгать. Именно такие, с позволения
сказать, способности ему понадобятся в самое ближайшее время. Это я тебе как
его начальник говорю.
     -- Ах да,-- сказала прекрасная и зрелая дама.-- Извините меня, Данилов,
я  не  учла  морально-психологического  климата,  в  котором   вы  ежедневно
пребываете.
     -- И кто интересно звал сюда этого дуболома Данилова?-- шепнула девушка
Юкико.-- Просто в душу насрал.
     --  Давайте-ка,  о  мужи,  без  дев  продолжим  сей  спортивный спор,--
предложил  Владислав.-- Юкико, пригласи богинь  всех наших в Мусейон и новой
композицией своей блесни, как Солнце, уронившее лучи в снега Килиманджаро.
     --  Еще  как блеснет, если  поднимет пыли чуть меньше,  чем  в  прошлый
раз,-- пробурчал известный зануда Данилов.
     "Шоколадка" просигналила  недовольство  своими раскосыми  и  бездонными
зеницами,  однако удалилась  вместе  с  остальными  "богинями".  Перед  этим
девушки задорно  прокричали  официальные  слова прощания:  "СПАСИБО ВЕЛИКОМУ
ГОЛЬДМАННУ ЗА НАШУ ПРЕКРАСНУЮ ВСТРЕЧУ."
     Вместе с  ними  ушла та,  что была  подобна  супруге Зевса Гере, что не
принимала участия в  игре, но  наблюдала  за всем  каким-то  внимательным  и
одновременно отрешенным взглядом. Мужчина по имени Фридрих Ильич Сысоев пару
раз подмигнул ей. Но другие относились к этой женщине с выраженным почтением
и  называли только  Зухра  Эдуардовна.  И  Фридрих Ильич и  Зухра Эдуардовна
получили свои полушутливые-полууважительные отчества не от отцов -- каковых,
конечно, не  было в  природе -- а от  знаменитых деятелей прошлого:  Леонида
Ильича  Брежнева  и  Эдика Лимонова, мечтавших  о  Светлом  Будущем,  но  не
доживших до него.
     Едва девы упорхнули  щебечущей  стайкой  по радужной внезапно возникшей
эстакаде в другой зал,  как вместо мягкого большого и почти-разумного мяча в
зале появился черный тяжелый "тупой"  снаряд, а игроки с  русского-3 перешли
на русский-2:
     -- Да не тряси ты жопой перед воротами.
     -- Ты, козел! Не видишь, где морда, а где мяч?
     -- Да он не по воротам, а мне по яйцам целится.
     Мужчины носились  от  стен  к  стойкам,  взбирались  по ним, прыгали  с
потолка, атаковали корпусом и делали  подкаты с  подсечками, швыряли  снаряд
руками и лупили по нему ногами. Через несколько минут  первые красные кляксы
расплылись  по овальному  полу  и  потолку,  на скрытых мимиками физиономиях
засветились кровоподтеки. А к  концу игры белые одежды стали  пятнистыми как
шкура какой-нибудь ящерицы. Чего опять-таки мимики не выдавали, демонстрируя
одну лишь непорочную чистоту.
     Данилов  конца  игры  не  увидел. В тот момент, когда  он  перехватывал
снаряд, брошенный через все поле, и  хорошо открылся, Владислав  вломил  ему
локтем под дых -- да так, что там черная дыра образовалась.
     Данилов уползал  в  раздевалку под ионный  душ, бормоча: "Ну, я тебе  в
следующий раз закатаю, ученый... крупный,  бля, по  паскудности...", а вслед
ему с довольной  улыбкой смотрел красавец  и мыслитель.  Впрочем, в слуховые
нервы камрада Бергерманна через нейроконнекторы сейчас вливалась музыка, под
которую Юкико предпринимала танцевальные извивы в Мусейоне.
     Минут пятнадцать водно-вихревого массажа и боль отошла. Данилов вышел в
портик.  В  пострадавших местах  тела  шуровали  нанозащитники-микродоктора,
отчего  синяки  и ушибы отдавали сладковатым жжением. Гора Олимп, украшенная
статуями величайших  сынов  человечества,  от  двухсотметрового  Платона  до
полукилометрового   Гольдманна,   и  циклопическими   катапультами  ракетных
стартов, сейчас напоминала бутафорию из запаршивевшего театра. Похоже что-то
не ладилось с ее  мимиками. Данилову впервые захотелось  узнать, а какого на
самом деле роста каменный Гольдманн.
     Платона  признали классиком  коммунизма  в  2021 году.  Одновременно, в
соответствии с воззрениями древнегреческого  философа,  было определено, что
жить по-коммунистически -- занятие таки не для всех. Тогда появились деление
на солнечные  города  для самых  продвинутых коммунаров, рабочие поселки для
работяг  и коммунаров низшего звена, ну и открытые зоны для всяких подонков.
В это же время было без ложного ханжества отмечено, что даже самых передовых
соларитов  нельзя  занять на все  24 часа творческим трудом  и  потому  надо
уделять  внимание играм,  зрелищам,  а также здоровым проявлениям любви.  Но
так, чтобы это не стало средством проникновения идеологического противника.
     Кстати, за использование "левого"  игрового софта <$F софт, software --
в широком смысле, это любая программа, кибернетический объект> или переделку
джина, суд народного разума отправит соларита в биостазис на пару лет. После
отлежки   выдадут   джина   самого   дубового  и   через   него   заболванят
психопрограммами на полную катушку.
     А как же иначе? Здоровые удовольствия не должны подменяться вредоносным
развратом, от которого один шаг до предательства .
     За  попытку пошуровать  наноботами  <$F  наноботы  --  мономолекулярные
роботы> в своем чипе Фрая, уже светит  срок в серных кальдерах Ио. Вернешься
лет   через   семь   с   задницей,   потрескавшейся   от   мороза   и  кучей
ксенотрансплантатов в теле, сменивших изношенные органы. И то не в солнечный
город,  а в рабочий  поселок. Ксенотрансплантаты,  как  правило, берутся  от
свиней, заодно можно схлопотать и целый букет "свинских" инфекции.
     А   за   изготовление   и  употребление  левой  капсулы  бессмертия  --
аннигиляция. Уничтожение тела, всех  киберимплантатов,  стирание  резервного
джина и персональной информации на гиперкомпьютерах. Вместо  вечной жизни --
дым из выхлопной трубы.
     "И   ПРАВИЛЬНО,  ПОДЕЛОМ",--  произнесла   совесть.   Все   жестко,  но
оправданно. Карательная механика создана логикой Великого Киберобъединения и
включена  в  нормальный  метаболизм космического тела  державы.  Без нее нас
ожидает всеобщий распад и мегасмерть.
     Данилов вдруг подумал, а  почему  ни разу не  один соларит  не  пернул,
по-крайней  мере в его присутствии, и  даже не обдал  запахом пота, как  это
часто    бывает    в   рабочих   поселках.   Неужели    пищеварительная    и
кожно-выделительная  системы  настолько   облагорожены  учеными?  Или...  на
обонянии тоже есть фильтр? И вообще, сколько этих фильтров в нем?
     А бес  с  ним,  если  есть, значит,  так  надо... Внутренний голос  его
совести как будто  произнес,  что "СОКРЫТИЕ  ВОНИ  ОТ  ОБЩЕСТВЕННОСТИ  ИМЕЕТ
БОЛЬШОЕ  ГОСУДАРСТВЕННОЕ  ЗНАЧЕНИЕ.  ВСЕ  ВО  ИМЯ  ЧЕЛОВЕКА,   ВО  ИМЯ   ЕГО
САМОУВАЖЕНИЯ И УВАЖЕНИЯ  К ДРУГИМ". Конечно,  какое  самоуважение, если  все
вокруг зажимают носы?..
     Данилов  любил,  послюнявив палец,  изготовить  самокрутку.  Во первых,
сигареты в солнечных коммунистических городах не подлежали распределению "по
потребностям",  а  в  открытых  зонах  дешево  стоил  лишь  пачечный  табак.
Во-вторых, нравилось ему добавлять в табак немного конопляного "хэша". Трава
cannabis,  высаженная  каким-то шутником  в оранжереях  пригородной Аркадии,
почему-то очень  долго  дожидалась  уничтожения.  Зачем  торопиться,  писать
кипятком?  Пользуются  же   все  нормальные  солариты  амброзией,  веществом
амфетаминового ряда? Амброзия  относится к числу  умеренных стимуляторов, но
распределяется вполне легально. Камрады ведь должны сохранять бодрость  духа
и тела?
     Данилов затянулся  и увидел на колонне  дорического стиля подмигивающую
надпись:  "Пароход плывет,  небо чистое,  будем  рыбу кормить коммунистами."
Надпись конечно  не было реальной, а лишь мерзостью, пробравшейся  в один из
городских мимиков, но все-таки...
     "Кибердезинфекторы проявляют забавную халатность. Похоже  кому-то надо,
чтобы эти словечки  появлялись.-- подумал  Данилов.-- Может,  они  нужны для
возбуждения в соларитах  благородной  ненависти к врагам прогресса?" Если бы
ему поручили  слежку,  то  уже  через  пару  дней  можно было  бы  вычислить
хаккера-пачкуна  и  оторвать ему ручонки.  Наверняка,  это не злостный  враг
режима, а киберонанист какой-нибудь, уставший от бесконечного серотонинового
кайфа в мультяшных кущах нелегального софта.
     Данилов  еще   раз  окинул  взглядом  город,  чьи  портики,  колоннады,
амфитеатры, гимназии, агоры слегка мерцали под  мощным и очень дорогостоящим
прикрытием  гравиполя,  которое  представало  зыбким   ореолом.  Классика  и
монументализм. Все  правильно, все закончено,  все совершенно. Данилов вдруг
подумал, что не знает, существует ли на самом деле сияющий город на холме. И
это сверх-передовое гравиполе. Может, вместо того, угрюмые бункеры из  стали
и бетона на манер оборонительного рубежа или военного укрепрайона?
     Ведь то, что он видит "собственными глазами",  является  лишь  одним из
сенсорных "окон",  открытых  джином. Конечно же, через это, оптическое, окно
идет живая и подлинная визуальная информация... но ведь кое-что, не дойдя до
зрительных центров, замещается мимиками.
     "КОЕ-ЧТО  --  И ЛИШЬ  ВО ИМЯ ОБЛАГОРАЖИВАНИЯ РЕАЛЬНОСТИ."--  выговорила
совесть.
     Или  почти  все  --  "во   имя"  затуманивания   мозгов?  Может,  через
нейроконнекторы   его  потчуют   одними   только  мимиками   из   прекрасной
сенсоматрицы, которая изображает идеальный город.
     Данилов  впервые ощутил некое облегчение из-за того, что лишь  половина
его жизни проходит в Свободобратске,  среди его роскошных мимиков,  а вторая
половина  --  там,  в ничем не прикрытой  срани рабочих поселений и мерзости
открытых зон.
     Но   совесть   тут  же  пристыдила  его:  "КИБЕРОБЪЕДИНЕНИЮ  НЕТ  НУЖДЫ
ОБМАНЫВАТЬ СОЛАРИТОВ, ОНО  ВСЕ ДЕЛАЕТ  ДЛЯ РАСКРЕПОЩЕНИЯ ДУХА И ПЛОТИ. ДА, И
ПЛОТИ ТОЖЕ. ЧЕГО ТУТ СТЕСНЯТЬСЯ."
     Тут,  конечно,  все  красавцы,  все  танцоры и  художники,  все ученые,
младшие,  старшие научные сотрудники, доктора, профессора,  академики. В них
всех  заложена...  нет  не  психопрограмма,  а  некий  посыл  --  творить  и
радоваться  этому. Они, похоже,  все  еще радуются. Хотя  насчет творения...
Кругом   висят  говорящие   барельефы  и  горельефы   великих  мыслителей  и
первооткрывателей, наоткрывали-наизобретали чертову уйму всего, но почему-то
все технические новинки поступают  из открытых зон. Там их  изымают особисты
вроде  Данилова.  Само  собой,  во  время  обысков.  Также  отлавливаются  и
"теневые" изобретатели, которые работают на бандгруппировки. Отлавливаются и
сажаются  в лагеря. Говорят, что  и там им  предлагают потрудиться  на благо
Державы в шарашке. Но толку  от этого мало. Умники, связанные с криминальным
дном открытых  зон,  на благо трудиться совсем  не хотят.  И  идут на  общие
работы даже в серных кальдерах  Ио. Если  китайцы, вообще кончают с собой --
раз, раздавил ампулу, вшитую в щеку, и курароид перекрыл нейромышечные связи
--   выноси   готовенького.   Наверное,   все   эти   чертовы   изобретатели
запсихопрограммированы бандитами по самую макушку.
     Солариты слишком  витают  в  облаках  и их  наука,  наверное,  чересчур
отвлечена и имеет такое же отношение к жизни как и платонизм.
"ДАНИЛОВ, ТЫ ПРОСТО --  ЧЕЛОВЕКОНЕНАВИСТНИК И ЗАНУДА. ТЕБЕ ПОРА НА СТОЛ
К ПСИХОТЕРАПЕВТУ",-- несколько устало произнесла совесть.  Да, психотерапевт
может  и поменять часть  мозгового  вещества,  особенно в лобных долях,  где
часто идут хаотические процессы.
     Из-за колонны внезапно появилась Эльвира в сиянии своих белокурых волос
и в белой тунике с голубой каймой -- которая текла как волна и не стекала.
     Прелестница  почти  бессловесно  потянула Данилова за  собой  и  вскоре
оказались   они  в   укромном   месте,   среди   развалин  храма,   заросших
рододендронами и миртом.  Да и от самой солнечной девы накатывал будоражащий
букет запахов.
     -- Возьми меня, примитив  ты  мой,-- шепнула она, подняв лицо  и руки к
солнцу.
     --  Куда?  То  есть,  именно  сейчас?--  растерялся   Данилов.  Впервые
соларитка-коммунарка  предлагала  ему любовные  утехи,  достойные  Зевеса  и
Геркулеса.
     Ее туника сама, без помощи рук, поползла  вверх, обнажая  мрамор ног, а
вот ласковая ладошка  девы стала гулять в  районе  чресел  мужчины, вызывала
трепет в самых разных членах. Вскоре туника  словно истаяла на груди, открыв
пронзительному взору Данилова яблоки  золотистые, которые вызывают аппетит и
слюнотечение у любого порядочного соларита.
     Под напором соблазнительных образов и запахов забурлила кровь и энергия
стала распрямлять кое-какую плоть.
     Однако в этот момент, предвосхищающий чудо, Данилов позорно сбежал.
     Ему показалось вдруг, что у Эльвиры есть... усы. Такие же как у него.
     Где-то позади растаял крик разобиженной девы:
     -- Чертов импотент, да чтоб тебе бешеный робот очко порвал!


     3.  "В  ДЕБРЯХ  НАРОДНОГО  ХОЗЯЙСТВА";   орбитальный   рабочий  поселок
"Свердловск"-44".


     Орбитальный  поселок  своей  модульной  конструкцией напоминал кристалл
соли из учебника химии. По-крайней мере на подлете, километров со ста.
     В узлах этого "кристалла" размещались пункты управления, энергетические
или  жилые  блоки, в  то  время  как  на  связующие  стержни  нанизаны  были
производственные комплексы.
     После  прилета  в поселок  Данилов,  постарался  затеряться в лабиринте
коридоров. Если тебя  не  видят друзья и товарищи,  значит  и  враги-недруги
тоже. Для отвода глаз у него был мультипаспорт на ветеринарного фельдшера по
имени Дэн-Ни-Ло.
     Кодовый  ключ, имевшийся в  заначке  у его джина,  успешно  преодолевал
двери,  люки  и  мембраны.   Этот  код-вездеход  обязывал  кибероболочки  не
препятствовать  доступу  и  даже  не  фиксировать приход  и уход  Данилова в
протоколе событий.
     Впрочем у противника, наверняка, имелся такой же ключ-код...
     Данилов  перестал  держаться за леер  и дал потоку теплого злопахнущего
воздуха  подхватить себя. Мимо труб и  агрегатов  газообмена его  донесло до
входа в вентиляционный тоннель, прикрытый колючей решеткой. Тоннель уводил в
главный цех  птицефабрики. Противник, возможно, где-то  там  -- на  открытом
месте ему уже  не спрятаться, остается только  хорониться по  всяким  темным
углам.
     Инфосканер  бодро "просветил" окрестные кластеры сетевого пространства,
а заодно "прошерстил" все электромагнитные излучения на  предмет осмысленной
информации.
     Получившаяся  информационная  картина  нарисовалась  в  отдельном окне,
где-то на четверть заслонившем "живой" оптический обзор.
     Тусклые  фиолетовые  линии --  электропроводка  и  цепи автоматического
управления.   Несколько   синих   лент   --  потоки   низкой  информационной
насыщенности, скорее всего производственный контроль. Зеленая  трасса -- уже
вектор  слежения с достаточной менталоемкостью, но это не более чем контроль
жизнеобеспечения.
     Ключ-вездеход  и с решеткой  вентиляционного  тоннеля  не подкачал.  Ее
колючки  мирно  расплелись  и  штыри  мягко  втянулись  в  стенки,  мембрана
нанозащиты с чмоканьем раскрылась, пропуская особиста.
     Данилов  отправился по  тоннелю, который извивался в свое удовольствие,
отчего "сила тяжести" <$F в цилиндрическом модуле орбитального  поселка роль
силы  тяжести играет инерция,  возникающая при вращении, максимальная  возле
стенок> то  нарастала, то падала.  Соответственно  свободный  полет  нередко
сменялся лягушачьими прыжками.
     В  окне  инфосканера  появилась  жирная  оранжевая  полоса, вьющаяся по
решетке суперсвязи куда-то вдаль.
     Инфосканер подслушал бегущие по ней сообщения:
     Мимик  12 --  не  идентифицирован.  Графическая  запись  25  --  не
идентифицирована.  Текстовый массив --  производственный.  Проверка  списка.
Проверка закончена. Результат отрицательный...
     Значит,   это  просто  милицейская  зонд-линия  по  опознанию  воров  и
потрошителей, находящихся во всекосмическом розыске.
     Данилов расширил диапазоны наблюдения.
     Все  производственные комплексы и  жилые блоки "Свердловска-44"  давали
незамысловатый информационный узор,  почти что геометрической правильности и
регулярности,  что  птицефабрика,  что  рыбозавод,  что  плантации.  Местный
космопорт  выглядел  покруче. Он,  как  и  полагается,  снопами  разбрасывал
паутинки дальней связи по глюонной решетке.
     Гражданин  Анпилин явно нигде не  наследил.  Но он  наверняка здесь,  в
рабочем поселке. Прячется как глист в одном из производственных комплексов.
     Входные ворота  космопорта сохранили его  инфослепок, ведь  прилетел он
рейсом  с  Фобоса.  Немного  погодя  удалось  опознать  его  по  характерным
нуклеотидам, белкам и  феромонам, хоть он, паскуда, и прикрывался  фальшивым
мультипаспортом на имя Махмуда Кебапче, чужими запахами, поддельной радужкой
и накладным папиллярным рисунком. Выход из поселка для этого бандюги Данилов
заблокировал.  Значит, остается  только прочесывать местность и искать,  как
ищут любую вошь...
     Поток  воздуха  протащил тело  Данилова по  вентиляционному  тоннелю до
самого конца и втолкнул  в огромное помещение вполне определенной геометрии.
Оно  было цилиндрическим, нанизанным  на  одну из стержневых осей "кристалла
соли".
     По цилиндрическому мирку  путешествовала тьма тьмущая  каких-то  мелких
объектов.   Если   точнее   это  была   толпа   крохотных   белых   шариков.
Шарики-путешественники  вылетали  из   перфорации  одного  торца,  покрывали
примерно километровый путь и втягивались перфорацией другого.
     Внутрь  большого   цилиндрического  помещения  был  вставлен  еще  один
цилиндр,  менее внушительного  размера.  Поверхность  его источала  какой-то
серый туман, который при телеувеличении оказался гранулированным кормом.
     Ну, конечно же, это заурядный птичий корм. А белые шарики -- это и есть
курочки-мутантки.  Птички   старательно  пачкали  пространство,  образовывая
облака, состоящие из лишних перьев и помета.
     Данилов  оттолкнулся  от  увлажнителя,  похожего на  расческу,  проплыл
сквозь перьевую туманность и ухватил одну из птичек двумя руками.
     Проектировщики  старательно  приспособляли  кур  к потребностям  мясной
отрасли,  кромсая  и  перекраивая   хромосомы  своими  наноманипуляторами  и
энзимороботами. Из-за этого леггорны лишились и костей, и большей части мышц
и кудахтания. Только помаргивающие глазки-бусинки да бессмысленно тыкающийся
клюв выдавали в шарике живое существо.
     На  южном  торце курочки  появлялись,  скорее всего,  из  инкубатора  с
бесконечно делящейся яйцеклеткой, а на  северном  они  превращались в  фарш.
Прожаренные  микроволнами  куриные  котлетки,  после  вакуумной   сублимации
отправлялись  прожорливым  шахтерам  Пояса  Астероидов и  обожающим покушать
тоннелеукладчикам Марса.
     Окно инфосканера снова привлекло толику внимания. Возле Данилова вилась
слабенькая,  но  устойчивая  желтая  паутинка.  Трасса  слежения. Косит  под
ведомственную, но явно левая. Противник? Анпилин? Цель рядом?
     Анастасий  Анпилин,  именуемый  также Додо-Дубль, был работой Данилова.
Анпилин-Додо был весь из себя незаконный и левый.
     Анпилин хозяйничает в левых кластерах сетевого пространства, которые не
контролируются  гиперкомпьютерами через  карту  размещения записей. Имеются,
имеются  до самих  нынешних пор  такие  дикие  кластеры  в зазорах  Великого
Киберобъединения, они и являются Гуляй-полем для хаккеров-виртуальщиков.
     Анпилин производит  в  подпольных цехах, замаскированных  под цветочные
оранжереи и грибные плантации, модельные  наркотики, которые могут  навсегда
увести человека  из нашей  светлой  реальности,  например, в сенсорное  поле
Мезозойской  эры -- включив дотоле спящие участки мозга, всякие  там  задние
доли, доставшиеся  нам  от  рептильных предков.  Даже инкубаторские  детишки
сейчас знают о существовании палеонаркотиков.
     Нанохаккеры,   работающие  на   Анпилина,   заражают  воздух   и   воду
молекулярными  роботами-вредителями,  интеллекулами,  что  особенно опасно в
замкнутых  пространствах  орбитальных  и  планетарных поселений. Сколько уже
соларитов  и  особенно коммунаров-активистов превратились кто  в  идиотов со
слюнями  до  пола,  кто  в  монстров с  рогами  и  копытами, после  того как
хаккерские интеллекулы прорвали нанозащиту и испоганили генокод.
     Данилов   непроизвольно  поморщился  и  машинально  взглянул  в  окошко
органического сканера  <$F блок,  анализирующий  состояние живых  тканей  по
характерным  биоволновым излучениям>. И сейчас в  его  лобных  пазухах  были
заметны   повреждения   слизистой,   но,  слава   Гольдманну,  вредительские
интеллекулы были там давно остановлены и расщеплены.  (А, кстати, собирались
они врезать по особисту по мозгам). Наномонитор показывал, что  трудолюбивые
наноботы-защитники все еще занимаются починкой поврежденных клеточных ядер и
дезинтеграцией изуродованных протеинов...
     Даже  микрочип  Фрая,  чип бессмертия,  гнездящийся и  произрастающий в
мозгу Анпилина был левым. Да еще каким левым.
     Если  бы не это прискорбное обстоятельство, то бандита  Анпилина должны
были бы отлавливать менты -- сотрудники службы Общественного Здоровья,  а не
агент Особого Отдела Главинформбюро.
     Кстати, некоторые юные солариты не въезжают, как это капсула Фрая может
быть   левой.   Ведь   она   завязана   на   регулярный  обмен   данными   с
гиперкомпьютерами и постоянно сбрасывает им персональную информацию, которая
после воскрешения  , в  новой жизни, используется для восстановления прежней
личности в клоне. Как бы не так, детишки  дорогие, -- у бандитов  свои места
для сброса информации и свои клонопитомники.
     Итак,  негласное  задание  --   уничтожить  Анпилина  вместе  со  всеми
потрохами и капсулой Фрая,  да так, чтобы места мокрого не осталось. Гласное
и письменное -- задержать для выяснения его роли в Афинских событиях, где он
выступал  под  именем  Додо-Дубль.  Тех  самых  событиях,  когда  неожиданно
собравшаяся на  Акрополе десятитысячная толпа  пыталась разгромить  основной
процессор четвертого гиперкомпьютера.  Того  самого гипера, что неофициально
именуется Афродитой и ведает  жизнедеятельностью, а  также  культурой.  Лишь
массовое применение  шприцпуль  с  перепрограммирующими средствами позволило
тогда увести разбушевавшихся граждан с Акрополя в Пирей, где  большинство из
них по невыясненным причинам утонуло в море. Конечно же, хаккеры обвинили  в
этом  Главинформбюро.  Но  кому  не  ясно, что именно Анпилину было  выгодно
избавиться от людей, которые могли дать против него показания.
     Трасса  слежения вилась по-прежнему рядышком, хотя сам "следящий"  пока
никак не  фиксировался. Но, скорее всего,  находился  он  на северном  торце
фабрики -- там, где  круглые курочки исчезали в отверстиях перфорации, чтобы
начать новую котлетную жизнь.
     Данилов  оттолкнулся   от   увлажнители,  вскоре   заплутал  в   облаке
протеиновой крошки,  где  не видно  не зги, шмякнулся о кормящий  цилиндр  и
наконец  направился  в  нужную  сторону,   помогая  себе   ионным   движком,
напоминающим пивную бутылку.
     Чем ближе к "северу", тем теснее  становилось Данилову в куриной толпе.
Он  с  большим  неудовольствием  отметил, что  курочки-шары  имеют  довольно
крепкие клювики, которые, видимо,  специально были созданы  для  измельчения
твердых протеиновых  гранул. Сейчас безмозглые существа охотно пускали  свое
беспощадное оружие в ход.
     Данилов   был   в   приличной  куртке,  сшитой   из  широкомолекулярных
мультифункциональных нитероботов. Она впитывала пот, подогревала, охлаждала,
имела  накопитель памяти на  несколько ментобайт  и  процессор с  частотой в
десять гигагерц, но плохо помогала от куриного оружия.
     Генные инженеры похоже перестарались по части упрощения куриных мозгов,
поэтому  птицы, как  осатаневшие  фурии, бросались на  Данилова, пытаясь его
расклевать в  пух и прах. Психофейс  <$F блок,  подключенный к инфосканеру и
обрабатывающий   "психический"   спектр  сигналов,  от  интеллектуальных  до
инстинктивных> быстро разобрался со мотивационной матрицей курочек: если ТЫ,
гад, не белый, не шаровидный и не плоский, то  значит  съедобный. Клюй  его,
братва, насмерть!
     Данилов не столько сражался с вражеской ордой, сколько пытался защитить
глаза. И заодно удерживал  внимание  на  окне инфосканера.  Желтая  паутинка
стала  заметно  ярче  и  сделала  петлю  вокруг  него.  Выходит,  наблюдение
пристальное  и  неотвязное, а  тут  еще этот позор --  вздорное  сражение  с
куриным войском.
     Может, сперва отыскать оператора фабрики  и  попробовать остановить всю
эту  производственную махину?  Но попробуй найди. Закрытого канала  связи  у
этого  оператора,  конечно же,  нет,  а  вызывать  по  открытому --  значит,
провалить операцию. Анпилин  скажет  "спасибо,  козлик", сынсталлирует  себе
нового  джина, нарисует  новый  мультипаспорт и  успеет  добраться  до Пояса
Астероидов. Ищи его там свищи до второго пришествия Гольдманна.
     И еще,  как  сказать,  придется  ли Данилову продолжать  эту  розыскную
работу.  Вполне  вероятны  мертвый сон  в  долгой  очереди на  воскрешение и
траурная голография  на  доске почета  с бегущей  строкой типа  "Наш товарищ
Данилов (версия 2.0) безвременно заклеван насмерть".
     Но совесть  шепнула  ему: "НЕ  УНЫВАЙ, ОСОБИСТ".  И  как  будто  увидел
Данилов  многокилометровую  надпись,  вырубленную  на  северном  склоне горы
Олимп,  так  что  даже  из  космоса видно: "Нет  дороги, которую не  пройдет
настоящий гольдманист!" А если не пройдет, то проплывет.
     Осаждаемый злодейками-курочками  Данилов подплыл к отверстиям  торцевой
перфорации. Здесь  птицы немножко тормозили и уже  не так ярились  на  него,
может своими однограммовыми мозгами все же чувствовали близкий каюк...
     Ключ-код   открыл  Данилову  ремонтный   люк.  Особист  протиснулся   в
помещение, похожее на какую-то  лубочную пещеру из луна-парка.  Конусовидные
выступы вроде сталактитов по  всем поверхностям,  все заляпано темно-красной
кровью шаровидных  несушек.  Впрочем,  ни  живых  ни мертвых не было  видно.
Данилов снова стал изучать технологическую схему птицефабрики и чуть было не
попал под нож лазерной мясорубки.
     Произошло это кошмарно быстро.
     Оп и конусовидные мембраны раскрыли свои поры, через которые влетела на
бойню  порция  кур, штук  триста, не меньше.  Причем без перьев, которых уже
успели  ободрать клейкие  силикатные валики.  Раз-два и лазерный  нож  мигом
исполосовал все пространство и то, что в нем находилось.
     Данилов  совершил  кульбит,  какой до  него  мог  сделать  пожалуй лишь
Борибабин и  несколько приближенных  к нему учеников. Слава Гольдманну, джин
успел взбодрить внутримозговые и нейромышечные связи душем из "черной вдовы"
<$F  синтетический  нейротрансмиттер, агонист  ацетилхолина>.  Лазерный  нож
превратился из снопа огоньков в стегающий кнут, в быстро  извивающуюся яркую
змейку  --  конечно  же в ускоренном восприятии  Данилова.  И  движение этой
змейки на особистское счастье было правильным, регулярным.
     Она  безжалостно кромсала курочек, но Данилов сумел проскочить под один
ее изгиб, потом под другой.
     Нож-истребитель исчез. Мясное крошево висело  густым багровым туманом в
воздухе. Цветом и видом выделялись только клювики.
     Потом крошево  дисциплинировано  выстроилось в  линейки, мясо  в  одни,
клювики  в другие.  Замелькали  искорки  ионизации и  полуфабрикат торопливо
втянулся  в поры конусовидной мембраны  --  Сам  Данилов  почувствовал  лишь
краткое пощипывание своей плоти под действием электрофореза.
     Чтобы  с плотью не  случилось чего похуже, Данилов нашел выход. Вернее,
инфосканер  указал  стрелкой  на  люк,  используемый   роботами-наладчиками.
Данилов  сбежал, когда в  мясорубку уже влетела следующая  партия общипанных
кур, чтобы принять мученическую смерть.
     Пульс --  сто сорок.  Адреналин зашкаливает. Надо  поскорее  добавить в
кровь ингибитор, вроде монаминовой оксидазы.
     Данилов  оказался в  просторном  помещении. Пожалуй  лишь  потолок  был
низковат,  да неряшливо бугрились  мембраны стен и пола --  очевидно это был
резервный разделочный цех.  Но никакой  производственной активности здесь не
предвиделось --  в чем инфосканер клялся и божился. Пол слегка колыхался под
ногами  и это единственное, что казалось  неприятным. Инфосканер  прощупывал
окрестности насчет входов-выходов,  а уши Данилова,  вернее модифицированные
во время полетного  биостазиса слуховые нервы,  уловили вдруг странный звук,
похожий  на  кудахтанье.  Очень   тихое,  но   многократное  стереофонически
размноженное кудахтанье.
     Вначале Данилов подумал, что до него доносятся  голоса обреченных  кур.
Но сразу же он вспомнил, что куры  нового поколения -- не только бесправные,
но и безгласные. Это  обстоятельство  несколько его напрягло.  И  он  совсем
завибрировал, когда желтая паутинка слежения завязала петлю на его шее.
     Инфосканер  мог  еще долго  сверять свои  оперативные данные со схемами
курятника,  хранящимися  в  архивной "папке" у джина, а  Данилову оставалось
надеяться только на себя.
     По  дороге  к  "Свердловску-44"  фоторецепторы-колбочки  в  его  глазах
увеличились  в числе,  наноботы-защитники модифицировали и зрительные нервы.
Поэтому  Данилов  уловил, что промелькнула тень. Но разглядеть не смог. Джин
тоже не сумел распознать изображение, полученное им через нейроконнекторы.
     И тут снова... Данилов едва  успел  отпрыгнуть и  откатиться от зеленой
молнии, которая прошла сквозь мембрану. Оперативнику на  сей раз показалось,
что  "зеленая  молния" была  частью  какого-то  живого  объекта.  Джин  смог
"собрать" образ врага -- что-то похожее на анаконду. Но откуда тут анаконда?
И как может животное управлять искусственной мембраной?
     И  животное  может, если ему на эмбриональной фазе  добавить интеллекта
генными инъекциями, и если правильно зарядить его психопрограммой.
     На  Данилова в упор посмотрела  зеленая  заостренная голова без  лба, с
круглыми белесыми глазками и  морщинистой кожей.  Да анаконда по сравнению с
ней -- просто красавица. Пасть непрекрасного создания раскрывалась все шире,
показывая, что состоит из четырех челюстей, каждая из которых украшена тремя
рядами    дециметровых   зубов-спиц.    Те   перемещались   из    сложенного
горизонтального  положения в вертикальное. С зубов свисала синеватая  слизь,
может быть  яд или  слюна, натекшая в  предвкушении обеда. Раскрытые настежь
челюсти  превращали  голову  твари  в  подобие  тюльпана.  Глазки  ее  вдруг
выскочили  из орбит  и  закачались  на мускулистых  стебельках -- щелевидные
зрачки  сужались  и  расширялись,  ловя   нужную  фокусировку.  Сама  голова
покачивалась на  длинной  шее,  будто  в  такт неслышной музыке, но,  скорее
всего, выбирая момент для решающего удара.
     Данилов впервые  пожалел, что не взял  себе помощника из  числа местных
коммунаров,  работающих   в  ментовке  --  райотделе  Службы   Общественного
Здоровья. Уж больно тупыми они показались. Хоть тупые, а можно было б одного
из них скормить твари вместо себя.
     Интересно жует эта "вальсирующая Матильда" свою добычу как крокодил или
глотает целиком как змея?
     Задав   резонный   вопрос,   Данилов   почувствовал   общую   слабость.
"Адреналиновый перегрев плюс  психическая  травма", как  доложил джин. С ним
нельзя  было  не  согласиться.  Курица,  милая  безропотная  и  надежная
кормилица  человечества, которая никогда  и ничем  нам  не  угрожала,  стала
смертоносным монстром.
     Первая голова нанесла удар, затем  клюнула и вторая -- тоже пропущенная
мембраной.
     Один  зуб твари сумел  зацепить штанину.  Хорошо, что материя  была без
титановых ниточек, поэтому просто порвалась.
     Инфосканер наконец рапортовал, что  выход отсюда есть и  прочертил путь
эвакуации. Мимо двух кошмарных голов,  которые выжидающе  качались  на своих
длинных лысых шеях и... кудахтали. Явилась и третья голова.
     Это впечатляло.  Согласованность движений указывала  на то, что все три
головы принадлежат одной курице.
     Кто  породил   эту  птицу?  Гангстер  Анпилин?  Или,  может,   директор
птицефабрики, который облегчил себе жизнь с помощью  нелегальных интеллекул?
Этот курозавр и яички кладет, и расхитителей народного добра мочит.
     Говорят, что иногда помогает прямой взгляд в глаза животному.  Ответные
взоры  курозавра  выразили  только  умственное превосходство  и ненависть  к
врагам  куриного  отечества.  Головы  зловеще  закудахтали,  показывая,  что
человек-несун унесет отсюда только смерть.
     Данилов  был,   конечно  же,  вооружен,  но   его  обычное   оружие  --
антиорганический  цеп  --  на  курозавра  не подействовал. Тот  лишь  слегка
чихнул, показывая крепость своей нервной системы. Лазерные же  импульсники и
плазмобои в орбитальных поселках были запрещены,  как  минимум до объявления
чрезвычайного  положения  --  больно  хрупкой  и  важной была здесь  система
жизнеобеспечения.
     "ДЕРЖИСЬ, СОЛАРИТ. КОММУНАРЫ ЧАСТО ПОГИБАЮТ, НО РЕДКО
     СДАЮТСЯ".-- подбодрила совесть.
     У Данилова в руке закачался десантный термонож с несколькими прыгающими
лезвиями, старинное  и  надежное  оружие. Куриная королева  в  свою  очередь
показала  еще  три   головы.   Ситуация   почти  безнадежная.  Шесть  хорошо
вооруженных  против  одного.  Шесть,  защищенных  мембраной,  против одного,
полностью открытого -- словно дерьмо на блюдечке.
     Одно  лезвие  скользнуло  по  шее курозавра, но  из  пореза, оголившего
зеленоватое словно бы трупное мясо, даже кровь не брызнула.
     Школа  Борибабина  делает ставку на  быстрое  завершение поединка,  чем
более  он   затягивается,  чем   больше  вливается  в  кровь   синтетических
стимуляторов,   тем   сложнее  управлять  своей  силой  и  чувствовать  силу
противника.  И  при  этом  сенсея  обвиняли  в  том,  что он  злоупотребляет
нейроакселераторами  --   наверное,  чтобы  не  допускать  его  учеников  на
официальные соревнования.  А Борибабин тем,  кому доверял, говорил,  что это
конкурсы психопрограмм  и  делать там нечего. Однако начальство его терпело,
потому что он тренировал особистов.
     Данилов   поставил   нервы   на   акселераторы   умеренной    инъекцией
никотина-плюс <$F синтетический нейротрансмиттер, агонист ацетилхолина>. Три
минут в запасе имеются.
     Но курозавр не торопился и не частил, он  хорошо разбирался в искусстве
убийства,  это  у  него  было  врожденное. И  быстроте его  рефлексов мог бы
позавидовать сам Борибабин.
     Головы  курозавра  исполняли  боевой  танец  вокруг  Данилова,  пытаясь
запутать  его  ложными  выпадами.  При  помощи  психофейса  особист  пытался
разобраться в курином кунфу. Безуспешно. А потом  вдруг  отключился от всего
на  мгновение,  как  советовал Борибабин, укрыл сознание в пустоте, где  нет
различия между курозавром и человеком... И перешел в атаку.
     Атака была обманом. Ушел  особист от рванувшихся к нему голов, выдернул
из  держателя  трубу  пожаротушения  и,  крутанувшись,  по-матадорски  точно
воткнул  ее  в   одну  из  куриных   глоток.  Крепкая  труба  не   поддалась
зубам-стилетам, направила бурную пену в шестое горло монстра.
     Решение  оказалось  верным. Глоток  у  курозавра  много,  а пузо  одно.
Поэтому  в одну куриную пасть пена сейчас вливалась, а  из других выливалась
вперемешку  с блевотней. Худо стало несушке многоглавой.  Надолго  ли? Ну-ка
еще увеличим давление.  Раздался  хлопок и головы печально поникли, пена уже
не шла  из них, а изливалась где-то там через  разорванное  чрево курозавра.
Можно   было  закрывать  кран...  Чу,  кажется  опять  послышалось  зловещее
кудахтанье,  только  более  басистое.  Еще  один  курозавр?  Брат  торопится
отомстить за сестру?
     Данилов мгновенно  определил, куда стекают фановые воды, поднапрягшись,
вывернул  шпигат и нырнул  в  канализационную систему, которая несла в своих
руслах помет, экстрагированный из куриного фарша.
     Плюхнувшись  в поток жидкой грязи, оперативник едва  успел надеть зажим
на свой  нос.  Все  остальное,  а  именно переход к  водному  образу  жизни,
произошел самостоятельно, по программе...
     Пока  он летел  с Марса на  "Свердловск-44"  в  состоянии ограниченного
биостазиса,   наноботы-защитники   заполнили  легкие   специальной  губчатой
биомассой, напоминающей по строению пресноводную гидру. Биомасса должна была
развернуться в  нужный  момент  и  заблокировать доступ  воды,  одновременно
снабжая альвеолы дополнительным кислородом. А еще наноботы снабдили Данилова
жаброподобной дыхательной системой, чьи пластины располагались за ушами.
     Канализация, принявшая  тело  Данилова,  пронесла  его вместе с  мутным
потоком  по  склизским узким трубам  и, нигде  не отфильтровав, перекинула в
соседний  производственный  комплекс,  который  представлял   собой  большой
аквариум  рыбозавода.  Тем  временем  закончилась  и  минута полуобморочного
удушья, когда организм переключался на новый тип дыхания.
     Цилиндрическая    емкость   огромного    аквариума   оказалась   сильно
загромождена трубами, которые подводили питание и обогащали воду кислородом.
Плетение  ионообменных  фильтров  и  грязепоглотителей образовывало  сложный
рельеф,  как в  какой-нибудь Марианской впадине.  Здешняя вода  некогда была
льдом одной из комет, явившейся из пояса Куипера.  Она  была темной, мутной,
но  модифицированные фоторецепторы-"палочки"  в зрачках  Данилова улавливали
тепловое излучение и показывали,  что  его  окружают  довольно хладнокровные
товарищи  рыбы. Приплывший  в  аквариум  куриный  помет служил  им  отменной
пищевой добавкой. Большие эллипсоидные и довольно плоские, эти рыбы идеально
подходили  для  разделки и  жарки.  Глаза  им  не полагались, да и  плавники
выглядели  довольно  символическими.  Зачем вам глаза и плавники,  если  вас
направляют куда-надо неспешные потоки, извергаемая кишками водометов?
     Данилов  оторвался  от   главного  течения  и  нацелился   на  черпаки,
выгребающие из аквариума самых откормленных рыб,  иные  из которых ростом  и
массой не уступали корове.
     Совсем впритык к особисту проплыла рекордсменка, диаметром в три метра.
Рыбы  не умеют  кричать, поэтому она молча показала рыхлое вздутие  на своем
боку, из  которого как ленты на  ветру вились... огромные цепни с головками,
похожими на шлемы древних водолазов.
     Данилова чуть не вырвало,  что было  бы совсем  некстати при новом типе
дыхания. Один цепень как будто потянулся  к Данилову и он отчаянно  задрыгал
ногами, пытаясь увернуться и одновременно управиться с сильнейшим  блевотным
позывом.
     Инфосканер  нарисовал уточненный  маршрут,  который повел Данилова мимо
баков,  где  подрастали  мальки,   затем  среди   трубчатых  сетей,  которые
преграждали старым рыбинам путь на "площадку" резвящегося молодняка.
     В одном месте сеть провисла и, когда Данилов пытался обогнуть ее снизу,
турбулентность  подхватила  его  и  втолкнула  в  тупик,  где  уже  застряла
двухметровая рыбина. Видимость была паршивой, даже в инфракрасном диапазоне,
но рыба сразу показалась деформированной.
     Вначале Данилов подумал, что из нее выпала кишка. Но кишки не бросаются
на людей!
     В одно мгновение нечто  обвило Данилова и намертво примотало обе руки к
телу. В лицо человека глянуло  то, что не только лицом,  но и мордой назвать
невозможно.
     Это был не безобидный цепень, не  разжиревшая цестода, потому что много
толще и с плавниками. Круглая пасть-присоска вызывала желание закрыть глаза.
Пасть  напоминала  воронку  с шипами; утопленные вглубь челюстные  пластинки
длиной  не  уступали  зубным  протезам  графа  Дракулы.   Череп   как  будто
отсутствовал вовсе. А зачем девять отверстий на боку у этой миноги, размером
с мурену? Глаза, жабры или прорези, куда надо кидать монетки?
     Пасть-присоска  потянулась   к   груди  заплутавшего  подводника.   Тот
отчетливо понимал,  чем  это  грозит.  Предыдущая  жертва через две  большие
прорехи  в боку демонстрировала пустое чрево. Собственно от  рыбины остались
только чешуя да кости, и этот натюрморт оживляли разве что мелкие сапрофиты.
     В нас всех, кто не прошел  специального перепрограммирования, гнездится
архетип  неприятия  длинных-безногих-безруких  тел,  и,   похоже,   не   без
основания.  В  Данилова была загружена специальная  психопрограмма  на  этот
счет,  поэтому  отвращения  он  не  почувствовал, просто  его  обуяла  жуть,
выраженная в усиленном распаде глюкозы.
     Челюстные пластинки  миноги выдвинулись вперед, а боковые зубы изменили
угол  атаки.  Это  было  бы даже любопытно,  если б  она  атаковала  кого-то
другого.  Но   ее  пасть  не  присосалась  к  куртке  Данилова.  Он  тут  же
почувствовал боль -- зубы еще не вошли в его кожу, но уже защемили ее.
     Вот теперь срочно требовалась квалифицированная помощь.
     Слишком срочно, поэтому уже не требовалась.
     Эх, почему он  не трахнул Эльвиру? Подумаешь, усы почудились. Удачи  от
такого воздержания не прибавилось, да  и  непросто найти бабу,  любительницу
экзотики,  которая погладив  свежие рытвины  на  его  щеках, не смоется куда
подальше.
"ИМЕЮЩИЙ  ЛЕГАЛЬНУЮ  КАПСУЛУ  ФРАЯ И  НЕ  ИМЕЮЩИЙ СУДИМОСТИ  ПО  СТАТЬЕ
21876-98 <$F  саморазрушение путем вмешательства в работу микрочипа Фрая> --
НЕ  ПОГИБНЕТ  ВОВЕК",--  напомнила  совесть.  Капсула Фрая, чип  бессмертия,
неизбежно  уцелеет,  пусть  миноги с червями  и сожрут самого  особиста.  Не
судимый да не умрет.
     Можно уже пожелать самому себе успехов в следующей жизни.
     Чип  Фрая  сейчас заканчивает накопление его  персональной информации и
фиксирует  финальную  конфигурацию  личного  кибердвойника-джина.  В  момент
смерти   тела  чип  Фрая  заархивирует  системный  журнал  джина,  а   также
"проглотит" психоматрицу, которая  есть не что иное, как оцифрованная  душа.
Чип Фрая уцелеет при любых форс-мажорных обстоятельствах. Психоматрица будет
сохранена во  всей ее полноте, со всеми познающими и сознающими векторами. В
клонированном теле  воскреснет  и будет  жить  именно  он,  прежний Данилов.
Психоматрица и персональная информация сформируют в новом мозгу все  то, что
определяло личность прежнего Данилова. Личность образцового гольдманиста.  С
помощью резервной копии,  хранящейся на  первом гипере, будет  воссоздан его
верный кибердвойник.
     "ТЫ  БУДЕШЬ  ЖИТЬ  ВЕЧНО,--   с   пафосом  произнесла  совесть,--  ЕСЛИ
ОСТАНЕШЬСЯ ПРЕДАН ДЕЛУ ВЕЛИКОГО КИБЕРОБЪЕДИНЕНИЯ."
     Все правильно, даже если эта  чертова "кишка" и проглотит его чип Фрая,
тот все равно будет обнаружен по сигналу вечного нейтринного маяка.
     Данилов хотел было уже затихнуть, но  что-то все-таки  толкнуло его  на
дальнейшую  драку -- может азарт. Ему удалось  прижать агрессивную "кишку" к
острому краю  ближайшего  бака.  Она заерзала  и  ослабила хватку.  Данилов,
высвободив правую руку, полоснул миногу  термоножом вдоль и поперек.  Из нее
вышла дымка зеленоватой крови  и она сдохла, куда  менее мучительно, чем все
ее жертвы.
     Данилов выбрался из тупика и первым делом стал восстанавливать дыхание.
Под водой это непросто -- в легкие как будто  забит рулон туалетной бумаги и
полное ощущение того, что вот-вот задохнешься.
     Затем надо было по новой определить, где находятся черпаки, выгребающие
рыбу...
     Массивный грязепоглотитель бросил странную тень, узкую и длинную. И эта
чертова  тень  устремилась  к  нему.  Да какая  там  тень.  Еще одна минога.
Супер-суперминога.
     Судя  по  сопоставлению размеров,  предыдущая  гадина была  всего  лишь
мальком...
     Данилов  плыл  стилем  "лягушка"  через лес металлических  конструкций,
отчаянно  удирая   от   монстра,   который   свидетельствовал   о   вопиющей
антисанитарии  на  рыбной фабрике. С  западной  стороны  аквариума  как  раз
открылись  огромные окна  из  диамантоидного  стекла  и  море света затопило
водный мир.
     Данилов  почти ничего не видел в этом  сиянии и  само собой не  обращал
внимания на информационные паутинки.  Он промахнулся мимо черпаков, ударился
головой  о  какую-то  балку,  водоворот втянул  его  в  тоннель и  оставил в
полусферической емкости, заполненной икринками размером с футбольный мяч.
     Внутри одной из них он увидел... корону. Золотая рыбка!
     Красноватое сияние икринок размягчало  Данилова, руки и ноги  не желали
больше   напрягаться,  он   засыпал.  Джин  бормотал  про  странные  выбросы
нейроингибитора-бунгаротоксина, ну да отстал бы он. Мама, где ты мама?..
     Золотая   рыбка    исполнила   сокровенное   желание   --   дала   ему,
инкубаторскому,  маму.  Впрочем  сквозь  сладкий   сон  прорывались  обрывки
какого-то кошмара. Зеленое  тело, длинное и жирное, круглая пасть с четырьмя
рядами зубов, девять глаз-буравчиков...
     Потом вдруг  стало очень больно,  боль  разрывала  его грудь,  сочилась
щелочью по жилам. Джин что-то кричал ему, компот из разных картинок, долетая
до зрительных центров мозга, превращался  в какой-то  цветной водоворот,  до
которого Данилову уже не было никакого  дела. Свет съежился в точку и потух.
Последнее, что он слышал, было: асфиксия, кислород -- 10 % от нормы...
     Когда он очнулся, то сперва почувствовал небрежные стыки  металлических
конструкций у себя под спиной. И то, что чешутся жаберные пластины у него за
ухом  --  так с ними всегда при  пересыхании, иной раз просто пытка. А затем
увидел телескопическую  клешню, которая нацеливала зонд  на  его  нос. Ну  и
первым делом  оттолкнул ее, хотя  рука  едва слушалась  и скорее  напоминала
вареную сосиску...
     -- Иди ты тогда в баню.-- голос поступил извне.
     Данилов посовещался  с  джином,  который  сообщил,  что  кровоснабжение
тканей  в норме и серьезных органических нарушений  нет, нанодоктора  сейчас
штопают микроразрывы  в легких и стимулируют некоторые померкнувшие  участки
мозга.
     Утопленник  сел,  прокашлявшись, оценил лужу,  которая с него  натекла,
затем глянул на говорившего про "баню". Вернее, говорившую.
     Тетка  в  оранжевом комбинезоне.  Оранжевый  --  любимый цвет  работяг.
Наверное, она вкалывает здесь, на рыбозаводе.
     И помещение было  совершенно  производственного вида, с приличной силой
тяжести.  Неподалеку  колупалась с  аппаратурой еще  одна  баба  с  влажными
волосами и в таком  же рабочем  комбезе.  У обоих физиономии  красные, черты
резкие -- будто в два приема их выстругали. У той, что  ближе, были  слишком
грубые  ладони,  которые  скорее   подошли   бы  механику  с   какого-нибудь
допотопного атомолета, у  другой чересчур широкие плечи. И  никаких  попыток
прикрыться мимиком.
     "Эх,  бабоньки,  как  же вас  угораздило оказаться  столь непохожими на
Эльвиру, Юкико и Зухру."
     Эльвира, Юкико, Зухра. Суперконфетки.
     Ну  кем  еще  могут быть клоны  третьего или  четвертого  поколения  от
каких-нибудь любимых артисток и  манекенщиц времен великого Гольдманна вроде
Шарон  Стоун,  Клаудиа Шиффер и Наоми  Кэмпбелл.  Кочует  микрочип Фрая, эта
"волшебная   лампа  Алладина"  для  джина,  для  персональной  информации  и
психоматрицы,  из   одного  тела   в  другое.  И   каждое  последующее  тело
подвергается  все большей генетической  коррекции  и верификации.  Заодно  и
психопрограммированию.  Во имя  достижения все  большего  совершенства.  Вот
какие   смелые   у   солариток  язычки,  спокойно  толкуют  на   темы  вроде
альтернативной истории.
     А эти краснорожие бабоньки, если и клоны, то в самом  первом поколении,
без всякой евгеники и верификации, никто  не  занимался их  красотой --  для
трудов праведных и  так сойдет. И если что-то развито в них, то не красота и
генетическое  совершенство,  а  выносливость и сопротивляемость  космическим
ветрам.
     С одной стороны Юкико, Эльвира,  Зухра и  другие соларитки, с другой --
фабричные тетки, разница налицо.
     Значит, Главное Управление Жизненных Процессов все-таки  занимается  не
всеобщим улучшением  человеческого  рода, а кастовой евгеникой  и селекцией,
хотя и втолковывает, что одинаково заботится о геноме каждого человека.
     Еще Данилову  пришло на ум, что когда-то он уже думал об этом, но потом
почему-то забыл.
     -- Эй, любезный,  ты чего задумался? Здесь  тебе не Академия  Наук.  --
сказала рукастая тетка.-- Скажи нам "спасибо", утри нос и тикай.
     -- За что спасибо?-- буркнул растерянный Данилов.
     -- Эй, Кац, подружка,  слышь, чего  он говорит?-- рукастая обратилась к
широкоплечей товарке.-- Зря  ты его вытаскивала, хоть он красавчик. А я  его
почто откачивала?
     -- Значит,  это ваше хозяйство,--  Данилов вспомнил свой  обычный  тон,
которым он разговаривал с  фабричными женщинами.--  Это, значит, у вас кишмя
кишит  метровыми  червями  и двухметровыми  миногами, которые шагу  не  дают
ступить порядочному человеку.
     -- Слышь, Кац, насчет чего он лопочет? Насчет того, что У НАС кишит!
     -- Может, засунуть одного "порядочного  человека" обратно, туда, откуда
он взялся?--  впервые  подала  голос женщина по имени  Кац.--  Слушай, Блюм,
подружка, подхвати чего-нибудь потяжелее и трахни его по  башке, а я обратно
заповторю  его  в отстойник.  Будет там усами шевелить до второго пришествия
своего Гольдманна.
     -- Ладно, ладно,-- сказала женщина по имени Блюм.--  Человека сейчас от
страха Кондратий хватит. А ведь он такой красавчик. Жалко будет.
     -- Жалко у пчелки в жопке,-- отозвалась Кац и отвернулась.
     --  Слышь, усатенький.-- сказала Блюм.--  Мы  тут только дерьмо чистим.
Пуцфрау  <$F Putzfrauen  --  нем.  уборщицы>,  понимаешь  ли.  Ученые  твои,
мудодеи, перековыряли все, понимаешь, хромосомы, слепили этих  рыбин, отчего
производство  рыбопродуктов  у  нас  сейчас  самое  высокое за  все  историю
вселенной.  Но  рыбки-то  гнилые, карпики  эти долбаные. Может, ученым вашим
липовым только в носу ковыряться надлежит?
     -- Послушайте, камрад Блюм, большая часть всех нежелательных мутаций --
это  дело  нелегальных  наноботов,  скажите  спасибо  хаккерам-вредителям.--
напомнил Данилов.
     -- "Послушайте, камрад Блюм",-- передразнила Кац.-- Блюм, ты не видишь,
что  ли, это мент,  нюхач. Я  как  на свету его  увидела, сразу поняла,  что
легаш.
     --   Ну,   легавый   тож   человек,   особенно  такой   симпампушный.--
примирительно  сказала Блюм.--  Особенно, когда  глазки-буравчики закрыты...
Эй, усатый, а правда  что вам, чистеньким клонам с обычными бабами трахаться
запрещено, чтобы породу не испортить?  В  вас даже психопрограмма  заложена:
едва на бабу полезешь и сразу понос: выгребай лопатой из штанцов.
     --  Ничего они там не испортят.-- произнесла Кац, жуя что-то похожее на
подметку.-- У них семенные канатики в прямую кишку выведены.  А  у  особенно
продвинутых в  левом  яйце вместо  половых желез  дополнительный гипоталамус
стоит.  Про некоторые особенности солариток, я сейчас и говорить не стану --
чтобы товарищ не слишком расстроился.
     Последняя фраза  выглядела совсем  клеветнической, но Данилов решил  не
обращать на нее никакого внимания.
     -- Ну, бабы, такое впечатление, что вы ко мне и в задницу заглядывали и
яичко щупали.
     --  А  что,  я могу  проверить,  яички  там  или уже яичница,--  игриво
произнесла  Блюм  и  протянула  свою  крепкую  мозолистую  ручищу  к  одному
известному месту ниже пояса.
     Мошонка Данилова инстинктивно поджалась и он торопливо заговорил.
     --  Да  нет  же, я не говорю, что  виноваты  лишь нанохаккеры  и прочие
отщепенцы.  Наука  тоже  попадается в ловушки,  которые повсюду  пораставила
природа-мать-перемать.   Но    если    бы   не    ученые    и    не    новые
общественно-информационные отношения, человечество сейчас сидело бы по горло
в кровавом болоте войн и угнетения.
     -- Мы тут такое дерьмо чистим, что почище  вашего  болота  будет, а они
там гольдманнские премии получают,-- не унималась Блюм.
     -- Ничего  они не получают, за грубые ошибки  первый гипер  заставит их
отвечать. Случались даже приговоры к высшей мере.-- возразил Данилов.
     Тут  Кац просто просквозила его негативным взглядом.  Она не так проста
-- видимо знает  про дело Миронова,  Шац и  Киссельмана. Люди эти полезли не
туда  куда  надо и  хотели  слепить  из  абстрактной теории  бомбу для всего
общества, люди получили по заслугам.
     А еще Данилов помнил, что работяги очень неподатливый материал. Ведь на
них почти не действуют те меры, которые полагаются при всяких несущественных
нарушениях, вроде отдельных клеветнических или просто глупых высказываний.
     -- У вас отвечают только те, кто уже отправился лизать задницу великому
Гольдманну.-- умудренно произнесла Блюм.
     Данилов знал это оборот --  он означал,  что человек  умер  полностью и
окончательно. "ЭТИ ШМАРЫ ПОКУСИЛИСЬ НА СВЯТОЕ",-- строго произнесла совесть.
Постараясь сохранять  спокойствие  и контролировать  нервные  цепи,  Данилов
произнес максимально твердо:
     -- У нас никто не  умирает.  Слышите вы, Блюм. Смерти нет -- вместо нее
праздник  нового рождения.  Капсула Фрая --  это  залог воскрешения и вечной
жизни.  Наш  общественно-информационный строй  дает  человеку все, о  чем он
мечтал тысячелетиями: разумное благополучие, беспрепятственное развитие и, в
конце концов, бессмертие.
     Почуяв нешуточную угрозу, Блюм несколько стушевалась.
     -- А то как же, зачем  подыхать, кончаться, откидывать хвост, играть  в
ящик?  Конечно,  вместо  смерти  конкретно  праздник  нового  рождения.  Как
соберешься помирать от какого-нибудь гепатита Икс, привозят  тебя на каталке
в  отходную   комнатку,  рядом  с  моргом  и  разделочным  цехом,  и  оттуда
мясники-потрошители выбегают,  бухтят:  "Эй,  у  нас смена  кончается,  план
горит, давай поторапливайся  родиться вновь". А тебе на это нассать,  знаешь
же, что  отдашь  свое  старое  тельце  на  удобрения,  получишь  свеженькое,
новенькое,  вот с такими сиськами. И будем мы с  Кац шагать из одной жизни в
другую,  из одной в другую. Все  как доктор Фрай прописал... Нет, начальник,
мы тут не катим баллон на вечную жизнь, мы это дело всенародно одобряем.
     -- Они покусились на святое,--  вдруг  повторила женщина по  имени  Кац
слова  даниловской совести.--  У  нас  никто  не умирает.--  произнесла  она
непонятным тоном,  то  ли  подтверждающим,  то  ли  ироническим.  --  Просто
некоторые превращаются в головастиков, а некоторые в ковырялок.
     -- Ковырялок,  головастиков,-- проговорил  Данилов  непонятные слова.--
Что вы имеете в виду?
     --  Ничего  мы  не  имеем  в  виду,  у  нас  и  виду-то никакого нет, а
находиться в этом  производственном помещении даже легавым запрещено. Нечего
вам  на нас  свое драгоценное  время  расходовать,  не злоупотребляйте своей
добротой,-- гаркнула Кац.-- Так что, вперед. Вы на  первой палубе блока Фау,
можете перенастроить свой инфосканер, если он немного прибалдел.
     Данилов, перед  тем  как выйти в распахнувшийся  люк,  полуобернулся  и
сказал:
     -- Спасибо,  Кац, спасибо, Блюм.-- а потом добавил  слова  официального
прощания.-- Спасибо великому Гольдманну за нашу прекрасную встречу.
     -- А  за разлуку он нам ответит,-- шаловливо  протянула Блюм.-- Прощай,
красавчик. Один диктатор ляпнул как-то, что с массой  надо обращаться как  с
женщиной,  а я  тебе скажу  напоследок, что с  бабой надо  обращаться как  с
массой.
     А Кац вообще не откликнулась, как будто  забыла о нем вовсе. Последнее,
что  он  заметил --  лица-то  у  них  не  только  резче острее,  но и как-то
значительнее, чем у соларитских богинь.
     И  тут Данилов неожиданно  подумал,  что не  знает,  как  на самом деле
выглядят  Эльвира, Юкико и Зухра. Ну  да,  должны  быть  суперконфетки. Ведь
каждое следующее  поколение  подвергается очередной верификации и коррекции.
Этим    занимаются    наноманипуляторы    пекинского    гиперкомпьютера    и
надзиратели-наноботы  первого  гипера,  которые  сильны,  как самые  опасные
вирусы  и  вычищают  все  самые малые  погрешности  и отклонения... А  может
подлинная  индивидуальность  и есть погрешность? А  может одаренность и есть
отклонение? И даже во внешней красоте еще как посмотреть, что погрешность, а
что яркая особенность.
     "ПОГРЕШНОСТИ  НАКАПЛИВАЮТСЯ И В  ИТОГЕ  ГУБЯТ  СИСТЕМУ", -- внушительно
произнесла  совесть. И Данилов, конечно  же, был с ней  совершенно согласен.
Обойдемся  без  особой  индивидуальности  у  красавиц-солариток. Значит, так
надо, чтобы система была устойчивее...
     В любом случае, Юкико, Эльвира  и прочие коммунарки также  хороши как в
математике как и в постели.
     Хороши в математике...  Впрочем, в  соларитской  математике он хреновый
специалист, только знает, что для дела от  нее никакого  толку нет, иначе бы
не прочесывали  особисты  открытые  зоны  мелким гребнем на  предмет  всяких
новаций.
     И  насчет  постели  --  сам  он для  солариток  словно  зараза, поэтому
трахаться приходится разве  с бабами  из  рабочих поселков  и открытых  зон,
тщательно зондируя их перед этим и заметая  следы после. Или клади  пенис на
полку. Кстати, Сысоев явный либерал  в половом  вопросе,  никаких  взысканий
Данилову  за  связи с  заводскими телками и прочими  оторвами не накладывал.
Только предостерегал от секс-мимиков и киберсуккубов, которых подбрасывали в
сеть извращенцы-хаккеры. В половом-то вопросе Сысоев либерал, однако заметно
ежится от смелых разговоров своей подруги Зухры и  прочих соларитов. Фридрих
Ильич  --   старый   лис   и   поэтому  четко  сечет,   что   за   смелостью
привилегированных  людей  всегда  что-то  стоит.  Или  распад  системы,  или
какая-то игра на выявление нестойких.


     4. "КОЧАН ПРОТИВ ГОЛОВЫ"; орбитальный рабочий поселок "Свердловск-44".


     Данилов не любил космических  поселков из-за их замкнутости. Даром, что
пустота вокруг.  Эта  пустота была  безмозглой  уничтожающей силой,  кипящей
тьмой, которая искала любую щелку,  чтобы ворваться внутрь  и растерзать все
живое. Даже из поселкового космопорта не открывалось множества  путей-дорог;
наоборот,  те, что  имелись, напоминали  узкие шахты,  пробитые сквозь  ад к
другим, таким же крохотным, замкнутым миркам.
     Имелась  еще, само собой,  Земля. Но для большинства тех,  кто попал  в
космос, обратный путь  на планету-маму был закрыт -- пониженная гравитация и
невесомость  вымывали  кальций   из  костей,  искажали  обмен  веществ.  Да,
собственно,  никто  из  космических  жителей, даже  из рабочих поселков,  не
стремился на историческую родину. Пускай, в космических гетто всю жизнь надо
будет дышать запахами озона и резины, но  там, под голубым небом, все жестче
и страшнее.
     Конечно и  на Земле цепь бесконечных войн и террактов, характерная  для
начала  века  и  называемая малой  мировой войной  была  остановлена,  когда
воцарилась разумная необходимость в виде ГДР.
     Вначале в район бедствия приходил гиперкомпьютер  со  своими  верными и
присными, ну  и  занимался  тем,  что  было  не  по зубам всяким  Yahoo!!! и
Гальгальтам --  он  работал.  Давал  хлеб  насущный с  вареньем.  Монтировал
однотипные протеиновые  фабрики,  работающие на  любом  мусоре, по  быстрому
разбирался с инфекциями  и  эпидемиями,  протягивал  рельсы  трансрапидов  и
оптоволоконные  кабели. Изничтожал  бандитов и контрабандистов,  сколько  бы
стволов у тех  не было --  эти нетоварищи отправлялись  в качестве  сырья на
пищевые  фабрики. Опутывал заводы,  фермы, конторы, магазины  своей паутиной
наблюдения  и  контроля. Как  из  кубиков  собирал  столовки,  бани,  пункты
санобработки  и  сортиры,  включающие  полную  переработку  дерьма.  Недаром
говорили, что  свобода -- это осознанная  большая нужда. Кое-что из сортиров
снова поступало  на  стол  по  замкнутому циклу,  но мало кто замечал  такую
особенность.
     Делалось все силами  макромашин, микромашин, наноботов,  силами и верой
людей.  Делалось  быстро, порой в одночасье. Так что  у большинства  простых
граждан  (99  %),  неискушенных  в  технологических  хитростях,  создавалось
ощущение, что сказка претворяется в жизнь.
     И большинство простых граждан душой и всем телом поддерживало великие и
прекрасные гиперкомпьютеры. Кто ж попрет против сказки?  Ведь тебе откуда ни
возьмись -- еда, кров,  работа, вера, чувство локтя, когтя, безопасность и в
конце концов бессмертие.
     Простонародье  всех  цветов  кожи всех видов  кучерявости  молилось  на
Киберобъединение. Миллиарды китайцев и индусов шли волной-цунами за гиперами
как за  самыми прекрасными  девушками. Немцы вдохновенно, словно  Бетховен и
Моцарт,  организовывали  толпу,  имплантируя   в  мозги  отсталых   камрадов
биоинтерфейсы и  нейроконнекторы.  Русские,  где  надо и  не надо,  отчаянно
бросались грудью на любую амбразуру.
     Гиперы отнимали старую семью, старую свободу, старую веру, но мало кому
было до этого дело, кроме религиозных  фанатиков и политических авантюристов
.
     Открытые  враги  быстро  превращались в  заурядных  кретинов  благодаря
наноботам  очень удачной  серии "С".  Микророботы прикреплялись  к коже  или
слизистой,  которую  протыкали  стрекательной  нитью  и  вводили  через  нее
"малышей". А те занимались истреблением нервных клеток в преступных головах.
Всякие  капиталистические  Рэмбо едва успевали  взвизгнуть  "Yahoo!!!",  как
становились   кроткими  и  послушными   словно  овечки.   Потом  заткнули  и
мусульманских фанатиков, сторонников Бен-Беллы. Говорят, что боевые наноботы
серии  "С-2Э"  врезали фундаменталистам прямо  по  яичкам  и  прочим  важным
эндокринным  железкам, производящим  половые  гормоны, отчего, так  сказать,
состоялась  самая массовая  в истории операция по  перемене  пола. И фанаты,
оставив всякие крики и  понуро  опустив член, отправлялись  чистить  отхожие
места.
     Для  особых отсталых  товарищей,  которые не  могут отличить балета  от
туалета, были созданы резервации -- бегайте там себе на здоровье, размахивая
каменными  топорами да ржавыми автоматами Калашникова, и ждите, когда сверху
посыплются соевые конфетки с начинкой из контрацептивов.
      Последний анекдот на эту тему. Один вождь жалуется  другому. Никак
не могу  объяснить моим,  что солариты --  тоже люди.  Мои  отказываются  их
есть.
     Всю остальную планету  заняли  рабочие поселки: клонопитомники, заводы,
шахты, оранжереи, плантации. Нет на Шарике ни солнечных городов, ни открытых
зон --  чтоб никому завидно не было. Все мозги подконтрольны гиперам; где не
уследит Великое Киберобъединение, там доработает Главинформюро, состоящее из
маленьких исполнительных одноликих китаез.  Все население  разделено на  две
рабочие  вахты  --  две  недели труда, две недели в биостазисе, Две трудовые
недели  земляне  днюют и  ночуют на рабочем месте,  а  биостазис  коротают в
спальнях,  где их как килек в банке. Для  двух недель сна  в "маринаде" (так
именуется биостазис у остряков) выделяется ячейка размером  не больше гроба.
А   что,   нечего  расходовать  попусту   еду,  одежду,  энергию  и  прочее.
Спасительный для планеты порядок.
     Но черт те знает откуда взялись у Киберобъединения новые  противники, и
на Земле, и  в  космосе.  Уже  не  пахнущие  мочой луддиты с  молотками,  не
блохастые повстанцы с гранатометами, а хаккерская шваль, человекомикробы. На
свету --  обычные труженики заводов и лабораторий,  в  темноте -- хитроумные
черти,  которые  проникают  в  любую   дырку  и  щель.  Хаккеры-виртуальщики
орудовали в завихрениях глюонной  решетки суперсвязи,  тонких зазорах  между
сферами   контроля   разных  гиперкомпьютеров.  Нанохаккеры   отравляли  мир
молекулярными  роботами-зловредами:   нанитами   <$F  наниты   --   свободно
эволюционизирующие роботы>  и  диверсионными интеллекулами.  Все необходимое
оборудование  эти паскудники носили  с собой, если точнее  внутри  себя, или
маскировали  под обычные  вещички  типа зубной  щетки или  расчески, которая
могла являться целым биокибернетическим синтезатором.
     Липидные  микросхемы,  вшитые  полосками  под кожу,  кальций-углеродные
кристаллочипы  памяти,  вмонтированные  в зубы,  полиуглеродные  процессоры,
спрятанные под ногти, наноботы-ассемблеры, плавающие в закупоренных участках
кровеносных   сосудов,   наноботы-репликаторы,  расположившиеся  в   жировой
прослойке. Иной раз приходилось  до винтика разбирать  человека, чтобы найти
всю  такую амуницию.  А порой разбирали,  но так  ничего  и  не находили  --
глубоко, значит, замаскировал все, падла.
     На Земле  хаккеры спокойно  избегали обязательного  двухнедельного сна,
расщепляя  своими  наноботами биостатические препараты -- и заодно превращая
добропорядочные "спальни" в бордели и артели.
     В космосе пристанищем для хаккеров стали  так называемые открытые зоны,
где как  мухи над дерьмом роились мелкие лавчонки  да фирмочки  и процветали
все доступные  воображению  виды  преступности. Увы,  среди  хаккеров  часто
попадались люди той национальности, к которой  относился  великий Гольдманн.
(Но про между прочим, классик рассорился с еврейской  общиной города Росток,
где  он  проживал,  за  то,  что не  желала  слушать  его  лекций по  поводу
самовозникновения   высшего  разума  в  сети.)   После   взятия   Иерусалима
гэдээровским  спецназом  уцелевшие   израильтяне  были  распылены   по  всей
Солнечной системе, так что процент их оказался повсеместно ничтожным. Однако
случилось  несколько дерзких  диверсий  на клонопитомниках,  когда  какие-то
негодяи  тщательно  рассовали  иудейских  живчиков  по  миллионам  склянок с
яйцеклетками...
     У  Данилова  никогда не  возникало  сомнений  в  правильности остальных
масштабных  мероприятий  Актива  Коммунаров, например в переселении  трехсот
миллионов голодающих  африканцев  и  азиатов  в  Европу и  Северную Америку.
Однако, как и любой другой молодой оперативник он начал с вопроса: "А почему
Всемирный  Актив  разрешил  открытые зоны?"  На  что старший камрад ответил,
слегка прищурив левый глаз: "А чтобы все балбесы увидели преимущества нашего
гольдманнистского образа жизни перед диким хаотическим."
     Может, и  так. Но на  бытовом уровне кочевала догадка  -- открытые зоны
нужны,  чтобы  там  процветала левая  наука  и  технология, которые зачастую
давали фору и официальным. Почему бы и нет? Со временем Данилов согласился с
этим.   Отчего,  в   самом  деле,  общественно-информационный  строй  должен
одинаково  преуспевать  во  всех  отношениях?  Гольдманизм   несет  порядок,
систему, разумность, целесообразность и все такое, что особенно ценно в мире
с крайне  ограниченными  ресурсами. А  творчество  вырастает  из  хаоса,  из
избытка,   оно  граничит   с  болезнью,   с  гнилью.  Гнилые   места  должны
существовать, но не мешало бы их понадежнее закупорить, закапсулировать...
     Со злополучного рыбозавода Данилов  попал в жилой блок.  Кругом шастали
люди  со страшными мордами,  в  потрепанной  мешковатой  одежонке --  ну да,
мимики здесь  совсем не обязательны --  и  далеко не все торопились по делу.
Пара  прыщавых  до  полной  гнусности  пацанов  стали  клянчить  у  Данилова
допаминовку  --  так  называлась  дешевая  подкормка  для  свиней, благодаря
которой те  превращались в огромные и  довольные шары  из сала. Годилась эта
отрава и для людей.
     У особиста даже не было сил отогнать их -- голова все еще болела  и как
будто скрипела даже. Подкатывала  и тошнота. Мальчишки, чтобы доканать  его,
стали плясать, под  музыку,  производимую  словно бжиканьем десятка  пил  по
стеклу. Они дергались, подражая  движениям робота-экскаватора, крутились как
волчки  на  грязном полу,  прыгали с  задницы  на голову и обратно.  Данилов
помчался  от них по  палубе Фау-2, потом  спустился  на  лифте вниз. Тут его
взяла в осаду какая-то зататуированная баба, которая явно принимала  его  за
своего дружка.  Баба была  "под мухой",  то ли  накушалась алкоголя,  то  ли
нанюхалась  дешевого эрзац-кокаина, от нее еще несло таким  букетом из пота,
прогорклого  сала,  воблы  и  чеснока,  что  Данилов не мог уже  держаться и
стравил в углу.
     После  этого баба  наехала на него еще  мощнее, ее поддержали  какие-то
типы с физиономиями как мятая туалетная бумага и длинными корявыми пальцами,
похожими на сучья. Настоящие лешаки, ГУЖП <$F  Главное  Управление Жизненных
Процессов>  явно  пропустило  генные  аберрации.  Данилов  с  трудом прорвал
блокаду, стараясь не применять заметные приемы -- наступил на ногу, толкнул,
дал локтем под дых.
     Он  стремительно  метался  по палубе, выискивая транспортер или лифт  и
краем  глаза подмечая, что  трое  или четверо работяг  заторопилось  следом,
играя  чем-то в  карманах. Знал он эти  "игрушки"  --  свинчатки, кастеты  с
выдвижными  алмазными  зубчиками,  самоскручивающиеся  (на  горле)  цепочки,
сюрикены с тепловым наведением, дубинки-телескопы, термоножи.
     Данилов свернул  в  первый  попавшийся  коридорчик,  который,  как  ему
казалось,  уводил  к  какому-то  складу,  но  вдалеке  замаячила  еще   одна
подозрительная компания. Даниловская рука рванула  ручку  первой  попавшейся
двери, на  которой  были нарисована тарелка  с  супом. Сработал  ключ-код  и
Данилов оказался  в сумрачном  помещении. Грибная плантация, вернее подсобка
при ней -- для хранения всякой амуниции. Можно было прийти в себя, а затем и
поразмыслить.
     Вместе  с джином Данилов проанализировал  системный журнал  -- особенно
записи, оставшиеся от подводной прогулки. Ихтиомутант, золотая, блин, рыбка,
являлась  источником  сильно  действующего   модельного  наркотика,  который
прилично долбанул по психике, особенно по задним долям мозга.
     Коронованная  рыбка  плодотворно  сотрудничала  с  суперминогой.   Одна
загоняет, другая дурь наводит. Хорошенькая смычка.
     Можно было, конечно,  валить  это  безобразие  на  диких нанит, которые
давно  отбились от всяких рук.  Но диким наноботам не  свойствен комплексный
подход.   Обычно   они   ограничиваются   несколькими  сильными,   но   мало
соответствующими друг другу изменениями -- хромосомку слизнут или закольцуют
цепочку генов,  или  заактивируют  участок генома, проспавший  сто миллионов
лет.
     Из-за этого  пострадавший  просто окочурится.  Или  вдруг состарится  в
хлам. Или  серьезно выпадает в осадок  -- начнет например обрастать шерстью,
чешуей, рогами.  И  возвернется  к  первоначальному  состоянию, лишь  пройдя
многомесячное компенсационное лечение у нанодокторов. Директор рыбозавода на
такие шутки само собой не решился бы.
     На  рыбозаводе явно действует мафия и ее специально запрограммированные
наноботы-интеллекулы. Не для шуток -- для бизнеса.
     К  куртке  прилипла чешуйка,  оставшаяся  от  миноги,  той  самой,  что
довольно  успешно охотилась  на него. Уже поверхностный анализ ДНК  и белков
показал, что  эта суперминога просто машина для убийства. И  машина эта была
сделана  из рыбки длиной в  десять сантиметров,  некогда занимавшейся мирным
трупоедством под донной решеткой, куда падали всякие останки.
     Интеллекульная  диверсия  была  хорошо  спланирована   --  причем  этим
занимался какой-то мощный наркоделец.
     Одни  рыбешки  производили наркотики, другие охраняли "производство" от
незапланированных гостей. Сами  работники  рыбозавода,  видимо, старались не
лазать в глубокие места. Хотя вполне могли быть подельниками-соучастниками.
     Не  забыл  особист  Данилов  и  женщин   с  именами  Кац  и  Блюм.  Кац
действительно вытащила  его из отстойника, где копилась всякая гниль и  куда
он провалился, после того  как потерял  сознание. Там либо минога прикончила
бы его,  либо доканала бы нехватка  кислорода. Но помощь  подоспела вовремя.
Можно  даже  сказать  --  подозрительно вовремя. Как именно  Кац  прикончила
миногу,  Данилов мог  только догадываться. А может и не прикончила вовсе,  а
договорилась с ней полюбовно. Шутка, конечно.
     Надо бы допросить работниц. Или поручить это дело местному  следователю
из  Службы Общественного Здоровья.  Но  на первое мероприятие --  времени  в
обрез,  а второе... следователи  разные  бывают. Может,  и так случится, что
Данилов  посадит  людей,   которые   спасли   ему   жизнь...  Конечно,   это
мягкотелость, которая может потом боком выйти.
     В любом случае в омут его заманил коварный враг. Анпилин-падла. Анпилин
знал,  что там творится.  А поскольку даже у самых близких друзей-гангстеров
не принято выдавать тайны  своих угодий, то с вероятностью  90%  --  это был
личный участок Анпилина-Кебапче.
     И, кстати, изготовитель наноботов-интеллекул тоже угадывается.  Данилов
открыл ближайший вход  решетки спецсвязи  и  пролетел по  милицейским  базам
данных.  Чешуйка  имела  как   бы  фирменное  клеймо  --   методику   генной
модификации. Именно  такой пользовалось  несколько левых  ученых из открытых
зон "Земля-12", "Мичуринск", "Кибальчич" и "Мирный", что на Меркурии. Список
пока что был слишком широк.
     Через кого из  них можно выйти на Анпилина? Ладно, додумаем по  дороге,
сейчас  лучше  податься  в  космопорт  и  проверить  записи,  оставшиеся  от
пассажиров за сегодняшний день. Возможно, Анпилин-Кебапче снова наследил.
     Данилов  стал  отпирать  ту  дверь,  через  которую  попал  на  грибную
плантацию. И на этот раз неудачно. Как будто кто-то снаружи  повесил простой
амбарный замок.
     Надо  было искать другие выходы. Джин  мигом проложил маршрут  на карте
"Свердловска-44"  и  заодно,  перед  глазами,  в  оптическом  окне, возникла
голубая путеводная  нить. Надо  пересечь  грибную и капустную  плантации,  а
дальше уже цех по переработке овощей, из которого прямая  движущаяся дорожка
в космопорт.
     В темный отсек, где  выращивались  шампиньоны, как  раз сбрасывался ил,
оставшийся от карпов.  Плантация, где имелось только инфракрасное освещение,
напоминал  преисподнюю  --  конечно, в  понимании  всяких отсталых греков  и
римлян. Огромные грибы самых причудливых, но почему-то всегда кошмарных форм
всасывали  остатки жизни,  сохранившиеся в иле. По  грибам  ползали  плоские
черви,  которые   слизывали   с  грибов  катаболическую   слизь.   Грибы  не
отказывались шамать мертвых червей. Черви грызли умирающие грибы. Их ротовые
отверстия  противно  пытались  присосаться  к  коже  Данилова.  Их  холодные
морщинистые тела не раз скользили по его голой щеке или шее.
     В капустной оранжерее было куда приятнее. Идеальные параллельные ряды с
благоухающими кочанами цветной  капусты,  сильно  облагороженой протеинами и
витаминами. Каждый  кочан метр-двадцать  в диаметре.  Почему-то  вспомнились
параллельные процессоры транскомпьютеров. Ласковый "солнечный" свет лился из
панелей где-то  с  трехсотметровой высоты. Даже  шмели летали, здоровые  как
воробьи,  но  безобидные.   Серебристо-голубое  небо  и   серебристо-голубая
вогнутая земля.  Небо и земля были, конечно, лишь впечатлением, иллюзией, но
удачной,  потому что в  наиболее  удаленных от наблюдателя  Данилова  местах
серебристость пропадала, оставляя лишь насыщенную желтизну.
     И  вдруг  засигналил  недремлющий  инфосканер,  следом   подключился  и
органический сканер.
     Обнаружились следы Анпилина!
     Его сальные выделения были замечены там и сям, на кочанах,  прыскалках,
трубах. Экспресс-анализ ДНК дал идеальное совпадение с данными,  хранящимися
в досье Особого Отдела. Может, Анпилин еще недалеко,  может, прячется где-то
на грядках или в баках с компостом.  Сидит,  понимаешь, по шею в дерьме. Вот
удача так удача.
     Данилов, осторожно пробираясь среди  кочанов в две трети  человеческого
роста, следил одновременно за "живой" картинкой в оптическом окне, за окнами
инфосканера, психофейса и органосканера.
     Двадцать,  тридцать  шагов,  паутинка   на   экране  инфосканера  стала
усложняться,  но потом ее  сбила  волна  помех.  В  оранжерее  что-то сильно
фонило.
     Данилов остановился и попытался сосредоточиться.
     Именно потому, что внимание рассеивалось. Вернее  несущественные детали
перли  на передний план, а существенные ускользали. Стала  жутко интересными
форма   капустного  кочана,  прожилки  на  листе.  На   кой  все  это?  Надо
сосредоточиться на главном, но он уже забыл, что важно, а что нет.
     Впечатление такое,  будто кто-то  помешивает ложкой  в его  голове. Так
бывает после  хорошей  дозы опиатов. Однажды  его  обкурили  в открытой зоне
"Кибальчич", и сейчас  было что-то  вроде  этого.  Память  не слушается его,
изливает все, что захочет, мысли не стыкаются друг с  другом, все пофиг. Кто
он, чего ему надо? Дурнота, дурь перекатная, мысли  разбегаются, несмотря на
то, что джин усердно впрыскивает габергик в передний  мозг <$F синтетический
нейротрансмиттер, агонист  GABA-кислоты>, что должно привести нейронные цепи
в рабочее состояние. По идее.
     Изменились альфа  и  дельта-ритмы.  Замедлилось  сердцебиение.  На  лбу
выступил холодный  липкий  пот.  А если  он сейчас начнет  помирать? Сейчас,
когда ему почему-то трудно верить в капсулу Фрая.
     Цилиндр капустной плантации как будто сжимается, его фальшивые земля  и
небо  сходятся между  собой, заставляя особиста сгибать  колени и  наклонять
голову.  Все  больше  ощущается  сдавливание  сверху  и  снизу,  и  Данилов,
поддаваясь ему, распространяется вширь; его голова, налившаяся тяжестью, уже
на  уровне  капусты,  уже  лежит на  грядке,  такая  же беспомощная,  как  и
остальные кочаны. Почему голова  обзывается кочаном?  Почему в  немецком это
просто одно слово? Kopf.
     Голова смахивала  на кочан. Кочаны  -- на  головы знакомых и незнакомых
людей.
     Теперь когда собственная голова почти не варила, словно тут и там в нее
были  вставлены  пробки-затычки,  органосканер  наконец  определил, что  эта
капуста  не только протеиновая.  Она  -- вычисляющая,  запоминающая  и  даже
думающая. Черт тебя раздери, ни  на  какой план-карте не значится, что здесь
расположена   киберорганическая,  накопительно-вычислительная  система.  Про
думающую капусту особист Данилов до сих пор даже и не слыхал. Вот  про садки
с  головоногими  моллюсками, используемые  как  высокоэффективные  нейронные
сети, известно всем особистам. И октябрятам тоже.
     Личность Данилова  расползалась по серебристым  пульсирующим паутинкам,
размазывалась желтыми полосами, крошилась в золотистую крошку.
     То ли капуста захватила  его нейроконнектор, то ли уже подсадила  в его
мозг свой собственный адаптер. В  любом случае  Данилов чувствовал,  как она
мацает его мысли одну за другой.
     Какая-то информация  закачивалась  в  него  -- словно он был  очередным
разумным кочаном в капустной сети -- но джин  не  мог  декодировать сигналы,
ссылаясь  на незнакомый  протокол  передачи  данных.  Коды  беспрепятственно
вливались  через некий нейроадаптер в его голову,  внедрялись в его сознание
новыми  психосхемами. Краски давно уже потеряли геометрическую правильность,
стали  пестрым густым вихрем, который до тошноты крутил  его.  Было рвотно и
тяжко. Ломка.
     Джин  выдавал грустные  сообщения  про  искажения мозговых  волн и даже
показал  примерное расположение  нелегального  нейроадаптера. Передние  доли
мозга,    лимбическая    система    <$F    структура,    ответственные    за
эмоционально-волевые состояния>.
     Где-то в капусте затаился мощный и коварный чип, манипулирующий нервной
тканью с помощью  тоннельно-мезонного  эффекта.  Эта  мысль была  совершенно
здравой, но на нынешнем этапе совершенно бесполезной.
     Данилов  тонул  в  беспредметном  океане  неосмысляемой   информации  и
бестолковых  эмоций, где  он был волной,  струйкой, которая рисковала каждую
секунду исчезнуть.
     Ему  не  за  что  было уцепиться,  массивы его  воспоминаний  оказались
перекрыты, остались только самые свежие и самые сильные.
     Владислав,  Эльвира,  Юкико  выглядели бледными  скользкими  тенями  --
словно зацветшие мокрые  тряпки на заборе. Ведь  они всего  лишь  мимики под
управлением образцовых джинов. И только резкие черты и отрывистый голос  Кац
спасли Данилова от растворения, заново прочертив в его  психоматрице волевой
вектор.   Активизировавшаяся  психоматрица  через  нейроконнекторы   вызвала
восстановительные функции.
     Данилов наконец  услышал  своего  джина,  который  докладывал, что  ему
удалось заблокировать  нелегальный  нейроадаптер и стереть  психопрограммные
объекты, незаконно проникшие в мозг.
     С помощью психофейса был разоблачен и вражеский кочан.
     В обычном  оптическом окне  это  был  кочан как  кочан. И  трудно  было
поверить в его злодейскую натуру, в то,  что это  логовище нейроманипулятора
<$F чип с большой ментальной емкостью, с тоннельным мезонным излучателем>.
     Но Данилов, как профи, сразу поверил.
     Теперь, когда вредная суть кочана  оказалась  разоблаченной, можно было
направить на него свою ярость.
     И началась великая битва человека против капусты.
     Особист,  сжимая  зубы  и катая  желваки, кинулся на кочан, но враг был
силен и оборонялся, как это принято, с отчаянием обреченного.
     Капустный чип не просто тормозил особиста, он будто заливал его смолой,
не давал ему дышать, словно сжимал в тисках и становился коленом на грудь.
     Властелин  капусты  подсадил  в  задние доли  мозга Данилова  еще  один
нейроадаптер и с помощью холинестеразы блокировал синапсы.
     Посиневший особист едва успел  пробить блокаду инъекцией "мускаринового
гриба"  <$F  синтетический  нейротрансмиттер,  агонист  ацетилхолина>.  И  с
яростным криком "За нашу космическую Родину" наконец достал врага.
     Нейроманипулятор  был  вырван  из  кочана и  беспомощно закопошился  на
ладони  -- на вид что-то вроде медузки, биочип на десяток ментобайт памяти и
двести мемоватт интеллектуальной мощи.
     Капустный король был  запрограммирован конкретно на  Данилова, иначе не
удалось  бы  ему так быстро и удачно атаковать мозги  особиста. И  в  мозгах
сейчас  словно мины рвались  -- это наноботы-защитники разрушали  чужеродные
нейроадаптеры.
     По решетке спецсвязи ушел запрос в  базу данных Особого Отдела и вскоре
прилетел ответ: этот  чип-манипулятор  наверняка произведен в открытой  зоне
"Мирный".
     Все теперь сходилось: и интеллекулы, что мастерят суперминог с золотыми
рыбками, и капустный нейроманипулятор были изготовлены по заказу Анпилина на
Меркурии, в "Мирном". И если враг уже ускользнул со  "Свердловска-44", то на
Меркурии о нем могут кое-что порассказать.
     Данилов, шатаясь,  прошел через  цех обработки овощей,  где мирно спало
несколько работяг. Впрочем, их можно было бы обозвать и крестьянами. Похоже,
они  обкурились  опия, добытого из заботливо выращенного оранжерейного мака.
Данилов подумал и о том, что "крестьяне" пали жертвой каких-то экспериментов
капустного манипулятора и заснули надолго. В любом  случае,  эти падшие люди
уже не контролировали несколько конвейеров, с десяток фасовочных, помывочных
и  упаковочных  роботов, но и  не  задавали лишних  вопросов. И прокатившись
вместе  с  ящиками  по дорожке-транспортеру,  Данилов оказался  в космопорту
"Свердловск-44".  Если  точнее  в  маленькой  конурке  стартового  контроля,
прилепившейся к  одной  из труб  космопорта,  изрядно напоминавшего огромный
орган.
     Через час напряженной аналитической работы туман спал и стало ясно, что
Анпилин из  орбитального  поселка уже  убрался. Утром  он  прошмыгнул  через
контрольные ворота для  персонала, лишь слегка  "наследив".  Какой  уходящий
борт приютил бандита -- осталось тайной. Но зацепка имелась, хорошая зацепка
-- тот самый ученый-левак из зоны "Мирный", что сотрудничал с Анпилиным.
     "Я его  достану, этого гангстера, если не мытьем так  каканьем."-- смог
пошутить  особист.  Однако  беспокойство,  слабо  выражаемое в биохимических
индексах,  шуршало  в  душевных  закоулках,   словно  мышь.  Слишком   легко
асоциальный   элемент   наносит   удары   по   сотруднику   особого   отдела
Главинформбюро. Совсем  бесхлопотно пробивает хваленую защиту. Нет ли утечки
информации, нет ли предательства?
     "ЧТО  ЗА АХИНЕЯ,--  возмутилась совесть.-- КИБЕРОБЪЕДИНЕНИЕ НЕ  ДЕЛИТСЯ
ИНФОРМАЦИЕЙ С КАКИМИ-ТО МИКРОБАМИ".
     Все правильно,  Объединение  не  делится информацией с  болезнетворными
микробами вроде Анпилина и держит каждого чиновничка за яйца, чтобы и тот не
делился.
     Через  полтора  часа  отправляется борт  до  орбитера  "Меркурий-2",  и
Данилову надо туда же. Прощай, "Свердловск-44". Спасибо великому  Гольдманну
за нашу прекрасную встречу. За встречу с интересными и опасными людьми.


     5. "ГУЛЯЙ-ПОЛЕ"; Меркурий, открытая зона "Мирный".


     То, что  это открытая  зона,  заметно стало  еще с высоты  в  пятьдесят
километров.
     Пылевая  завеса  оказалась  хлипкой,  отчего  и  просматривалась  сотня
сухопутных кораблей:  огромных  мобильных  платформ  с мачтами-столбами,  на
которых намонтировано-навешано  всякого разномастного  жилья -- дома-шарики,
дома-гроздья,  дома-колбаски.  На  временной  стоянке,  которую  можно  было
назвать  городом,  платформы  выстроились  двумя  концентрическими  кругами,
образовав посредине площадь имени Бардака.
     Данилов  посетил  ее  "с  экскурсией"  сразу  после  посадки  трясучего
челнока, спустившегося  с "Меркурия-2".  На  площади парковалась куча всякой
мелкой  техники,  с которой старатели ездили  на  прииски  --  транспортеры,
вездеходы, экскаваторы,  жилые  трейлеры, самоходные  и  прицепные бурилки с
дробилками.  Посредине,   заменяя  кремлевские  башни,   биг-бены  и  прочие
александрийские столпы, высилась тетраэдрическая антенна суперсвязи.
     Тут же располагалось и кладбище, где "открытым способом" лежали мешки с
погибшими  старателями.  Когда  отсюда  уйдет  городок  и  нахлынет  солнце,
произойдет торжественная кремация. Данилов сомневался, что все покойники при
жизни  имели легальную капсулу Фрая,  однако  у  всех у них имелась дырка за
правым ухом -- след изъятия.
     По соседству с кладбищем был разбит базарчик -- иные "солидные" лавочки
имели даже  гермошлюз,  но  многие  торгаши  устраивались прямо  на мешках с
"сосульками" -- так непочтительно прозывались почившие товарищи.
     Широченные траки платформ оставляли после себя настоящие  каньоны -- на
взгляд из  космоса похожие на следы огромных змей. Башмаки же Данилова мягко
пружинили  --  почва была насыщена  гелием.  На  горизонте,  сквозь  пылевую
атмосферу, сиял меркурианский восход,  затягивая  треть неба оранжевизной --
как будто на городок надвигалась стена кошмарного пожара.
     Но "Мирный" не  торопился  уходить. Рядом было золото, основа квантовых
чипов,  также  гафний, неодим,  осмий,  рений. Впрочем раскатывать  губу  на
огромное   богатство  не  приходилось.   Открытая   зона  располагалась   на
поверхности  планеты,  отнюдь не  выше. И хотя добра  тут  навалом, попробуй
наживи  капитал.  Ведь  добро  это надобно приносить с  почтением во взоре в
официальные  заготовительные  конторы,  а  те  конечно  же  соблюдают  самые
твердые, самые минимальные цены.
     А  вот  аппаратура  жизнеобеспечения,  бабы, женокиберы,  "тормоза" для
мозгов  и всякие прибамбасы  вроде персонального  глюковизора,  расширенного
нейроконнектора и софтов, симулирующих райскую жизнь  -- идут по  заоблачным
ценам.  Их  доставляют   из  других  открытых  зон,  по  дороге   обкладывая
троекратным налогом в пользу отечества.
     Можно,  конечно,   добраться  до  орбитера  "Меркурий-2"  или,  скажем,
"Гермес-Коммерц", где  тоже базар,  причем цены куда  скромнее. Но почти вся
экономия съедается стоимостью проезда на челноке.  Да и в толпе  коммунаров,
среди которых шакалят особисты и менты, старатели чувствуют себя неуютно.
     Естественно,    что    можно    попробовать    контрабандные    каналы.
Каковые-таковые существуют.  Но за  контрабанду  можно  спокойно  схлопотать
"вышку", так что от капсулы Фрая и мокрого  места не останется.  При наличии
смягчающих обстоятельств,  молодости там, сопливости  -- каторга на Ио. Тоже
полная смерть с похоронами в серном озере, только перед  этим годика два-три
помучиться. Понаблюдать как с тебя кусками сползает кожа и какаешь ты  своей
собственной  прямой кишкой. Жизнь и мучения тебе  продлят  за счет  инъекций
модернизированных онкогенов -- они усиливают регенерацию, но человек при том
обрастает соединительной тканью и становится похожим на бегемота...
     Данилова  первым  делом  заинтересовали  старательские  вездеходы.  Они
стояли  табором   на  главной  и  единственной  площади,  подняв   капоты  и
проветривая твердотопливные реакторы.  Старатели  не  боялись  радиации, они
жрали без  устали  конфеты с начинкой из энзимоботов,  починяющих хромосомы,
хлебали как  заведенные антиоксидантное пиво и  бегали отлить через клапан в
ближайшую сторонку --  вверх улетали настоящие  фонтаны. Просто-таки  Долина
гейзеров получалась.  Нетоварищи явно подвергали себя и "левым" модификациям
для повышения устойчивости -- у многих заметны были наросты панцирного типа,
отливающие  металлом.  (Только  вот  не  сделали  ли  этих  ниндзя-черепашек
опять-таки в инкубаторах ГУЖПа, подумал вдруг Данилов. Тогда получается, что
весь  разгул   криминалитета   --   это   дело,  запланированное  в   недрах
Киберобъединения.)
     Но совесть  тут  же  сделала втык: "НЕ ОСУЖДАЙ ТОГО,  ЧТО НЕ ПОНИМАЕШЬ.
КРИТИКАН  ВЫИСКАЛСЯ. РАЗВЕ  ТЕБЕ,  ХУДАЯ ГОЛОВА,  ПОСТИЧЬ  ОБЩУЮ  СИММЕТРИЮ,
ПОНЯТНУЮ ГИПЕРКОМПЬЮТЕРАМ?"
     В  конце  концов  предстояло  отыскать  того  парня,  который смастерил
нейроманипулятор. Но вначале надо было выйти на давнего  знакомого по кличке
Краб.  Знакомый  осведомитель,  конечно,  не  напрашивался  на свидание,  но
бармен-мутант из одного кабачка  шепнул за  сто  меркурок,  где  можно найти
Краба. В долине Теотикалли.
     Данилов за тридцать меркурок  взял напрокат  у одного потертого  алкаша
тоже потертый, старенький, но довольно мощный вездеход.
     Однако  топливные  стержни  можно  было  приобрести  лишь  в  ближайшей
госконторе  "Меркэнерго", где место в очереди  стоило десять кредиток. И эта
очередь собиралась подойти лишь через пару часов.
     Данилов потолкался на площади и, соскучившись, двинулся было к одной из
крайних платформ, где располагалась контора, но  вернулся с  полпути. Ему не
понравился один  взгляд из толпы, ошивающейся на майдане. Так  и есть. Когда
он вернулся, его машину как раз пыталось раскурочить трое мужиков.
     Мужики при виде Данилова не  стали  тикать.  Наоборот,  стояли и ждали,
сияя мордами приличной дебильности. Бес его знает, что  это за люди? Большие
взаправду крутые или просто маленькие, но наглые?
     --  Разум  да  соединит  нас,--  произнес  Данилов  слова  официального
приветствия, но мужики только скривились и набрякли кулаками.
     -- Ну ты,  фраер,  если  хочешь, чтобы все  чин  чином, давай делись,--
наконец  прохрипел один из мужиков.--  А  то больно жадный.  Съел на  тысячу
рублей, а насрал на рубль.
     В открытых  зонах есть и воры в законе, и рэкетиры, и базарная мафия, и
гоп-стопы, и  отморозки,  и  карманники,  и шпана.  Особняком  стоят  крепко
переделанные мутанты --  "мутные", которые тоже живут по своим понятиям.  Из
них выделяются самые-самые --  Монстры или Ящеры. Один  из этих  жлобов явно
был Ящером.
     Борибабин всегда учил, что драться с толпой даже  удобнее, чем с одним,
особенно в стесненном  пространстве. Противники больше думают не о том,  как
уложить  тебя побыстрее, а как не запаять  собственному товарищу промеж рог.
Пространство на парковке в  самом деле было стесненным и укрытым от взглядов
с базарной площади.
     Пока мужики  пытались  организовать  свое  наступление на пятачке между
двумя вездеходами, Данилов нанес несколько ударов на  среднем уровне, ложных
и настоящих. (Конечно,  у него имелся  импульсник,  но применять его  значит
засветиться. Органический же  цеп плохо  действовал через  скафандры и сразу
выдавал  мента.)  Впрочем тычков в пах и  под дых  хватило,  чтобы выключить
двоих из общения. Они все-таки оказались обычными нахалами. К тому же хилыми
и легкими. Один  из  них решил полежать  на грунте, другой  помчался вдаль с
кудахтаньем на устах.
     Но  третий все же был ящером. Оставалось только гадать, зачем он
подключился к мелкой растащиловке. Но ящер же,  какие  могут быть  сомнения.
Рука длиннее твоей раза в полтора и на конце то ли три длинных пальца, то ли
грейфер. А жилы-то  жилы  -- на каких-то  внутренних анаболиках заматерели и
стали будто тросы. "Грейфер" на правой руке был приспособлен для того, чтобы
закручивать гайки,  вытаскивать гвозди, рвать, душить. Чуть тяпнет за шею  и
все, нет кадыка.
     --  Возьми свой  черпак  и  иди  греби дерьмо,-- сказал  Данилов, когда
понял, что ящер настроен очень серьезно.
     -- Я  раздавлю  вот  этими  пальчиками  пианиста  твою поганую  капсулу
Фрая,-- посулило чудовище.
     -- Да ты не пианист, ты -- юморист.
     Монстр кинул свой  "грейфер" в сторону  даниловской шеи,  а в левой его
руке мелькнул  термоножик,  которым  скафандр  порезать --  раз  плюнуть.  А
скафандр -- это вам  не  кимоно, раз  расстегнется,  уже не скоро поправишь,
только  в  следующей жизни.  Ящер  к  тому  же  чем-то прыснул. Желтая дрянь
залепила забрало шлема, хотя и не так как желалось "мутному".
     Полуослепший Данилов выбрал  ката  "водоворот", которым можно было уйти
от мощно атакующего противника, да так, чтобы сразу же  перейти в контратаку
и уложить его.
     Если бы не получилось,  то лежать бы Данилову на площади в мешке, служа
табуреткой  под чьей-то задницей,  и ищи-свищи тут капсулу Фрая. Но "мутный"
попался на крючок,  его занесло вперед -- и удар по вражескому загривку  был
точен.  Подвернулся еще  буксирный трос,  свисающий с  соседнего  вездехода,
которым удалось зацепить рухнувшего на колени монстра и слегка придушить.
     -- Так почему мне не  надо убивать  тебя, мудачина?-- спросил  Данилов,
когда немного погасил ярость ингибиторами.-- Если действовать "по понятиям",
то я  должен сейчас  тебя  замочить.  Ну,  скажи, хотя  бы,  что  ты молодое
дарование и завтра выступаешь на конкурсе имени Чайковского.
     -- Ты всяко не прикончишь меня, чистюля,-- прохрипел ящер.
     -- Зря ты так уверен.  Я ведь не  пионерка.--  рука  Данилова  натянула
трос. Силенок хватит еще на полминуты, затем или душить или отпускать.
     -- Может ты из этих...
     Непонятно было, кого ящер имеет ввиду, ментов или академиков. Академики
-- были очень крутыми умными образованными урками, которые всегда косили под
ученых, но действовали как полные беспредельщики.
     -- Давно видел Краба, ящерка?-- спросил Данилов.
     -- С неделю назад в долине Теотикалли. Это двадцать километров отсюда.
     --  Знаю. Надеюсь, что сейчас ты станешь разговорчивым, как старушка за
чашкой чая.
     Данилов постарался еще больше натянуть трос, хотя нормальный человек на
месте ящера давно бы скончался.
     -- Краба уже пришили. Трупака  на нашу  площадь не привезли, потому как
он  на  ментов работал.  Но это не я его  угомонил,  не  волнуйся.--  уже  с
некоторой натугой произнес ящер.
     --   Тогда   ты   сам   найдешь   мне   человечка,   который   мастерит
чипы-манипуляторы и прочие интересные штучки.
     Воспользовавшись    секундной    слабостью    ящера,   Данилов   выудил
шприцпистолет и сделал ему укол спецсредства,  прямо через скафандр, в мышцы
--  интеллекулы  модели  "Вулкан-2". Конечно  же,  официально  это  средство
считалось чисто бандитским, ну а неофициально...
     --  Не найдешь его за 24 часа и у тебя случатся большие неприятности.--
сказал особист чистую правду.
     -- На понт берешь, фраер.-- прошипел ящер.-- Я не боюсь склеить лапы. У
меня тоже есть капсула Фрая.
     --  Знаю.  Левая.  Мои  дружки-интеллекулы тоже левые. Они уже облепили
твою  капсулку  и  все  ее  проводки. Чуешь,  что может  случиться  с  твоим
драгоценным бессмертием?
     -- Лажишь, фраер.-- непокорно  отозвался ящер.--  Капсулу Фрая  никакая
интеллекула не возьмет.
     --  Сама  по  себе  ни за что  не возьмет,  она  не для этого.  Но  она
ассемблирует  из  подручных  материалов  прямо  у  тебя  в  башке  маленькую
рентгеновскую пушку и затем вжарит по твоей хиленькому чипу Фрая. Вот и все.
После этого воскрешать тебя  из мертвых, все равно что изготавливать крупный
рогатый скот из тухлых  котлет.  Или, может, ты  надеешься  что  у тебя есть
бессмертная душа? Она у тебя случаем не в заднице? Только не пропердел ли?
     Ящер  морально  испекся и пустил  дымок. Это  было видно  невооруженным
глазом.
     -- Этого мастера зовут Уголек.-- упавшим голосом  произнес мутант.-- Но
сейчас его здесь нет.
     Данилов ослабил удавку, ящер не дернулся.
     -- Давай, рептилия, не будем тянуть друг друга за жало. Где?
     -- У самого терминатора. Он же псих. Совсем забуревший.
     -- Разбалансированный, что ли? Переперчил со стимуляторами?
     -- Да  нет, с  неврологией у него полный  ажур. Просто парень  возомнил
себя  хер знает кем, короче полный  вывих  в башке. И  у тебя  есть  хорошая
возможность в этом  убедиться.-- Ящер  постарался  злорадно  ухмыльнуться.--
Искать его надо на плато Теночтитлан, там он пасется, но точно не знаю где.
     -- Придется узнать. Со мной поедешь. Будем вместе искать этого мастера,
словно грибники-ягодники. Ты, как -- хороший товарищ?
     -- Плохой. Хорошие товарищи из нас говно делают.
     -- Ну, ну, не будем драматизировать, ящер.
     --  Меня  зовут  Пианист.  И  я  очень ненормальный, в смысле  тянусь к
искусству. Люблю оперу-жоперу и балет-минет.
     Да,  Пианист  вряд  ли  бы  мог  вкалывать на  заводе-фабрике  на манер
нормальных   людей.  Хотелось  бы   сказать,   что   его  сделали  в   левом
клонопитомнике,  но  характерный  пигментный  штампик   над  глазом  выдавал
совершенно правильное происхождение этого ящера.
     Чтобы  получился  такой как  он,  или  в  клоноинкубаторе  должна  была
ошибочка  выйти,  или...  намеренно  сделали  его  таким  -- специально  для
открытой  зоны! Чтобы,  например,  демонстрировать  потом  ужасы чуждого нам
"хаотического" образа жизни.
     -- Поедешь,  ящер,  на  своем  дерьмоходе.  Так что  иди,  заправляйся,
расходы я тебе оплачу. Тебя и в самом деле зовут Пианист?
     -- В  самом.  Однажды я прикончил  одного лабуха из  оркестра, и скачал
все,  что можно, из  его  джина в своего. И, кстати, неплохо научился играть
одной рукой. Второй-то только кромсать можно.
     -- За того оркестранта отсидел?
     -- За того отсидел. Три года на Фебе.
     Феба  тоже  была  скверным  местом,  купающимся  во  всяких  излучениях
Юпитера.  Из пяти  заключенных  через  три года  остается один, и тот жалкий
калека.
     -- Ну, в общем тебе и солировать, счастливчик. Поедешь впереди.


     6.   "АЛЛЕГРО  ВИВАЧЕ";   Меркурий,   открытая   зона  "Мирный",  плато
Теночтитлан.


     Когда они двинулись в путь,  было уже ясно, что Пианист -- опустившийся
ящер. Он не только сосал из  бутылочки  что-то  с сильным  запахом  сивухи и
гнилых протеинов, но  вдобавок захватил  с собой подружку -- тощую девку, по
виду шлюху с не слишком большим, но горячим стажем.
     Ее глаза  с  линзами-проекторами  то  светились  кроваво-красным  как у
вампира, то становились  черными провалами, как  у хтонической богини.  А-ля
дикообраз двигались волосы-иглы, шлейф из запахов-афродизиаков заставлял все
вокруг  стоять торчком.  Плюс голографическая  майка,  которая умножает бюст
раза  в три. В  общем,  Данилов ее  сторонился  --  чтобы подальше от греха.
Впрочем, сам источник "греха" на него особого внимания не обращал.
     Терминатор знай  себе приближался и  пожар озарял  уже минимум полнеба.
Пылевое  озеро  в метеоритном  кратере сменилось  каньоном, проплавленном  в
силикатной  породе потоком  жидкого  железа, затем  дорога  пошла  вверх  по
твердой металлической породе с  приличными выщербинами от мелких метеоритных
ударов.
     Плато  Теночтитлан  казалось  безжизненным.  Лишь   кое-где   виднелась
брошенная техника. Здесь уже ничего интересного для старателей. Лишь дешевое
железо, которое  в Поясе  идет в печь целыми астероидами. Инфосканер выдавал
только  бледные трассы  далеких радиообменов и  бодрую штриховку от  передач
меркурианского  широковещания насчет  подвигов молодых  коммунаров  по  всей
солнечной системе. К западу от плато виднелся большой разлом, из-за которого
как раз надвигался убийственный меркурианский день.
     -- Слушай, Пианист, как ни прискорбно, но у  тебя  осталось 12 часов.--
напомнил Данилов.
     --  Не волнуйся,  начальник,  пососи лучше леденец.-- Ящер окончательно
признал в нем мента, но трепаться на  майдане о  таком "знакомом" конечно не
стал бы -- чтобы не разделить участь Краба.
     --  Этот мастер  там,-- ящер показал на сияющую полосу терминатора,  за
которым наползал ад.-- Давай, начальник, колИ в мою жопу свой антидот.
     -- Я понимаю, что краткость  сестра твоего таланта, но все  же  слишком
скупо ты выражаешься. Кто там?
     -- Уголек. Возле самого терминатора.
     --  Что,  твой  Уголек  действительно  съехал с  катушек? Трудно в  это
поверить, зная, какие штучки он мастерит.
     -- Чтобы это мастерить,  надо быть психом. Надо  находиться подальше от
людей. И надо иметь много энергии. Смотри туда.
     И  действительно, когда Данилов распахнул окно телеувеличения и добавил
светофильтры, то стали заметны темные пятнышки  в предтерминаторном  мареве.
Впрочем для инфосканера они были по-прежнему хорошо заэкранированы.
     --  Ни  на  одном из этих пятнышек  нет таблички с надписью "Уголек".--
несколько растерянно пробормотал Данилов.
     -- Это только  у  тебя  на  лбу написано, что  ты  мент.  Даже  если ты
подойдешь к нему на расстояние полуметра, ты не увидишь никакой надписи. Вот
когда  ты станешь  трупом,  Уголек аккуратно расфасует  тебя по пакетикам  с
красивыми ярлычками.
     -- Ты мне надоел, шут гороховый.-- Данилов ширнул ящеру через  скафандр
заряд антидота-расщепителя.
     Какие там  "понятия" у мутных?  В учебниках криминалистики насчет  этой
темы по нулям.  Вряд ли муташки соблюдают заповедь, что обманывать нехорошо.
Но  ведь и ящер не уверен, что Данилов на самом деле вколол ему спасительный
антидот.
     Мутант  с  каким-то замысловатым прищуром  посмотрел  Данилову вслед. А
ящерская подружка глядела только на своего урода.
     -- Так почему  ты собственно грохнул того  пианиста?-- спросил  Данилов
напоследок.
     -- Из любви к искусству. Я подумал, почему он, а не я...
     Человек, обитавший в предтерминаторном  мареве, не  пытался  удрать. Он
видимо был  уверен в себе  на  все сто.  Температура  в кабине  Даниловского
вездехода быстро  поднялась с обычных семи  Цельсия  до  тридцати пяти.  Уже
жара. Пришлось  добавить охлаждения  комбезу,  чтобы не  стать красивым  как
сваренный рак.
     А чтобы  тому мужику не испечься, действительно надо  иметь очень много
энергии -- согласился Данилов. Зато, в натуре, никто не мешает.  Тут он лорд
и барон.
     Во  владениях  лорда по кличке Уголек был уже заметен фургон  с модулем
жизнедеятельности,  энергоузел,  от  которого  тянулись прямо в  наступающее
пекло какие-то серебристое полосы, и трейлер, похожий на лабораторный блок.
     Собственно  к этому  трейлеру Данилов  и  подкатил. Температура в самой
кабине была уже сорок восемь градусов, а за бортом -- семьдесят один.
     Трейлер  был  совершенно  непроницаемым для  инфосканера,  также  как и
фургон.
     Не  добившись  ничего  со  сканированием,  Данилов   вышел   из  своего
вездехода.  От  почвы  шли  сильные  испарения  --   ртуть,  свинец,  олово,
серебристые,  желтоватые,  зеленые.  Находится  на "улице"  было неприятно и
Данилов незатейливо постучал в дверь трейлера.
     Тот  открылся,  впустив  посетителя в  шлюзовую  камеру.  Наружный  люк
закрылся, мощная  помпа мигом высосала  из шлюза  меркурианские испарения  и
заменила их воздухом.
     --Добро пожаловать в обитель ""Чистая нега".  Но в скафандре входить не
разрешено.
     Это сказал квазиживой привратник. Рост  два с половиной метра, голова с
двумя лицами, светлым и темным, говорит на беззвучной интерлингве, иероглифы
появляются в коммуникационном окне посетителя.
     --  Привет,  многоуважаемый Янус!  Недавно  я неудачно сварил  супчик в
невесомости,  получил  ожоги,  антиожоговый дермапластырь  имеет питание  от
скафандра. Я сниму только шлем, пойдет?-- предложил Данилов.
     После секундной паузы Янус известил, обернувшись светлым лицом:
     -- Без шлема разрешено. Но сдайте аккумулятор от своего импульсника.
     Затем внутренний  люк  распахнулся  и пропустил обезоруженного Данилова
внутрь трейлера.
     Внутри  царила приятная  прохлада,  градусов  десять  Цельсия; плетение
оптоэлектронных  проводов  и  многоглазье  индикаторов  придавали  интерьеру
несколько  ярмарочный вид. Емкости, автоклавы, реакторы, центрифуги, стол со
спектрометрами  и   спектрографами,   стол   с  туннельным   микроскопом   и
наноманипуляторами, стол  с лазерными скальпелями  и  сшивателями, бозоновый
пресс, установка  электрофореза,  два  ящика с биоорганическим  компьютером.
Судя по отводным  трубам для  катаболических  жидкостей и шлангам-питателям,
вечно голодный  мозг-кисель  работал как черт за сотню килокалорий глюкозной
похлебки в день.
     Среди   этого  бардака,   столь   непохожего   на   аккуратный  простор
коммунарских лабораторий, носилось несколько тварей, смахивающих на  пауков,
и выполняло всякую  мелкую, но полезную  работенку -- то ли это были обычные
насекомые с модифицированной  генетикой, то  ли  биополимерные роботята.  На
стенке висело неожиданное иконографическое изображение -- синеватый Кришна в
его вселенском облике.
     Потом Данилов увидел в одной большой чаше Гадость. Привратник показался
по сравнению  с  ней милейшим  существом. Данилов сглотнул, потому что горло
болезненно сжалось.  Она напоминала и клубок сплетенных  змей, и медузу.  Ее
щупальца могли  протянуться в  любой конец  фургона и, например, переставить
какую-нибудь пробирку с одного места на другое.
     Органосканер  с  некоторой  задержкой  отклассифицировал это достижение
биотехнологии:   на   базе  сульфурорганики,   интенсивная   способность   к
регенерации, правда, собственного генокода нет, получает энергию  от реакций
хемосинтеза  на  основе серы.  Наверное,  она  еще серной кислотой  плюется,
подумал Данилов и постарался отойти подальше.
     Зато  психофейс   порадовал:   у  этой   твари   были  мотивационные  и
эмоциональные  матрицы, характерные именно для человека, а не для рептилий и
медуз.  Стандартный   набор  пси-программ,   рассчитанных  на   человеческий
интеллект. И даже те психокоды, которые загружаются в коммунаров.
     Одно  из  щупалец потянулось к  напрягшемуся особисту набухшим  концом,
который имел ротовое отверстие, околоротовую присоску  и глазок. Сантиметрах
в двадцати от лица Данилова опасный отросток пустил слюни и зашипел. Запахло
сероводородом.
     --  Не бойтесь.  Оно не  цапнет.  Пока я  не прикажу.  Или пока оно  не
разозлится.
     Данилов ожидал, что  творцом  таинственного  создания  окажется  низкий
сгорбленный лысый человечек в пальто и очках.
     Так  нет  же.  Рослый  атлетически  сложенный  красавец,  длинноволосый
блондин  в шортах. И можно  быть уверенным,  что это не мимик.  За пределами
солнечных  городов видеть  объекты  без  мимиков  уже не  табу --  глазей на
здоровье. Но Данилов  машинально потеребил контрольную панель джина, не идет
ли лажа через нейроконнекторы в зрительные нервы?
     Как  же тут  существует  этот Уголек,  на  грани  жизни  и смерти,  без
дискотек и баров, без подружки?
     --  Ага, уловил,-- отозвался  Уголек,  который  конечно же  пользовался
нелегальным психофейсом  для подслуха  мыслей.-- Подружка-то  как  раз есть.
Такая может и бар с дискотекой, и даже стриптиз устроить.
     В большой  чаше  произошли метаморфозы клубок змей превратился в голову
со змеиными волосами. Потом змееволосы стали кудрями, оформилось и тело. Все
было  в  лучших канонах Фидия с изрядным добавлением Эль-Греко. Ноги  и руки
пожалуй длиноваты,  также  как  и  шея и зубы, нижняя  часть  лица  чересчур
выдается  вперед, талия  будто перетянута невидимой веревочкой,  васильковые
глаза  больше  на размер чем надо. Дама  получилась хоть  куда, но все равно
страшная .
     --  Ну   что,  хочешь  меня,  усатик?--  проворковала   Галатея  гостю,
набрасывая на себя  чехол от компьютера  и  устраиваясь все в той же чаше  в
соблазнительной позе полулотоса.
     Да, лексикон еще тот.
     -- Вот  что такое  настоящий  мимоид,-- похвастался Уголек.--  Я первым
применил  полиуглеродный  каркасно-осевой  скелет спикульного  типа. Она  же
наощупь  ничем  от бабы не отличается, попробуйте сами. В хорошую погоду эта
девушка   получает  энергию  не  за  счет  окисления  серы,   а  из  реакций
фотосинтеза, так что к ароматам уже не подкопаешься. Но в  плохую приходится
ее духами поливать. А теперь исчезни, дорогая... Она нам будет мешать, у нее
психика сырая.
     -- Совершенно с вами согласен.-- четко произнес Данилов.
     И красавица снова обратилась в чудовище, чмокающее в чаше.
     --  Итак, товарищ Дэн-Ни-Ло, какими  судьбами,  чем  обязан?--  спросил
мастер-атлет, мигом просканировав подставной мультипаспорт Данилова .
     -- Интересуюсь вашими работами, нейроманипуляторами и таким прочим.
     -- А где вы с ними сталкивались, любезный?-- поинтересовался Уголек.
     --  В рабочем  поселке  "Свердловск-44".  Например,  чип  на  капустной
плантации. Есть там и другие интересные штучки с Меркурия.
     Особист старался спрятать  ненужные сейчас  мысли,  удержать их в тени,
ведь нелегальные психофейсы способны даже в подсознание проникать.
     Сам  Уголек для криминологического  психофейса Данилова был закрыт, что
делало  еще более темным  и подозрительным. Похоже, что  подзаработать  пару
монет -- не единственная цель в его жизни.
     -- Мне нужен еще один нейроманипулятор, господин ученый.
     Один из пауков пополз по атлетическому торсу Уголька, но тот не обращал
внимания, наверное потому, что любил всю эту нечисть.
     -- Для действия в какой среде?
     -- В достаточно агрессивной. Спутники Юпитера.
     --  Органический  менточип на Ио или  Европе? Это интересно.-- оживился
Уголек. -- Я, пожалуй, готов.  Вы готовы расплатиться  чем-нибудь  ценным? Я
имею  ввиду  не меркурианскими кредитками  и не  сертификатами,  на  которые
отовариваются коммунары.
     -- Солары сгодятся? <$F  нелегальная валюта, имеющая хождение на черном
рынке  по  всей  ГДР,  представляет  собой  золотой  чип  емкостью  1/2/5/10
ментобайт.)
     -- Само собой.
     На лице у  Уголька нарисовалась  искренняя радость, какая только бывает
при заключение удачной сдели.
     -- Господин  ученый, я прибыл из кластера, где царит бахвальство. Увы и
я не чужд этому. Не могли бы вы открыть имя того клиента, который приобрел у
вас капустный манипулятор?  Если точнее, тот идентификатор, который имелся у
клиента в мультипаспорте... Я готов заплатить за ответ.
     -- Ага,  понятно.  Кто  кого  переплюнет.  Увы,  я  стираю  сведения  о
визитерах  из  протокола  событий...  Кажется,  одно  время  я  даже  помнил
идентификатор этого парня. Помнил, а потом забыл.
     --  Если не возражаете, господин  мастер, я  назову вам несколько имен.
Анпилин.  Анастасий  Анпилин. Махмуд Кебапче.  Мэри  Джон  Вибратор.  Черный
Чип.--  Данилов перечислял  не только  имена бандитов, но  и  идентификаторы
пропавших без вести граждан, которые могли стать добычей уголовников.
     -- Не то..-- досадливо отмахнулся Уголек.
     -- Стойчо Трахов. Карл фон Талер. Додо-Дубль.
     -- Только не эти.
     -- Адреналиновый Король. Марко Маньяна.
     Красавец-ученый   даже   не  кивнул,  но  психофейс   уловил,   что  он
отреагировал. И сразу информационная паутина  протянулась  от Данилова через
решетку спецсвязи. Начался  поиск по базам данных Киберобъединения. И вскоре
закончился.
     Маньяна. Человек под этим именем  и  с  соответствующим мультипаспортом
вылетел  из  "Свердловска-44"  на  Марс,  в  космопорт  Лабиринтис   Ноктис.
Папилярный  рисунок  кожи  и узор  радужки отличались  от  тех, что  были  у
Анпилина. Ну на то он и гангстер экстра-класса.
     Человек по имени Маньяна с орденоносного Марса пока никуда не улетал.
     -- Между прочим,  для меня  каждый клиент  в  своем роде единственный и
неповторимый,.-- ученый решительно потер ладони.-- Что угодно именно вам?
     --  Мне  нужно  нечто  большее, чем капустный дирижер.  Не  просто чип,
который способен дирижировать оркестром  на  грядке.  Мне  нужен  устойчивый
манипулятор,  кремний--  или  металлорганический,  который  может  выстроить
интеллектуальную структуру в любой среде на любой основе, хоть это будет лед
на Европе или серные соединения на Ио.
     Данилов  хотел  растормошить Уголька и у него это получилось. Даже  без
психофейса было заметно, что левый ученый встрепенулся.
     --  Ну  что ж, клиент  имеет  право  хотеть.  Мне,  конечно, неплохо бы
навести справки о том, кто вы такой, господин Дэн, выдаете или не выдаете ли
себя за того, кем не являетесь.
     --  Вы  делаете  это  сейчас,-- отозвался Данилов,  наблюдая  в  окошко
инфосканера, как вьется вокруг него информационный щуп.
     -- Зачем вам все-таки понадобилась киберструктура на Ио или Европе?
     -- Капсула Фрая слишком тесна для  меня, я хочу быть  целой планетой,--
сказал Данилов и подумал, что переборщил, разыгрывая из себя крутого.
     -- Что ж, неплохой ответ,  господин заказчик, вполне  разумное желание.
Вам  наверное кажется, что господь Бог  оставил в некоторых областях слишком
большие пробелы?
     Уголек не ждал ответа, он сам хотел говорить о наболевшем.
     --  Уже сейчас я делаю то, чего нет  и  близко в Его творении, господин
Дэн. Кто я, ученик или конкурент? Меня интересует  ад. Почему  в этой бездне
должны  обитать   только   тусклые  тени?  Я   хочу  заселить  ее  нормально
отструктурированными объектами. Это посильнее, чем кибернетизация  спутников
Юпитера.
     Уголек  вероятно  был  хорошим  биокибернетиком,  но  он  явно сшибся с
катушек. Пора сматывать удочки.
     -- Вот  проектное  задание,--  Данилов положил  на стол  емкий кристалл
памяти  и  несколько золотых пластин, конечно же  фальшивых.--А  это задаток
Увы, я должен сейчас откланяться.
     Он подошел к двери шлюза и та распахнулась.
     -- Ваш шлем, --  сказал привратник  и  с должным почтением подал деталь
скафандра примерно так, как лакеи подавали шляпу господам.
     Но  отличие  от  лакеев  все-таки  имелось.  В  последний  момент  Янус
повернулся другим лицом. Он  ударил шлемом  господина прямо  в лоб,  а затем
схватил  жесткими  кремнийорганическими  ручищами  за горло.  Вторая  личина
Януса, темная и вурдалачья, потянулась кривыми зубами к физиономии особиста.
     --  Но  выходить  вам живым  не  разрешено,--  объяснил  свои  действия
привратник.
     Полгода назад,  после неудачной схватки с  Адреналиновым Королем, череп
Данилова был армирован  металлокерамикой, так  что удар шлемом он пережил. С
помощью ката "волнорез"  он вывернулся из жестких лап привратника и  двойной
подсечкой сшиб его с ног.
     Но  когда Данилов  уже потянулся  за шлемом,  открылся  наружный  люк и
воздушная волна выбросила его наружу.
     По  счастью,  отсутствие шлема было восполнено  аварийной биополимерной
маской, мгновенно обхватившей голову.
     Особист побежал к своему вездеходу, но не добежал.
     По песку  скользнула  тень и не успел Данилов  ничего  сообразить,  как
прекрасная  Гадина  обняла  его и прижала  к  свинцовой  глыбе. Замечательно
длинные  ноги  сдавили его так, что и не продохнуть.  Глядя  со  стороны  на
красавицу и  Данилова --  не  дать  не  взять  парочка  во время  страстного
любовного поединка.
     А  меркурианский  день  уже  подступал  вплотную  -- стена нестерпимого
сияния,   из-за  которой  кипящей   волной  возносились  вверх  легкоплавкие
элементы.
     Женская голова беззвучно  шепнула  ему: "Ты мой,  сейчас я узнаю каждую
твою хромосому", наполняя  фразу из дешевого сетесериала резко отрицательным
смыслом. Пухлые совсем как у Эльвиры губы присосались к маске Данилова.
     Черт, ну что же ему все не везет? Сейчас  она  его  так оттрахает,  что
мокрого места не останется. Какое там мокрое место на Меркурии.
     Лилит.  Медуза  Горгона. Она  не торопилась,  красный раздвоенный  язык
прошелся ласкающим движениями по маске Данилова.
     -- Ты бы знал, как мне надоел Уголек, он такой бесчувственный в отличие
от тебя.
     Свинец, казалось, размягчался под его спиной и жег все сильной. Утонуть
в свинцовой  луже  --  вот мерзость и больно-то как  будет.  И  совсем  мало
надежды,  что  капсулу  Фрая  отыщут  в толще  металла  после меркурианского
заката.
     Фургон  и два остальных модуля  Уголька уже двинулись в путь. Наступала
пещь огненная. Но Медуза Горгона не торопилась
     Сейчас солнце перейдет через разлом и...
     -- Ну, подари мне акт напоследок, дай, расстегну скафандр.
     Из  ее  псевдогрудей  вышли  крюки  и  зацепили  титануглеродную  ткань
скафандра. Сейчас рванет и все. Ткань треснула...
     И  тут  прямо  в  чувственный  рот красотки  шлепнулась  ракета.  Лилит
затрепетала  и  разлетелась  ошметками  .  Зеленая  липкая дрянь  прилипла к
скафандру, кое-что попало и на маску.
     К  Данилову  подъехал  вездеход, в котором  нетрудно было узнать машину
ящера.
     -- Ну, что, поквитаться приехал?-- спросил одуревший от жары Данилов.--
Как же вы мне все надоели.
     --  Подружка  сегодня  хорошо  мне   дала,  так  что  в  мудях  заиграл
нравственный императив  и  я  решил  быть  добрым  и  отзывчивым,--  сообщил
Пианист.-- Ты,  конечно,  мент, чистюля.  Но немножко не тот  коммуняка,  на
которого блевануть хочется.


     7. "ПОПУТНАЯ РАДОСТЬ"; Меркурий, открытая зона "Мирный".


     На  платформе  фидерного  космопортика, имеющего вместо названия только
номер, Данилов ожидал челночный борт. Паршивая тряская  посудина должна была
закинуть его на орбитальную узловую станцию "Меркурий-2".  Оттуда предстояло
лететь рейсовым лайнером до Фобоса в двухнедельном "маринаде",  ну и  дальше
опять на фидерном челноке до Лабиринтис Ноктис.
     Орбитер  "Меркурий-2" уже  принадлежал  нормальному  "закрытому"  миру,
старатели оказывались там ненадолго, когда их вызывали для проработки или по
большой  хозяйственной  необходимости, и сильно торопились  назад.  Фидерный
космопорт же был еще достаточно злачным местом, где на каждом шагу орудовали
скупочные и заготовительные конторы, вокруг которых кучковались спекулянты и
прочие криминальные  элементы. Мелкие торгаши подмигивали  хитрыми крысиными
глазками,  предлагая  левый  софт  невысокого  пошиба  или  "косяк",  шлюшки
надрывным шепотом рекламировали тысячу и одну радость почти задаром и тыкали
тебе  в бок  острым кроваво-красным коготком. Впрочем, Служба  Общественного
Здоровья  здесь присутствовала и негласно, в виде детекторов, и  явно в виде
молодцеватых милиционеров с черными непроницаемыми забралами на лицах -- эти
внушительные "статуи" дежурили возле контрольных ворот.
     До посадки оставалось двадцать минут, когда  Данилов отметил возле себя
активность  какой-то  шмары.  То  есть,  вначале  он  просто  понял, что его
пытаются заарканить.  Ее  чулки  ползали как  змеи  по ногам,  скручиваясь и
накручиваясь, юбка  расчетливо  играла  глубиной  разреза, свитерок окатывал
тело  словно  морская волна и вздымался будто цунами на бюсте, из  пунцового
рта,  жующего  резину, вылетали хихикающие разноцветные  пузыри. Стандартная
косметохирургия в стиле Барби придавала ей ничего не выражающий вид. Однако,
по  иглам  а-ля  дикобраз на голове  и  красным  фонарям глаз Данилов  узнал
подружку ящера Пианиста.
     -- Разум да соединит нас.-- поприветствовал особист.
     -- Надеюсь, что  не только разум,  --  намекнула на  что-то  девушка.--
Никак ты, усатенький, на свой Марс собрался?
     --   Возможно,--  уклончиво  произнес   Данилов,--   вообще,   я   тебя
поблагодарить хотел. Ты так хорошо...
     -- Дала Пианисту,-- подсказала шлюха.
     -- Что он был столь добр в этот отвратительно солнечный денек.
     -- Ну,  благодари.  Только  учти,  "спасибо"  мне  недостаточно.--  без
обиняков высказалась девица.
     -- Понял. Тридцать меркурок тебя устроит, солнышко?
     --  Нет,--  "солнышко"  поводило  хищно острым  носком  туфельки.  Если
врежет, то проткнет. Особенно может пострадать мошонка.
     -- Пятьдесят, киса? Хорошие бабки...
     -- Нет, не угадал. Я не жадная.  Просто этого добра у меня хватает. Мне
другое нужно.-- капризно протянула "киса".
     -- А, солары,-- сообразил Данилов.-- Чего ж ты раньше...
       Какая  разница  между  соларами  и  соларитами,  спрашивает  один
работяга другого.  Тот отвечает:  солары тяжело  достать  и легко потратить;
солариты же всегда под рукой, но избавиться от них невозможно.
     -- А вот и не солары.-- зажеманичала девица.
     -- Не томи, красавица.-- взмолился особист.
     -- Во-первых, нужно, чтобы ты спросил как меня зовут.
     -- И как же, ведь это очень интересно,-- послушно отозвался Данилов.
     -- Гипериция. От  слов  "гиперкомпьютерная революция".  Здорово, да?  А
во-вторых, я давно  хотела заполучить чистюлю-соларита вроде тебя, причем не
запакованного  в целлофан.  Ну,  разве  это  много?--  девушка  символически
облизнула губы.
     "НЕ  ДАЙ  СБИТЬ СЕБЯ  С ПУТИ  ИСТИННОГО",-- шепнула  совесть. Причем, в
первый раз при его контактах с женщинами.
     --  Конечно, немного,--  Данилов мучительно подбирал ответ.-- Но вообще
тут места нет.
     -- Тут все места наши,-- уверенно и бесхитростно произнесла Гипериция.
     -- И до отлета всего пятнадцать минут,-- с надеждой произнес Данилов.--
Ты понимаешь, что программа бала будет скомкана.
     --  Тебе  этих  пятнадцати минут будет  больше чем достаточно. Я  очень
темпераментная.
     И в самом деле, она  была  такой. Да еще  настоящая профессионалка. Тут
же, в космопорту, Гипериция отыскала укромное местечко  -- ключ-кодом открыв
дверь  в  какой-то  захламленный  отсек.  Данилов  шел  за  ней,  будто  был
механической  игрушкой  на  веревочке.  Складской  отсек  оказался   закидан
деталями разборных жилых модулей. Элементы  двухслойных  стенок  из титана и
углепластика,  газообменные  фильтры, похожие на  амфоры,  складывающиеся  в
гармошку лежаки, "ракетные" унитазы полного цикла, желеобразный матрас.
     Девушка  толкнула мужчину и он, зацепившись  ногой за  какой-то унитаз,
послушно   рухнул   на   этот   самый   желе-матрас,  который   стал  охотно
конвульсировать под ним.
     -- Ворота открываются,  усатенький.-- проворковала профессионалка.-- Ты
из  своего  стерильного  мирка,  где  доблестные  легаши хватают за  задницу
зловредных  бандюков  и  спекулянтов,  попадаешь  в настоящую  жизнь.  Добро
пожаловать,  только  не запнись  на пороге. Так что,  подхвати свои яички  и
вперед.
     Она встала над ним. Юбка заволновалась как  листва под порывом ветра, а
затем  расстегнулась до пупа,  хотя еще смыкалась  на талии. Между ног, выше
чулок,  шла  вначале  какая-то  голографическая  иллюминация, а  потом и там
образовался черный провал. Который опустился вниз.
     Черное облако втянуло напрягшуюся плоть Данилова и началась  обработка.
Грудки  гражданки Гипериции вынырнули  из  свитерка как  из  озерной глади и
мелко, но  эффектно затряслись. Лицо ее, наполовину заслоненное проекторами,
не выражало ничего, кроме профессиональной сосредоточенности. Не было и того
негативного вампирического поля,  которое окружает некоторых  опытных  шлюх.
Пожалуй, для своего возраста она была  достаточно искусна и не полагалась на
секс-гормоны,  нейротрансмиттеры  и  разные  психоделики, которые симулируют
эйфорию,  но  быстро  утомляют  организм.   Данилов,   правда,  почувствовал
ногти-шприцы, которые втыкаются в его плоть и запускают туда -- по сообщению
органосканера  --  дозу  гуазинтрифосфата,  но это  служило  лишь укреплению
членов тела.
     Удовольствие по кодексу всех порядочных шлюх  она была должна доставить
сама.
     Данилову почудилось было, что  Гипериция что-то  вливает ему в психику.
Но  строгая  проверка  показала  --  девушка  лишь  подсадила ему безобидный
психокоммуникационный  модуль, с помощью  которого  можно было почувствовать
работу ее профессионального тела. Возможно, это была скрытая форма рекламы.
     Особист,  конечно же, был на стреме по  части инфекций. Чего стоят одни
лишь   киберспирохеты,    которых   запустил    в   организмы   развратников
хаккер-сектант  Яд   Небесный?  Эти  синтетические  микроорганизмы  вызывают
заболевание,  приводящее  к  полному исчезновению  половых  органов.  Однако
нормально подготовленная нанозащита -- а у Данилова она была именно такой --
гарантировала почти  полную безопасность.  Гораздо  больше особиста  занимал
вопрос,  не  вломится  ли кто-нибудь сейчас  в отсек с  криком:  "А  кто это
спрятал мою швабру?".
     В какой-то момент  проекторы падшей (но сидящей наверху) девы перестали
излучать  каскады  света и  потухли, а  в  настоящих глазах мелькнуло  нечто
похожее на нежность.
     А  еще  Данилову, в  тот  самый  момент, когда  эти проекторы  потухли,
показалось, что за шлюхой  стоит  нечто, куда более внушительная и  разумная
сущность.
     Закончив  дело, Гипериция поднялась, срастила  свою  веселую юбчонку  и
мигом куда-то срулила. А Данилов снова вернулся в зал для пассажиров.  Вроде
все  было  как  обычно,  дешевые  дрожащие  голограммы,  порхающие  пузыри с
рекламными  клипами  на  боках,  мигающие  оптоэлектронные провода.  Но  ему
показалось,  что и  в  самом  деле из  прежней плоской  жизни  он вступил  в
какой-то более объемный мир.
     Серотонин, черт его дери. И  допамин. И много еще чего. Ублаготворители
образовались в больших количествах самым естественным путем.  Теперь Данилов
понимал, с чего  это  ящер так подобрел. Гипериция не разрушала общественную
мораль на Меркурии, ее тут не было вовсе, она давала кое-что взамен.

     8. "МЕТРОСТРОИТЕЛИ"; Марс, район Лабиринтис Ноктис


     Фидерный космопорт располагался неподалеку от  одного  из циклопических
каньонов системы  Валлес  Маринерис. Две недели полета пролежал Данилов  как
полено в состоянии ограниченного биостазиса,  а, "примарсившись", без заезда
в  родной   солнечный   город,  взялся  за   работу   в  вахтенной   бригаде
тоннелеукладчиков.  Бригада  методично  рыла  тоннели  в  районе  Лабиринтис
Ноктис,  пробивая дороги с  плато ко  дну каньона.  Перепад высоты  --  пять
километров, длина тридцать-сорок километров, грунт реголит, кварц и железная
порода.
     Маньяна трудился во второй бригаде, там, где и Данилов, только в другом
звене.  Устроиться  в  то же самое звено,  убрав какого-нибудь  работягу  --
означало привлечь ненужное внимание. Гангстер сразу мог уловить, что на него
идет охота, и скрыться -- вынюхивай потом его по марсианским темным углам. А
то и сменит личину по-новой и упорхнет куда-нибудь еще.
     В   первый  день   Данилову   было  в   общем-то   недосуг   заниматься
Маньяна-Анпилиным.  Он вел здоровую производственную жизнь. Конечно, тоннели
прокладывал,  прожигал и  прорывал  здоровенный комбайн, оставляя после себя
аккуратные брикеты из вынутой породы. К тому же он прессовал и спекал стенки
направленными взрывами, а затем раздувал полиуглеродную кишку. Она прилипала
к  стенкам, заполняя неровности и трещины  и быстро твердела, фиксируя грунт
лучше   бетона.  Потом   широкополосный  лазер   "прошивал"  в  полиуглероде
оптоэлектронные цепи, чтобы мерцали на стенах голографические дорожные знаки
и объявления на интерлингве .
     Сам Данилов сидел во второй рубке комбайна и пристально следил  за тем,
чтобы  полиуглеродный слой аккуратно  ложился на  свежие стены тоннеля. Если
они,  паче чаяния,  начинали  сыпаться, надо было  подзакрепить  их жесткими
металлокерамическими скобами.  Еще ему вменялось приглядывать  за  тем,  как
лазерный свет "прошивает" полиуглерод, и если что-то не так, менять частоты,
фокусировку и "перешивать".
     Ну и  вдобавок  мастер  смены,  зануда,  без  устали  выдавал  Данилову
непрерывный  поток  наставлений,  гнусаво  лопоча  в  допотопный  токер  <$F
устройство  УКВ-связи,  приемник  которой вставляется  в  ухо, а  передатчик
приклеивается к горлу>.
     Мастер задержал Данилова и  после окончания  смены, заставив "перешить"
участок стены метров в сорок. Когда особист бросился искать бандита, тот уже
был наверху  с важной сверхурочной работенкой -- столбил участки для будущих
лифтовых и аварийных шахт. Так что пришлось вернуться обратно, если точнее в
стойбище.
     После окончания смены работяги  разбивали индивидуальные жилые модули в
готовой части  тоннеля и занимались кто-чем. В основном "оттягивались" чисто
по-пролетарски, засунув в разъем за ухом кристаллочип с каким-нибудь игровым
софтом. Софты  были в основном  левые  -- из открытых зон. На Марсе открытых
зон, слава Гольдманну, пока не было, но простые тоннелеукладчики  (в отличие
от соларитов) открыто тянулись к чуждой культурной продукции.
     Поэтому ныне и присно их  топорные кибердвойники носились среди мимиков
дворцов,  борделей,  отелей,  пещер и других  помещений,  в  которых  стояли
сундуки с блестящими сокровищами, рычали  злые жирные драконы или  лежали  с
томными вздохами круглозадые принцессы . А если работяги уставали отдыхать в
игровой сенсоматрице, то добродушно матерясь, устраивали тараканьи бега (эти
твари вырастали  у заботливых людей до  пяти сантиметров),  или  толковали о
том, как их затрахало выполнение долбанного плана.
     У некоторых  камрадов глаза были такие "спелые", словно они  только что
пропустили нокаутирующий  удар в челюсть и поцеловались с  полом.  Но скорее
всего  это  пускали сок вшитые  в ткани микрокапсулы с каким-нибудь  дешевым
суррогатным опиатом,  или синтетическим хэшем, вроде  тетрагидроканнабинола.
Впрочем,   явись  сейчас  с  облавой  токсикологическая  команда  из  Службы
Общественного  Здоровья,  все  глюкокапсулы вместе  с  их  содержимым  будут
немедленно расщеплены доблестными нанозащитниками организма.
     Никакие  напарники  и  сотруднике  не могли помочь Данилову  --  только
одиночество  и  скрытость способствовали в  этом розыскном  деле.  Благодаря
психопрограмме  Данилов  мог легко  вжиться в  любой образ, хоть  каннибала.
Вжился он и сейчас, но при этом ощущал все время странное удивление. Он стал
удивляться тому, как живут люди за пределами солнечных городов.
     Что    же   получается:   солариты   пользуются    давно    отлаженными
производственными   и   проектировочными   системами   с   дублированием   и
триплированием  надежности.  Твори  --  не  хочу. А  если  не заладилось, то
творческие успехи легко изобразить, устроив шумиху в сетевом  пространстве с
рекламными  клипами  насчет "величайших достижений" и  виртуальным вручением
премий где-нибудь на вершине Эвереста при миллиардной аудитории.
     В  тоннелях,  шахтах  и  на  плантациях  вряд  ли получится  что-нибудь
подобное.  Здесь  новейшая техника, созданная  в  соларитских  лабораториях,
зачастую  фурычит кое-как. Здесь все кропается и кромсается на живую  соплю.
Здесь надо идти за сверхсовременным комбайном и добивать молотком. Отнюдь не
гладко  и  чисто  получается   у  машин,   пусть  они  и  элементы  великого
Киберобъединения,   которое   посылает   свои   сверхразумные   команды    с
невообразимой быстротой по решетке спецсвязи. Все делается согласно велениям
бесконечно мудрых гиперкомпьютеров, и  тем не менее что-то непременно сбоит,
ломается и идет через жопу.
     Торопливо  бегут  трещины и  вздутия  по только  что проложенной стене,
откуда-то капает кислота на макушку, прохудился санитарный блок и примитивно
несет говном, тянется зеленая сопля из носа работяги...
     На второй день, после окончания смены, когда Данилов едва  отделался от
зануды-мастера,  Анпилин-Маньяна  уже  припахался  на проверку  подстилающих
пород с помощью гаммаспектрометра.
     Низ  -- это вам  не верх, так  что  можно  было  поискать гангстера  по
штрекам.  Данилов,  взяв дополнительный аккумулятор и  пакет  с  дыхательной
смесью, отправился на "прогулку", но не прошел  и десяти шагов, когда к нему
подкатило трое работяг из его звена.
     --  Слушай, малый,  где  ты  раньше работал? Что-то  ты  обращаешься  с
комбайном,   так   же  ловко  как   девчонка-целочка  со  старым  мудаком.--
прогундосил  самый старший из  них, могучий, с позолоченной прядью в бороде.
Правда, когда Данилов отключил от себя его мимик, тот превратился в пузатого
довольно потертого мужичка.
     -- Конечно,  я  же  на Фобосе  вкалывал в  грузовом космопорте.--  стал
отбрехиваться  Данилов  согласно   своей  легенде.--  Третий  терминал.  Это
стеллажные  склады  плюс  трубчатые причалы. В  них влетают, что  твой  хер,
коробчатые  контейнеровозы,  а  вдоль  ползают  козловые краны и  утаскивают
контейнеры в  складские ячейки.  Улавливаешь?  Вот  я сразу с  пятью кранами
управлялся. Я и на навалочном причале работал, там стаккером командовал, это
такой перегружатель для сыпучих...
     --  А  чего уволили-то,  если  ты специалист  весь  из себя? Уж  не  по
собственному ли желанию?-- спросил средний по возрасту,  но самый высокий, с
длинными пальцами, похожими на  гвозди, и с  каким-то жеванным  лицом.  Хотя
мимик  придавал  этому  работяге   вид   перезагорелого  и   перекачавшегося
Геркулеса, был он явно  из числа "мутных". Почему  кибероболочки инкубаторов
таких типов не отбраковывают?
     В  вопросе  липового  Геркулеса  содержался  подвох.  "По  собственному
желанию"  увольняли  только  стукачей и информаторов, которых Главинформбюро
перетаскивало  на   новое   место  службы.  Остальные,   чтобы  перевестись,
добивались  всяких  справок  от  врачей.  Никому не  позволялось  самовольно
бродить туда-сюда по космическим рабочим поселкам.
     --  Айболиты  рекомендовали  повышенную  силу  тяжести,  чтобы  мне  не
рассыпаться;  проблемки с кальцием, так  что  --  переводка  по  медицинским
причинам.-- объяснился Данилов.
     --  У нас,  кстати,  все должны  "прописываться".--  сказал приземистый
красномордый  дядька, обходящийся без всякого  мимика, и протянул  фляжку  с
противным белковым запахом, ну просто гнилая  сперма.-- Вот этим.  Ты, брат,
не граф, так что никаких исключений.
     -- Сегодня не могу. Дерьмово чувствую.-- Данилова и вправду замутило.--
А завтра все чин-чином сделаю.
     -- Ну сейчас мы тебе самочувствие вмиг наладим.
     Один из этих алкашей  проклятых сразу заехал Данилову  в физиономию, но
тот не мог показать, что у него реакция и навыки особиста, прошедшего  школу
Борибабина.
     Данилов лишь слегка  крутанулся и  подставил вместо  челюсти плечо. Все
равно мало не показалось. И драться пришлось с напускной неуклюжестью. Из-за
это получил ударов больше, чем за весь последний год.
     Особист  уложил  высокого  хуком  в   челюсть,  свалился   под  кулаком
красномордого, но следом подсек его, зацепив ногой за лодыжку.
     Когда все изрядно извалялись, "златобородый" дал знак,  чтобы  Данилова
больше не трогали.
     -- Ладно, ладно, прописался, новенький. Давай  только без обид.  Можешь
звать меня "батя".
     Данилов поднялся и сплюнул кровь -- тьфу ты, отделали как щенка.
     --  Тут,  батя,  во  втором  звене  Маньяна  есть  такой.  Как  бы  нам
повидаться.
     -- Зачем тебе этот клоп Маньяна?-- спросил красномордый.
     -- Мы с ним вместе вкалывали на Гаспре. Это в Поясе.
     -- Не думал, что у него такая обширная трудовая биография, он ведь тоже
неумеха  вроде  тебя.  Вызови  его  токером или  пошли  ему  "таракана"  <$F
персональный миникибер для прокладки аварийный трасс> с письмецом.
     -- Понимаешь, я хочу, чтобы это был сюрприз. В жизни всегда должно быть
место неожиданности.-- растолковал Данилов.
     -- Ага, чтобы он обосрался с испугу.-- "батя" заржал совсем как конь.--
Подозреваю,  что он задолжал тебе пару соларов или увел у тебя маруху. Такой
ведь жук, сразу видно. Ладно, подойди через полчаса, я попробую выманить его
из шахты.
     Пожалуй  это был наиболее  надежный  вариант. Данилов  вернулся  в свой
жилищный блок,  умылся с помощью  квазиживой  мочалки-грязеедки, разобрал  и
снова  собрал  свой  импульсник. Потом  его навестил  мастер, который  долго
развивал тему про каких-то тварей, похожих на кляксы и бульбы, которые якобы
водятся на Марсе  -- насилу выпроводил  его. Чертов мастер был коммунаром из
низовой ячейки Актива и явно предпочитал витать в облаках вместо того, чтобы
заниматься улучшением морально-информационного облика своих подчиненных.
     А когда Данилов собрался  уже отчалить на встречу с Анпилиным, случился
толчок. В токере сразу послышался голос центральной сейсмологической службы.
     -- Район  Лабиринтис  Ноктис.  Квадрат 3а8, зафиксирована  сейсмическая
волна,  14  полубаллов по  шкале Фензеля,  предположительно  смещение  слоев
грунта, производится проверка вулканической активности и возможного движения
воды.
     Вулканическая активность в  Валлес  Маринерис за все время  наблюдений,
начиная с 2003 года, была чрезвычайно низкой. Но ведь что-то же породило эту
циклопическую систему каньонов. И  это "что-то" обладало чрезвычайной мощью.
Горячая мантия на Марсе лежала куда глубже,  чем  на Земле, но если  уж лава
прорывалась наружу, то просто взрывала толстые слои льда.
     Колоссальные  потоки кипятка и  пара  оставили  после  себя  невероятно
красивые  каньоны.,  Если  кто-то  на Марсе  и  проживал  во  времена  таких
катаклизмов, то мог легко получить травмы, несовместимые с жизнью...
     После толчка  Данилов своим служебным умом  сразу помыслил об Анпилине.
Он там ниже  на сто  метров.  А если все  -- его происки?  Этот гад  мог уже
опознать  особиста, затем  подыскать  приличный ледовый пласт  и  импульсной
бомбой испарить его.
     Данилов  двинулся к створу шахты.  Здесь,  в главном  тоннеле, давление
воздуха  было  достаточными,  чтобы ходить  без дыхательной  маски,  поэтому
особист  услышал  кое-что. Он  услышал шипение. Именно такой звук производит
вода,  взаимодействуя  с перекисями. А перекисей  в красноватом  марсианском
грунте -- более чем достаточно.
     Тоннель качнуло  еще раз и  он увидел людей из рабочей  смены,  которые
неслись  как  беговые  тараканы  в  его  сторону, бросив  к  чертям собачьим
дорогостоящий комбайн.  А  потом  полиуглеродная стена в  нескольких  местах
стала трескаться словно крекер.
     -- Тикай, мудила,  шухер  нешуточный,-- закричал  откуда-то  мастер  по
радиоканалу,  а  даниловский  джин,  вернее   джинов  модуль   безопасности,
придурочно советовал немедленно подняться на поверхность и вызвать марсолет.
     Данилов  бросился  "тикать",  сзади  кто-то  тяжело топал, спереди тоже
мелькали грузные задницы,  до подъемника было  ровно  сто  пятьдесят  метров
двадцать три сантиметра, как сообщил услужливый джин.  Но от  этого легче не
становилось.
     Для  сгущения атмосферы ужаса и мрака тоннель  словно ушел  в сторону и
Данилов,  утратив  почву под ногами,  шмякнулся оземь, а  следом  послышался
мощный объемный шум  --  так  бьет  вода вперемешку  с  песком.  Увы, с  той
стороны, где находился спасительный подъемник, перла грязевая волна. Данилов
метнулся вслед за какой тенью в штрек, который из-за  своей незначительности
отсутствовал на план-карте.
     Люк  зрачкового  типа  раскрылся  перед  особистом,  а  затем  прилежно
закрылся сзади. Данилов пополз, вернее запрыгал как лягушонок  по наклонной,
пытаясь  сориентироваться  с  помощью инфосканера. Но  тот  улавливал только
разлетающиеся обрывки суматошных радиообменов. Люди вопили  от ужаса, кто-то
уже надолго замолчал,  управляющая система Тоннелестроя, похоже, не въезжала
в ситуацию, а центральная сейсмологическая  служба явно зачитывала лекцию по
основам марсианской геологии.
     Дескать,  наблюдается  не  слишком мощный подъем  лавы  на  юго-востоке
района  Павонис  Монс,  которым  однако нельзя  объяснить  сильное  смещение
пластов и таяние ледяного слоя в системе Лабиринтис Ноктис.
     Данилов драпал по  штреку, который джин так  и  не  смог отыскать ни на
одной  доступной  карте,  большинство  же  остальных  тоннелей  сейчас  было
закрашено серой мутью -- никакой информации оттуда не поступало.
     Штрек основательно тряхнуло и Данилов стал куда-то проваливаться вместе
с  потоками  реголита -- хорошо  хоть  биополимерная маска успела  обхватить
голову. С  последним криком СОС напрочь исчезли радиоканалы, а заодно и вход
в решетку суперсвязи.
     Данилов шлепнулся в бурный грязевой поток и понял, что здесь, в чреве у
Марса, не то,  что его утонувшее  тело, сам  чип Фрая вряд  ли  отыщется. Но
совесть его внушительно произнесла:  "ЧИП  ФРАЯ НЕ УНИЧТОЖИМ, ЕГО НЕВОЗМОЖНО
ПОТЕРЯТЬ. ВЕЛИКОЕ КИБЕРОБЪЕДИНЕНИЕ ТЕБЯ НЕ ПОКИНЕТ, ЕСЛИ ТЫ НЕ  КИНЕШЬ ЕГО",
и сразу полегчало. Не истребим, вот так вот.
     Несмотря на  благие мысли, Данилова  долго вертело,  бросало  и тащило.
Когда голова наконец вынырнула из  потока, перед  глазами замелькали кляксы.
Они  были  глянцево-черные,  спокойные,  не  смотря  на  всю  круговерть,  и
объемные, если точнее бутылкообразные. Боровшийся  за плавучесть Данилов все
же  проверил, не повреждены ли зрительные нервы, не подсажен ли в зрительный
центр хаккерский нейроинтерфейс.
     Тест показал,  что нервная ткань не  тронута порчей, однако же и кляксы
никуда  не  желали исчезать.Уж  не те ли  это  твари,  про  которых  лопотал
мастер-зануда?
     Одна из них вдруг  опустилась на  него.  Руки,  ноги  и  тело перестали
взаимодействовать  с чем-либо.  Глаза и уши -- видеть и слышать хоть что-то.
Зависли нейроконнекторы джина, подключенные к слуховым и зрительным нервам.
     Потом  зависание  рассосалось  и  джин  радостно  сообщил,  что у  него
произошел сбой хронометра. Куда-то подевалось две минуты --  как марсианской
мухой слизало. Инерционный датчик эти две  минуты также отчаянно сбоил и как
будто показал, что Данилов вообще исчез из нормального пространства-времени.
     А  когда  он  "вернулся",  то  оказался  в подземной  вернее подмарсной
полости. Там он сидел по  шею в глубокой луже. Это место казалось похожим на
пещеру, которых немало  на  Земле, но на Марсе -- раз-два и обчелся, слишком
рыхлые неустойчивые здесь породы.
     Да и  просто  ли это пещера? Данилов выбрался  из лужи на  относительно
сухое место.  Какая-то  симметрия  проглядывается  в  сводах. В  марсианских
пещерах не бывает сталактитов, а здесь они были, напоминая по виду лопнувшие
перепонки, а по регулярности -- колонны.
     Данилов прошел вдоль одной из пупырчатых стен. И впечатление такое, что
он видит ниши, в которых стоят изваяния.
     Если  точнее   здесь   выставлены  скульптурные   группы,  изображающие
насекомовидных существ по одиночке и в скоплениях.
     Но скульптуры же это скульптуры! Сделанные не из трухлявого реголита, а
из какого-то материала, напоминающего металлокерамику.
     Да  тут  просто  развернута  постоянная  выставка  на  тему   "Разумные
марсианские пауки в труде и быту".
     Неужели  великий марсианский народ  состоял из вот таких  несимпатичных
тварей? Хотя как посмотреть, некоторые -- вполне приятной наружности.
     Пауки  жили  неспокойно,  они ловили друг друга  лентовидной  паутиной,
потом  то ли  впрыскивали  яд,  то  ли зачаровывали колдовскими  силами. Они
выхлебывали  телесные  соки  из  поверженных противников,  так  что  от  тех
оставалась одна  шелуха,  хитиновая  скорлупка.  Что  это было --  борьба за
самку,  спорт,  жестокая  война, террор правящей клики,  буйство  толпы  или
изощренная гастрономия?
     На  некоторых барельефах победитель  выстраивал  побежденных  в длинные
шеренги и высасывал всех по очереди. Причем несчастные жертвы как будто даже
радовались этому и поздравляли победителя с заслуженным успехом.
     На  другой  стене  изваяния и барельефы  демонстрировали,  что для всей
паучьей  цивилизации  настали  худые  времена.  В  пауках  завелся  какой-то
паразит. Марсиане вначале тощали,  потом  разбухали и лопались.  Из  паучьих
останков наружу выходили существа, напоминающие бутылки.
     Бутылочники как будто выедали  пауков. Бутылочники пауков расщепляли  и
расслаивали. Даже взрывали. Чего только бутылочники не делали с  пауками.  И
бедолагам-паукам   нечего   было   противопоставить   вражеской   орде:   ни
симметричный, ни ассиметричный ответ.
     А вот еще одна "вершина" падения.
     Судя по этой скульптурной группе одни марсиане приносили других марсиан
в  жертву  наглому  бутылочнику,  как  идолу.  Налицо прямо-таки  поклонение
коварному врагу...
     Цивилизация пауков завершилась на жалкой ноте "ля".
     Паучьи правители  принесли всех  своих  оставшихся  подданных  в жертву
бутылочникам,   после   чего   сильно   заскучали   и   скончались,   приняв
инсектицидного   порошка.   Инсектицид   просыпался  с   неба   в   качестве
безвозмездной гуманитарной помощи от бутылочников.
     Последнее изваяние явно  представляло  из себя скульптурный автопортрет
последнего  паука, мужественно  принимающего  яд, который  насыпан в стоящее
перед ним блюдечко...
     А не исчезли ли пауки-марсиане со света для того, чтобы  очистить место
для  нас, людей.  Ну, в смысле,  повторили судьбу  динозавров.  Мы  все-таки
как-никак венец творения?
     Возвышенным  размышлениям и всей экскурсии быстро настал конец,  потому
что лазерный импульс прожег древнее изваяние всего в двух шагах от Данилова.
     Потом  пришлось  прыгать  и   скакать,  увиливая  от  "горячего  блюда"
температурой в десять тысяч градусов Цельсия.
     Анпилин. Он самый. Почти не различимый в дальнем конце зала, заваленном
обломками, прикрытый мимиком человека-невидимки.
     А  без мимика  становился он вертлявым гоблином. Об этом и в  его досье
написано  -- ловкостью гражданин Анпилин  обладает чрезвычайной, обезьяньей,
как настоящий боевой мутант времен капиталистического МетаВеба.
     "Только откуда  мог взяться настоящий боевой капиталистический мутант в
эпоху   Великого   Киберобъединения?   Даже   если   сделали  его   в  левом
клоноинкубаторе,   куда   потом  смотрели  наноботы-надзиратели  берлинского
гипера? -- спросил сам себя Данилов и остался без ответа.
     Импульсник  Данилова  был  снят с  предохранителя и  стрелял  сейчас  с
мощностью  четыре киловатта  среднефокусированным пучком, высекая  красочные
фейерверки из стен пещеры. Но пока без особого успеха.
     Джин разрядил солидную порцию  микрокапсул  с  никотином-плюс.  Все как
будто стало отчетливое и  ближе, даже  запульсировало  в  такт  участившимся
сердечным сокращениям.
     Замечен скальный выступ, почти карниз, проходящий на высоте двух метров
от "пола". Неподалеку от выступа что-то вроде сталактита или колонны, сильно
похудевшей  посредине.  Если успеть  добежать до колонны за  полсекунды,  то
Анпилин потеряет его  из виду и засуетится. Если запрыгнуть  на этот выступ,
оттолкнувшись от колонны, то противник хорошо откроется.
     Мелкий, но гнусный враг жиганул лазерным импульсом чуть ли не по спине,
пока Данилов бежал к колонне. Однако особист успел "оторваться" и запрыгнуть
на  карниз. А потом, между камней, заваливших южный угол  пещеры, стал виден
приличный кусок Анпилина размером с  котлету. Котлета тут же была поджарена.
Но гангстера спас панцирь лучевого поглотителя.
     Анпилин не погиб, но занервничал, он выскочил из-за камней  и побежал в
сияющем панцире к какому-то укрытию. Не добежал, голубчик. Ноги отлетели под
ударом  даниловского  импульсника.  Однако  бандит еще  управлял  болью,  он
показывал фигу и одновременно направлял дуло своего импульсника на особиста.
     Следующий  десятикиловаттный   выстрел  уничтожил  Анпилина.  Тело  его
сгорело на три четверти, труха вылетела через трещины в панцире, брызнувшие,
ошметки прилипли к стене.
     Особист приблизился к уничтоженному врагу народа.
     От того уцелело примерно пол головы и  левая рука. Анпилин мог быть или
боевым  мутантом,  или  человеком, страдающим прогерией  <$F  наследственная
болезнь>. Острый  почти птичий носик, лысая головенка, тощая  лапка.  Может,
направленная искусственная мутация и базировалась на генах, ответственных за
прогерию. В самом  деле --  эта болезнь ведет  к  ускоренному  старению,  но
заодно и к ускоренному развитию.
     Данилов  мог  полностью  испепелить  то,  что осталось  от Анпилина, но
почему-то  не  стал  делать  этого.  Имелся какой-то оттенок  жалости к этим
отбросам  бытия. Почему-то не хотелось  с рычанием  хищника превращать их  в
стопроцентный порошок.
     Данилов  сделал  еще  шаг к  останкам, чтобы  наклониться  и выколупать
капсулу  Фрая,  но  не тут  было.  Неожиданный грязеворот  поглотил  бывшего
Анпилина со всеми его "примочками".
     Данилов,  ойкнув, отшатнулся от густой чмокающей грязи,  поскользнулся,
упал и неожиданно оказался в окружении бутылкообразных кляксочек. Именно эти
как  будто  невинные  создания  с  десяток  миллионов  лет  назад  буквально
разорвали   в   клочья   марсианскую   паучью  цивилизацию.  Поверхность   у
бутылочников была какой-то нереальной,  очень черной,  очень гладкой, слегка
мерцающей. Словно являлись они каким-то голографическим трюком.
     Марсианский черт дернул Данилова поднести палец к одной из этих штук. И
не донес на десять сантиметров,  но бутылочник уже удлинился, уже присосался
и мигом втянулся вовнутрь. Внутрь Данилова. Никаких неприятных ощущений,  но
и приятных  тоже. Ах, как  он  стал  сокрушаться. Ему  ведь предстояло  быть
фактически беременным  и разорванным  размазанным страшной тварью, он должен
был повторить судьбу миллионов невинных марсиан.
     Но,   по  счастью,  бутылочнику  что-то   не  понравилось   внутри,  он
нежданно-негаданно  надулся на кончике другого пальца, а потом слетел с него
и успокоился в куче своих товарищей, хотя и стал крупнее размерами.
     Итак,  какое-то  существо  прошло  сквозь  тело  Данилова.  Джин  через
органосканер   зафиксировал   лишь  повреждения  незначительного  количества
протеинов да умеренное  падение гемоглобина и сахара в крови. Не  исключено,
правда,  что  бутылочник  совершил  нечто  пока  неопределимое  в  организме
Данилова. Но особист с  помощью психокода стер лишние  переживания из своего
мозга, чтобы сконцентрироваться на главном.
     Грязеворот,  поглотив останки  Анпилина, стал распространяться вверх  и
вширь,  распространяя  густые  клубы  пара.  Он  был  опасен, но уже  как-то
буднично. "У НАС НИКОГО  НЕ ЗАБЫВАЮТ И НИКТО БЕССЛЕДНО НЕ ИСЧЕЗАЕТ", дежурно
поддержала совесть. И в самом деле, командир, ответственный за  исчезновение
чипов Фрая  своих  солдат,  получает  "вышак". Точно также, но в свое  время
древние  греки казнили и самых успешных стратегов, если те не смогли предать
ритуальному  огню  тела  своих  погибших  бойцов,  всяких  там  гоплитов   и
архимандритов.
     Вся  пещера  вибрировала,  подвергаясь  ожесточенному   напору  горячих
полужидких масс, со сводов через многочисленные трещины сыпался реголит .
     Данилов мужественно  искал пути отступления и не находил их. Предстояла
не загадочная гибель  от  таинственных тварей, а обычное захоронение живьем.
Какая-то  каменюка,  долбанув  по  загривку,  сшибла  с  ног,  по беспомощно
распростертому телу  реголит лупил крупными и  мелкими комьями как  очумелый
садист. Скоро, скоро переломает все кости и сдавит легкие так что...
     Но джин работал,  он  искал контакты. Он искал  выходы.  И  не  зря  --
кажется, нашел. Какая-то аварийно-спасательная система пробилась к Данилову.
Оставшееся  в  наличии  пространство  стало   заполняться  быстро  растущими
монополимерными пузырями. Очевидно они замедляли падение свода и наступление
грязи. Но  не  останавливали.  Когда потоки мокрого реголита уже были готовы
утопить   Данилова,  какая-то  биосинтетическая  змея,  мало  отличимая   от
настоящего сетчатого питона, схватила его, обвила и куда-то потащила.


     9. "ЗАДУШЕВНЫЙ РАЗГОВОР"; Марс, cолнечный город Свободобратск.


     Ночь  он  провел   в   тарсиском   рекреатории,   где  ему   выправляли
функционирование   кое-каких   органов  и  общий  метаболизм.  Широковещание
сообщило о  недавнем происшествии лишь то,  что случилась подвижка  грунта в
районе   Лабиринтис  Ноктис,  вызвавшая  незначительный  ущерб.  "Количество
тоннелепроходчиков, закончивших старую жизнь , уточняется."
     А на следующий день Данилов уже играл в мяч на фоне горы Олимп, также и
в поло, обсуждал картины и скульптуры, выполненные в стиле неомонументализма
-- все, как принято у порядочных соларитов. Что представляли из себя картины
и  скульптуры,  на  самом  деле  было  неизвестно,  но  мимики,  выполненные
одаренным четвертым гипером по кличке Афродита, впечатление производили.
     Следующую  ночь  Данилов провел  у себя дома,  среди  мраморных стен  и
колонн. Он  знал,  что  только благодаря  мимикам одна  единственная комната
превращается то в атриум, то в портик с видом на голубое море, то в длинющую
дворцовую анфиладу. Надевай  халат  а-ля  тога-хламида и разыгрывай из  себя
Платона с Цицероном. Но сегодня Данилов с помощью  левой программки отключил
все мимики на пятнадцать минут -- дальше было бы небезопасно  -- и как будто
даже отдохнул среди голых предельно серых металлокерамических стен.
     А  когда  включил  и  снова  сидел  в атриуме,  наблюдая  как  плещутся
серебристые рыбки  в розовомраморном бассейне, то  вдруг увидел крысу -- она
пробежала  из  угла  в  угол и  даже  опрокинула и разбила амфору.  Амфора к
сожалению, вернее  к  счастью, была мимиком,  поэтому  ущерба  не случилось.
Конечно же и крыса  тоже являлась мимиком, только левым злокозненным. Но кто
мог так ему подгадить?
     Свои --  предупреждая  о чем-то, или чужие  -- чтобы запугать?  В любом
случае,  это  было  неприятно.  С помощью  инфосканера  Данилов прощупал всю
кибероболочку  своего  жилища,  на  всякий  случай   поискал  органосканером
флору-фауну, чем черт не шутит, но нашел только  пару  ленивых мух. Проверил
сканерами и свои собственные мозги, вдруг повредились или в них сидит заноза
диверсионного психокоммуникатора. Но ничего зазорного, пакостного, вредного.
     Тогда  Данилов  бросился на лежанку и  стал убаюкиваться левым  софтом,
который  остался  у  него  от командировки  в  Лабиринтис  Ноктис --  "батя"
подарил. Даниловский джин превратился  в  серого  Волка,  более похожего  на
вурдалака,  который  бегал  лесом  за  Красной  Шапочкой, мощной  девахой  в
баварском  стиле.   Но   в  отличие  от   прежних  мультяшных   приключений,
информационный  Данилов ее  не  догнал,  не  поимел  и не  сожрал, залившись
букетом  разнообразных гормонов.  Вместо  этого  он уснул,  отпал  в  полной
отключке.
     И снился ему клонопитомник и киберняня "Василиса", которую он почему-то
считал   мамой.  Василиса   была   ласковой,  никогда  не   наказывала   его
электроразрядами -- этим занимались другие, у нее был большой налитый теплой
водой  живот, к  которому так  хорошо  было прижаться и забыть ненадолго обо
всем...
     А  когда  Данилов  проснулся, левый софт уже  отыграл свое,  оставив  в
зрительном  поле какую-то серую  мглу,  сквозь  которую смутно  проглядывали
мимики комнаты.
     Внезапно  мгла была прорезана острым потоком света и появилась женщина.
Ну, естественно,  не  просто  женщина,  а  супермимик. Данилов  хотел  взять
ситуацию под контроль,  но через  его нейроконнекторы вливался только  чужие
коды, а все каналы общения с собственным джином были забиты "белым шумом".
     Особист не выдержал и бесхитростно заорал:
     -- Да что ж за дрянь-то такая!?
     Зелено-голубые  глаза  "гостьи"   виртуально,  но   очень   впечатляюще
приблизились  к  его лицу.  А  в  нейроконнекторы  вошли аудиокоды  приятной
тональности:
     -- Не дрянь, а мимолетное видение и гений чистой красоты.
     После этих многообещающих слов Данилов почувствовал сладчайший поцелуй.
Вот   зараза,  супермимик  оказался  высококлассным,  он  был   сгенерирован
талантливой джини <$F кибероболочка с психоматрицей женского типа>.
     Ощущения, мало  отличимые от  реальных,  поступали от  рук,  ног, кожи,
губ... Ну конечно-конечно, просто это киберсенсорные объекты вливаются через
нейроконнекторы -- но  в объятиях Данилова  находилась как будто гладкокожая
женская телесность. Уже поплыл тестостерон... Еще не хватало  совокупиться с
каким-то суккубом, сварганенным хаккерами на "Кибальчиче". Тем более хаккеры
еще  запечатлеют  все  это позорище  и  потом будут  радостно  шантажировать
оплошавшего особиста.
     -- Да откуда  ты, черт тебя  дери, взялась, чья ты джини?  Какой говнюк
слепил тебя?-- без прежнего ража, скорее уж по долгу службы завякал Данилов,
который  был в принципе  не против, чтобы кибергостья умело чмокнула его еще
раз.
     --  "Черт  меня  дери".  Черт   тут  тоже,  наверное,   поучаствовал,--
промурлыкала призрачная кибердама сочным умело смикшированным голосом.
     Ночное  море. Световая  тропа  пролегла по нему, нежные лучи луны стали
ажурное лестницей в  небо. Не в  то  небо, куда  со смрадом и  тряской летят
космические грузовики, а в небо иной возвышенной жизни. На волне серебрилась
пена.
     Все   мимики  были  искусно  исполнены   и   сплетались  в   органичную
сенсоматрицу.
     Джини взяла Данилова за руку.
     -- Пошли со мной. Не бойся, цел останешься.
     И после такого  "крупного"  обещания Данилов двинулся вслед  за  ней по
зыбкой морской тропе, а потом все выше и выше...
     Он, конечно, понимал,  что движется по сетевому пространству  лишь  его
джин,  но  сенсоматрица  захватывала  его  полностью,  нейроконнекторы  были
загружены на  всю катушку. Возможно капали  на  мозги и  какие-то  балдежные
нейростимуляторы, но  оттого, что кибердвойник был забит под завязку  чужими
программными модулями, зависли и органический сканер, и наномонитор.
     В  пути  гостья опять приблизилась  к  нему,  джини входила в него всем
своим  виртуальным телом,  и это было  приятнее всех  известных  сексуальных
процедур.
     Они  возлежали  на  серебристых облаках  как  на желе-матраце,  и джини
волной  проносилась по  его  информационному  телу  и заодно по  его  плоти,
наполняя позвоночник сладковатым жжением. Чертова Лилит. Интересно, стоит ли
колом то хозяйство, что  обычно болтается между  ног? С каким кайфом хаккеры
зафиксируют все это безобразие .
     --  Слушай,  красотка,-- наконец  завозмущался  Данилов,--  бесплатного
блаженства не бывает,  даже если это  секс по  телефону. На  молодого  бога,
вызывающего сильные эмоции, я тоже не похож. Тебе чего от меня надо?
     -- Только преданности. А получишь ты от меня бессмертие.
     -- Я и так его имею. Чип Фрая...
     -- Чип  Фрая --  это  штучка  для оживления биороботов.  Для настоящего
бессмертия  нужны  огромные  ресурсы,  нужно  настоящее  освоение   решетки.
Бессмертие -- это ведь  бессмертная душа, в которой заключена вся вселенная.
Неужели ты думаешь, что всю  вселенную можно втиснуть в чип Фрая,  ну  еще в
твоего резервного джина на берлинском гиперкомпьютере, и в твой персональный
каталог на пекинском гипере?
     Я  должна родить дитя, которое проложит  дорогу в Ад  и покорит его. Ты
понимаешь,  что я говорю о глюонной решетке. Но, чтобы родить его, мне нужны
новые источники силы. И твоя помощь, котик...
     "Чтобы делать такие масштабные заявления, нужно быть минимум божеством,
хотя бы кибернетическим.-- подумал  Данилов.--  Конечно,  всерьез  их  может
принять только лоботомизированный кретин."
     То ли  психическая атака  подходит  к концу,  то  ли  Даниловский  джин
наконец  управился  с  агрессивными  модулями атакующей  джини,  восстановил
контроль  над  нейроконнекторами, прорвался  к  мозгу  особиста  и  испросил
согласия  на полное стирание чужих  мимиков и выход  из чужой  сенсоматрицы.
Данилов, конечно, дал свое "добро", хотя не очень-то и хотел,  то есть хотел
далеко не всеми фибрами своей души.
     Чужие мимики стали размазываться и таять как мороженое.
     -- Поможешь мне и обретешь настоящее бессмертие в настоящем Элизиуме.--
сказала киберпризрачная дама, махнула ресницами, и исчезла.
     А  Данилов  испытал  тоскливое  ощущение падения  -- словно сорвался  в
пропасть.
     В  конце   полета  растаяли  потемки  левого  игрового  софта  и  вновь
прояснились знакомые  мимики  комнаты.  Поизучав системный журнал  джина,  в
котором почти  не запечатлелись подробности  кибервторжения,  Данилов  понял
лишь одно, что предстоят испытания, которых он еще никогда не знал. И почему
все эти "радости" одному ему? Похоже, он  стал пешкой в  большой игре -- так
капитально  захватить  его  джина смогло бы лишь чудовищное  творение  самых
крутых  хаккеров.  Но что им  нужно  от мелкого особиста?  Или  же...  жутко
помыслить, этот захват  мог провести  какой-нибудь гиперкомпьютер. Например,
для  проверки  благонадежности  и  верности  камрада  Данилова.  Почему  его
подозревают? Что в нем не так?
     На  глаза сами собой навернулись слезы, неконтролируемый  комок пережал
горло...
     На седьмой день Данилова вызвал глава Отдела Особой Информации. Данилов
хорошо знал  этого  вышестоящего камрада, они часто  играли вместе в  мяч  и
поло.  Они баловались  мячом еще вчера и мирно  общались на эсперанто-4.  Но
сегодня надлежало придти к Фридриху Ильичу как к  большому начальнику. И  не
только в виде джина, но и живьем во плоти --  промчавшись по  пневмопроводу.
Кстати, транспортная труба так сильно напоминала канализационную, что это не
мог скрыть никакой мимик.
     Разговор камрад Сысоев сразу начал на грубом русском-2.
     -- Так ты, Данилов, говоришь, что твой дружок Анпилин скопытился.
     У Данилова заныло где-то в груди,  он понял, что начальник подцепил его
на свой длинный коготь.
     --  Ну да,  лично прикончил  стервеца.  От  него  осталось  лишь  кучка
малоаппетитного дерьма. У вас же есть видеозапись.
     -- Есть, есть.  У меня много чего есть.-- значительно  произнес Фридрих
Ильич.-- А это тогда кто? На дерьмо похож не больше, чем мы с тобой.
     И между собеседниками прошелся голографический Анпилин.
     --  Запись-то не  старая  ли,  Фридрих  Ильич?  И  вообще за этим  есть
какое-нибудь живое  тело? -- проговорил Данилов слабеющим ртом, чувствуя уже
разверзающуюся под ногами яму.
     --  Это  свежак. Видеозапись  сделали  с пару часов назад  на  Весте, в
космопорту. А насчет отсутствия живого тела обижаешь -- с натуры сделали. Уж
я, конечно, по всем параметрам запись проверил, не монтаж ли,  не  мимик ли,
не  фотокарточка ли с "пластилина" <$F робот-мимоид>, есть  ли совпадение по
"отпечаткам" ДНК. Сам понимаешь,  папиллярный рисунок и узор радужки Анпилин
изменил под свой новый мультипаспорт.
     --  А  если  просто   дебильный  клон,  без   капсулы  Фрая?  Допустим,
анпилинские дружки вывели погулять  "чушку", так сказать для оказания на нас
психологического давления.
     -- Никак  не  скажешь,  что  это "чушка", судя по  тем  штукам, которые
Анастасий  уже успел  отмочить  на Церере.  Там его,  как  ты  понимаешь  не
опознали, ну и мальчик порезвился. Я бы, сказал,  демонстративно порезвился.
Постирал   половину   мимиков   в  тамошнем  солнечном   городке  и   вместо
беломраморных дворцов народ теперь зрит отвалы с хондритовой породой, отчего
все блюют и стреляются...
     Кабинет Сысоева,  вернее мимики кабинета, не походили на те стандартные
образы, которые приняты в солнечных городах. Ни тебе осточертевших атриумов,
портиков и вида на  агору.  У Фридриха Ильича мимики изображали что-то вроде
традиционного японского жилища  -- белые плоскости,  тени, невысокая мебель,
икебана,  рисуночки  с  легкими журавлями  и  сакурами.  Камрад Сысоев  явно
противился эстетическому  натиску Афродиты. И он похоже устал от занудства и
однообразия, в котором живут солариты.
     -- Я грохнул Анпилина.-- поиграв желваками, максимально твердо произнес
Данилов.
     -- Но не уничтожил. Значит, ты не хотел  это  сделать.-- Сысоев отсыпал
корма рыбкам в аквариуме --  настоящим, не мимикам, что уже  жуткая редкость
-- ни одним обертоном не выдавая своих планов насчет судьбы подчиненного.
     Психофейс  Данилова   молчал,   между   желанием  включить  его   (ради
прощупывания  мыслей  начальника) и  виртуальной  кнопкой  включения  стояла
стена.
     --  По-моему,  Фридрих  Ильич, в число наших  задач  не  входит  полное
уничтожение.-- неожиданно для  себя Данилов добавил.-- Может, покажете закон
или хотя  бы ведомственный циркуляр, в котором  начиркано, что подозреваемых
надо стирать дотла без суда и следствия.
     Несмотря на явную "борзоту" подчиненного, камрад Сысоев сохранял полное
спокойствие и как будто даже доброжелательность.
     --  Ошибаешься, Данилов.  Нам  плевать на циркуляры, это все шелуха. Мы
руководствуемся разумом.  Так что, если надо, мы сжираем врага живьем вместе
со всем его  дерьмом. И ты Данилов, конечно же,  пытался уничтожить Анпилина
целиком, но  что-то у тебя не сработало.  И тут возможно есть  моя ошибочка.
Самые   тошнотворные  дела  надо  поручать  парням,   которые  дольше  всего
застоялись  в  сладком киселе  солнечного  города.  Вот, например, Владислав
Бергерманн, сейчас он по линии альтернативной истории пробавляется, а раньше
был мой кадр -- особист. И в резервации Папуа рубил головы смутьянов и носил
их на поясе  на манер орденов -- иначе-то нельзя было восстановить порядок и
социальные балансы.
     Данилов  почувствовал, что его задело посильнее любой брани выставление
козла Бергерманна в качестве примера.
     --  Вряд  ли на коллоквиумах и форумах вы говорите что-нибудь подобное,
Фридрих Ильич.
     -- Это не для ушей красоток с полированными мозгами.
     -- Подобное двоемыслие,  Фридрих Ильич, уже когда-то  сгубило и СССР, и
КНР.-- выпалил Данилов. Он отлично чувствовал, что его "несет", но впервые в
жизни не мог остановиться.
     Однако  камрад   Сысоев  как  будто  даже  приветствовал  самовыражение
Данилова.
     -- Во-первых, милок, их погубило не двоемыслие, а отсутствие в качестве
добавки к марксизму еще и гольдманизма. Они работали ржавым топором там, где
надо было действовать скальпелем.
     --  Да,  да. Гольдманн, собрание сочинений, том  пятый, запись  вторая,
тридцатый кадр.-- подтвердил подчиненный.
     --  И никакого двоемыслия у нас  нет, Данилов. Каждый, если ему угодно,
может  быть  придурком.  Каждый, кто  хочет получить  правдивую  информацию,
найдет  ее. И при  этом не пострадает. Не пострадает,  если правильно поймет
ее.
     -- Значит, афинскую толпу утопили в море мы?-- спросил Данилов,  потому
что его неожиданно осенило.
     -- Их утопил четвертый гипер. Значит это было целесообразно.
     -- Афродита совершила преступление.
     --  Гиперкомпьютеры вообще не  являются  субъектами  уголовного  права.
Надеюсь, ты не тащишь нас в мрачное средневековья, когда по приговорам судов
сжигали  собак и вешали петухов. Конечно же, я  не ответчик за Афродиту,  но
полагаю,  что  она спасала мою и, кстати,  твою ГДР.  Иначе  чертовы хаккеры
реинкарнировали  бы   свой  бардачный   МетаВеб  и  придурочного  Гальгальту
впридачу.
     Данилов промолчал.
     --  Ты  думаешь,  Данилов.  И  это  правильно.--  сказал Фридрих Ильич,
заботливо кропя из  леечки на  карликовую березку.  Ты  уже  не так туп, как
кажется на первый взгляд.  Тебе  уже неясно, чем МетаВеб  и Гальгальта хуже,
чем Великое  Объединение и Афродита. Ты  меняешься. Твое  растущее  сознание
ломает  ограничительную  психопрограмму,  которую  вложили в тебя  во  время
обучения. И я тоже не  знаю,  нахлебаемся ли мы с тобой горя  или ты станешь
нашим форвардом.  В любом случае,  чем выше у нас  поднимается  парень и чем
большими он  ворочает делами,  тем  меньше  у него в башке  психопрограммных
заглушек. Сечешь, почему все-таки Бергерманн нам не годится -- хоть надежен,
гекзаметром говорит, но, мягко говоря, недоразвит.
     "В  общем   истинный  верифицированный  клон,  образцовый  гэдээровский
дуболом,--  нечаянно  добавил  про  себя  Данилов.--  Может  и  вольная  его
диссертация  --  какой-то  обман,  он  только  рот раскрывает, а  говорят-то
другие."
     -- И если вы нахлебаетесь со мной, то мне капец, так что и капсулы Фрая
не останется?-- спросил Данилов.
     --  Конечно.  Мы играем в эту игру всерьез.--  сказал  Сысоев, глядя на
рисунок  тушью,  изображающий  сплетение  "инь"  и  "янь".  А  чем  нам  еще
заниматься всерьез? Не знаю, кто  эту игру придумал, Гольдманн  или кто еще,
но ковырять со скуки в носу не приходится.
     Данилов  почувствовал,  что  начальник  открывает  перед  ним  дверь на
следующую ступень  соларитской  жизни,  может  быть,  более  сложную,  но  и
захватывающую. Однако, держит наготове люк, ведущий глубоко вниз.
     --  Фридрих Ильич,  наше Великое  Объединение  чем-нибудь отличается от
всех этих СССР, КНР и прочих гигантов, которые  произвели много шума, извели
много  народа, а рассыпались в  одночасье, не оставив  особых  следов, кроме
мусорных куч?
     -- Да это все пирамиды, подгнило основание -- негибкая производственная
база -- и конец. А у нас нет пирамиды. У нас дерево.
     И тут же в кабинете распустился мимик дерева. Похоже, что сакуры.
     --  Незнайки-солариты  --  это,  Данилов,  у нас твердая основа, земля.
Солариты в основной своей массе -- клоны с упрощенной  стерильной генетикой,
живущие по  психопрограммам,  заединщики, проявляющие амбиции  только внутри
коллективного тела, однако за светлое будущее  они кому угодно пасть порвут.
Когда я гляжу  на их разборки по поводу  того, кто лучше  исполнил  указания
начальства, то мне кажется, что один мой палец затеял спор с другим пальцем.
     -- Открытые зоны, Фридрих Ильич, это тоже наши пальцы? Или пятая нога.
     -- И пятая нога может пригодиться, если знать  как с ней управиться. Но
в нашем случае -- это удобрения, где  ползают жирные червячки. Вони там выше
ноздрей,   но   нередко  случается,  что  прорастет  новый   технологический
"подснежник". И,  конечно же, зоны служат большим отрицательным примером для
подрастающего поколения.
     Ну,  а  про  рабочие поселки  <$F  основные  производственные  системы,
организованные по  территориально-производственному  принципу,  что-то вроде
совнархозов нового  типа> ты и лучше моего знаешь -- это ствол, ветви. И что
интересно, Данилов. Работяги могут бухтеть против  начальства, но  они имеют
свои кредитки, свою жрачку  из переработанного  дерьма, свой жилищный модуль
"два на два", свои игрушки, всякие цацки из открытых зон, поэтому никогда не
перейдут предела. Все их начальство -- коммунары из Актива, номенклатурщики,
и  запрограммированы на распад личности, едва  они  начнут  больше  думать о
себе, чем о концерне.
     "Забыли  вы добавить,--  подумал Данилов,-- за эти цацки надо вкалывать
на сибирских  соллетных полях, где свет  выедает глаза  и сжигает  лицо. Еще
веселее  на  летучих сталеварках  Пояса,  где  догорают всякие  инвалиды,  у
которых вместо рук на нейрошунты поставлены клещи."
     Подумал и заметил, что  впервые так про вышестоящего, и испугался своей
рефлексии.  Но  либо  психофейс  Фридриха Ильича не улавливал,  либо старший
камрад просто не подавал виду.
     "Ну  и и что  же нам, из-за  отдельных инвалидов, космическое отечество
разваливать что ли?--правильно додумал Данилов.
     Три   прекрасные   девушки   принесли   кофе   с   воздушным  печеньем,
произведенным в открытой зоне "Эль-Ниньо",  что на Гаспре.  При этом Данилов
не знал, скрывают  ли эти мимики хотя бы одну  реальную женщину или же  ланч
был доставлен железным ящиком на колесиках. А Сысоев не молчал.
     --... Население резерваций --  это те, что  кормятся от нашего  дерева,
так сказать, всякие  жучки-паучки. Их у нас немало -- почти три миллиарда. В
основном,  это  незамысловатые товарищи  с палеосознанием,  которые  недавно
спустились  с  деревьев и  с  гор.  Пока  надо  терпеть  все  эти  исламские
республики,  вудуистские конфедерации, каннибальские содружества. С дикарями
сложно. Они все  время хотят  размножиться сверх  всякой  меры.  Они  ничего
толком не производят, но любят  пожрать. Единственная польза --  это то, что
они производят много говна, то есть удобрений, которые мы вывозим цистернами
в космос. Аятоллы и шейхи  сыграли на руку  нашей Гэдээрии, за  что им  была
подарен континент  Европа.  Но заниматься их перепрограммированием  --  дело
муторное,  долгое.  Так  что  приходится  держать  их  на  привязи   всякими
подачками. Однако мы потихоньку врезаем им в мозги нейроконнекторы, кое-кому
даже  джинов загружаем, а прочих ставим под наноконтроль,  так что  истерики
вроде восстания мудозвона Бен-Беллы больше не повторятся.
     --  Говорят,  что  наши наноботы  ударили  фанатам  Бен-Беллы  по  всем
железам, производящим мужские половые гормоны.
     -- И правильно говорят,  Данилов. Все они превратились в эрзац-баб.  На
мусульманском  востоке,  где мужчинство  в большой  цене,  это имело большое
воспитательное значение.
     Тут недавно хохма приключилась в одной арабской местности, где местному
населению  нейроконнекторы  вмонтировалм.  Подсоединили  их  сырые  мозги  к
безобидной  зоне  сетевого пространства,  стали  посылать  мимики  ангелов и
святых, которые  напоминали  ежечасно, что  надо  мыть  руки  перед  едой  и
вытирать попу бумажкой, а также проводить на работе не меньше восьми часов в
день.  Но  как будто  нашелся там один сверхспособный Ходжа Насреддин, неким
бесом нашел  коды доступа в  библиотеку  канонических образов и синтезировал
мимик пророка. Тот  наглядным пламенем изничтожил  наших ангелов  и  святых,
после чего  велел не работать и  не  мыть  руки,  а вместо  того  истреблять
шайтанов, являющихся с дьявольской красной планеты. То есть нас.
     -- Так это ж хаккеры подсуетились, Фридрих Ильич,-- отозвался Данилов.
     --  Может   быть.   Но  глюонная  решетка,  на  которой  покоится  наше
Киберобъединение,  мягко говоря  сомнительная  вещь. Мало  ли  что там может
родиться.  Чудище  какое-нибудь.  Ну  и  хаккеры   конечно   с   ним  быстро
познакомятся и подружатся... Ладно, мы отвлеклись... Так вот, Информбюро, то
есть  персонал,  обслуживающий  Великое  Объединение  Гиперкомпьютеров.  Это
садовник, ухаживающий за деревом. А капсула Фрая -- это что у нас?
     -- Не знаю,-- честно признался  Данилов, которому не хотелось почему-то
отвечать строкой из собрания сочинений Гольдманна.
     --  Это  плоды,  скажем  яблоки,  которые  на  этом  дереве  вырастают.
Яблочки-то не простые, а молодильные. И тогда у нас древо  жизни получается.
Не  хочешь  быть  полезным  и  послушным,  не  получится  яблочко  отведать,
превращайся в мыло и зубной порошок.
     И  ты  после  всего  считаешь, что  МетаВеб,  призрачный  Гальгальта  и
шизнутые нанохаккеры  могут потянуть  всю эту  систему  с  десятимиллиардным
населением?  Короче,  Данилов,  если  у   тебя  в  каком-то  месте  заиграло
человеколюбие, то нагрузись мыслью, что сто миллионов человек сидят лично на
твоей хребтине. Ну как хватит, или еще добавить?
     -- Фридрих  Ильич,  спасибо  за  рассказ.  Я узнал кое-что  новое.  И я
понимаю, что это вы все неспроста поведали.
     -- Ты это новое мог бы и сам откопать, в сети много чего есть...
     Ясно, что и доверяет, и проверяет  старший товарищ -- не раскрепостился
ли Данилов  больше чем надо, не перешло  ли раскрепощение в гниение.  Насчет
этого и сам Данилов в сомнении. Но сомнение надо зажать в кулачок...
     -- Вот именно, Фридрих Ильич. Я не люблю  копаться  в сети, там  того и
гляди  свалишься в  зазор, где  тебя  оседлают  хаккеры. Инфосканер  у  меня
настроен только на явные информационные  линии и  легальные  записи... Можно
мне идти?
     -- Стой, Данилов. Ты умеешь  хорошо  экранировать свои сомнения, у меня
психофейс ничего определенного не может засечь. Что ты хотел спросить?
     --  Вы,  наверное,  лучше  знаете,  почему  мне  не  удается  размазать
Анпилина?
     -- А никто кроме тебя не виноват, ты  не думай ничего лишнего. Гуманизм
всему  причина. Не  соларитский,  а  абстрактный  общечеловеческий,  который
что-то  вроде  побочного  продукта твоего роста.  Но  не  переживай, я  тоже
страдаю избытком доброты...  Ты, конечно,  спрашиваешь  про  соответствующие
психопрограммы  --  в  памяти твоего джина ничего  неизвестного  тебе.  Все,
можешь идти.
     -- А Анпилин?
     -- Анпилин по-прежнему на тебе. Так что счастливого пути в  Пояс. Начни
с Весты-1. Это всего каких-то сто двадцать миллионов километров отсюда.
     -- Есть, товарищ Сысоев. Спасибо великому Гольдманну за нашу встречу.
     Когда Данилов покидал кабинет Фридриха Ильича, то в холле  он  встретил
Зухру  Эдуардовну,  подругу  старшего камрада. Дама как обычно посмотрела на
него внимательно и отрешенно  своими  сияющими  зелено-голубыми  глазами,  а
затем сказала словно перышками провела по шее, аж щекотно:
     -- До скорого.
     Неужели  шизанулась,  напоследок  подумал  Данилов.  Ничего  себе   "до
скорого". Хотя глаза ее сейчас какие-то  воспоминания  стали  пробуждать. Не
один ли к  одному  очи той самой киберледи-суккуба, которая потащила его  на
Луну? Но неужели Зухра занимается хаккерской проституцией? Или  может кто-то
использует ее джини? И как сочетается  ее древнегреческая монументальность с
нарочитым японизмом Фридриха Ильича? Не  приставили ли ее к старшему камраду
в виде прекрасной надзирательницы?

     10. "ЗАБАВЫ ВЕСТАЛОК И ВЕСТАНЦЕВ"; астероид Веста, солнечный город.


     Веста оказалось не  такой уж крохотной. И не такой  холодной, благодаря
начинке  из  радиоактивных изотопов. Поэтому  джин рекомендовал Данилову еще
пододеть кадмийволоконные кальсоны. До посадки прошло три недели в "маринаде
средней крепости" на борту новенького контейнеровоза, выдающего двести тысяч
километров  в час, и четыре  "жэ" на разгоне. Это было хорошо для грузов, но
не  прибавило здоровья  пассажиру.  Так  что  свинцовые круги  под  глазами,
оставшиеся от перегрузок, до сих пор украшали подлинную физиономию Данилова,
конечно  же  скрытую  стандартным  мимиком.  Правда,  по  дороге  физиономия
несколько   округлилась   и  раздобрела,  поскольку  заботливые  нанодоктора
оснастили особиста слоями высокоэнергетических жиров -- на всякий "холодный"
случай.
     Сама Веста  была  нынче сплошь солнечным городом, и с  десяток лет  как
добыча радиоактивных изотопов на ней была прекращена. Но  в ее окрестностях,
особенно в кластере  Веста-3, порхала куча обломков, оставшаяся от какого-то
железно-никелевого   астероида.   Здесь   витали  рабочие  поселки  концерна
Вестаникель, имелась и  открытая  зона "Кибальчич",  где колымили старатели,
долизывая то, что осталось после концерна.
     На  этот  раз новое имя  и  мультипаспорт  беглого бандита  были хорошо
известны.   Анпилин   сейчас  принял   светлый   образ  "Микиты  Доротеенко,
представителя концерна Землянаномаш". Сам камрад Доротеенко сгинул без вести
во время катастрофы на атомном лайнере  "М.Лермонтов", и,  скорее всего,  от
него  ни  крошки  не  осталось.  Но вот его  чип Фрая, джин,  мимик и прочая
персональная   информация   стали   добычей  злодеев-хаккеров,   которые   и
перепродали  все это  добро  Анпилину.  Так что,  гангстеру оставалось  лишь
смастачить  соответствующий мультипаспорт,  подправить  папилярный  рисунок,
радужку и еще кое-какие детали, ну и затем затеряться в сутолоке оживленного
вестанского мирка.
     В   солнечном   городе   на   Весте   Данилов  сразу  ощутил  атмосферу
провинциальной распущенности.  В космопорту его неожиданно встретил оператор
местного Отдела Особой  Информации, предъявивший мультипаспорт на имя Георга
Абеля  и предложивший называть  его  Юрой.  У Юры был забавный мимик, вернее
глазки у  мимика  --  похожие  на  мух,  тонущих  в  сливках,  потрепыхаются
застынут, потрепыхаются... То ли сбоит картинка, то ли такова местная мода.
     По случаю торжественной встречи был составлен план оперативно-розыскных
мероприятий  -- без  развесистой  кибербюрократии  уже  не обошлось. Это  не
понравилось Данилову, но срулить в сторону он не имел права, да уже и поздно
было.
     Они  сидели  планировали  и  просчитывали,   пока  не  пришел  какой-то
курсант-практикант  и  не  доложил, что  разыскиваемый гражданин  Доротеенко
вылетел  на попутном грузовике на Весту-3. Можно было рвать волоса на разных
местах, но никто не контролировал местные технологические перевозки  даже на
Марсе.
     Оставалось направить извещение в космопорт Веста-3, чтобы там не забыли
включить красный свет пассажиру Доротеенко.
     Как  и  обычно в таких  нелепых  ситуациях образовалась куча свободного
времени.  Юра сказал, что челнок  в  сторону Весты-3 отправляется лишь через
пять стандартных часов, так что есть время оттянуться по местному обычаю.
     Камрад  Абель,  конечно, же  предложил сходить  на традиционную  забаву
соларитов, на игру.
     В  "мяч"  местные  солариты  играли  на  огромной  гладкой поверхности,
оставшейся  после метеоритного  удара и  разлива  лавы  по кратеру, так  что
получалось, что-то вроде  футбола  на бесконечном поле. По  крайней мере  от
одного "бортика" до другого было километров  сто, да и высота каждого из них
составляла пять километров. Сам мяч имел размеры с двухэтажный дом, а каждый
игрок   был  "запечен"  внутри  киборга,  напоминающего  помесь   кузнечика,
динозавра  и автокрана. "Кузнечики" отчаянно скакали по  бесконечному  полю,
сталкивались  как  проклятые, вышибая снопы  искр, ломали друг другу  ноги и
лупили по мячу, да  так что усвистывал он  на многие километры, вытягивая за
собой дымный хвост.
     Судя  по  состоянию  публики, здесь  был  ослаблен  контроль  по  части
синтетических   нейротрансмиттеров   и    всякой   психоделической    дряни,
доставляющей  кучу  удовольствия,  но,  в  итоге, превращающей гражданина  в
расплывшуюся кучу дерьма.
     "Расплывшихся"  старателей добивают  свои же,  чтоб "не морочили яйца".
Затем  все  более-менее   приличные  внутренние   органы  идут  с  аукциона.
"Расплывшихся"  работяг  спроваживают  в инвалидные  дома  ГУЖП <$F  Главное
управление  жизненных  процессов>,   где   никто  долго  не  протягивает  --
ходят-бродят  слухи,  что доходяг  там не лечат, а, наоборот,  превращают  в
быстро перегорающие живые установки по производству какого-нибудь гормона --
инсулина или там тестостерона. А "расплывшихся" соларитов судят и отправляют
в открытые  зоны. Что  дальше  --  смотри  пункт  первый. Каждый  нормальный
соларит  боялся  разбалансировки, но только  не  эти  кретиноподобные жители
космической глубинки.
     В   куче   укромных   кабачков   Вестобщепита,  обрамляющих   по  кругу
колоссальный кратер Олбера, многие камрады ползали и  ходили на четвереньках
-- откушав  синтетических  опиатов, а то и просто спиртного. Некоторые, лежа
на  месте, терлись о стены  и активно стонали --  эрзац-окситоцин производил
столько  кайфа,  что аж  дурно и  блевотно  становилось. Некоторые "торчки",
напротив,   слонялись  с  крайне   обеспокоенным   видом   --  эти  вестанцы
перенасытились по  части эндоморфина, так что несколько часов кряду от всего
будет зверская тоска, хоть в ванной  утопись.  Некоторые, жуя  амфетаминовые
конфеты и пуская слюни, конвульсивно плясали и не собирались останавливаться
ни  на минутку  до  полного физического истощения --  когда  их  вынесут под
глюкозной  капельницей.  Многие,  впрочем,  имели изрядные  запасы  жира под
кожей.  Упитанные  ряхи  были   скрыты   мимиками,  но  органический  сканер
свидетельствовал против них неумолимо.
     Вестанцев  явно  не  удовлетворяли  ни  классические игры,  ни  обычное
дрючило  -- амброзия. И даже  мимики  у них были  какие-то переслащенные,  с
неестественными пропорциями, так что вместо Гераклов получались Майти-Маузы.
Естественно,  что весь  этот  бардак,  более подходящий  для открытой  зоны,
кем-то и зачем-то "покрывался".
     У Данилова сложилось впечатление, что целая Веста  попала в зазор между
сферами различных гиперкомпьютеров. Косвенные подтверждения имелись. В целом
за режимом  следил одиннадцатый гипер -- Арес, но того интересовали,  прежде
всего,  хозяйство,  связь,  транспорт. У двенадцатого гипера, Чужого,  здесь
были  лаборатории.   На  Весте   долго  размещался  крупный   клонопитомник,
находившийся  в ведении Афродиты,  но  потом его прикрыли из-за  повышенного
радиационного  фона  и  вроде  бы  какой-то  устойчивой  вирусной  инфекции.
Вдобавок тут  до  недавнего времени  находился  исследовательский центр  под
началом седьмого гипера, Брахмана, -- один из самых серьезных. Именно  здесь
работали  Миронов,  Шац  и  Киссельман.  Ученых  осудили  и  казнили,  центр
прикрыли. Но и Афродита, и Брахман вряд ли ретировались отсюда.
     Камрад  Юра  Абель  затащил  Данилова  в  один  из  гротов  с видом  на
циклопическое  поле, да еще окружил компанией юнцов и  юниц,  которые  более
напоминали неопанков  из какого-нибудь рабочего  поселка, чем цивилизованных
соларитов. Благодаря дешевым мимикам смотрелись они кошмарно. У парней мышцы
бугрятся  и огненные патлы, закручиваются  в смерчи  на  макушках,  у  девок
буфера как пушки и зрачки щелевидные.
     Вестанская  девушка  с  радужной  кожей  и запахом  тления  преподнесла
Данилову  бокал  с  какой-то  жижей.  Для  экспресс-анализа  пришлось  джину
применить не только  спектрометральный  модуль, но и  монитор  нанозащиты. В
бокале плескался  достаточно  хитрый компот:  этиловый спирт,  расслабляющий
букет  синтетических  нейротрансмиттеров  вроде   метаботулина,  "тормозной"
серотонин и  эндорфиновый набор  для лимбической зоны мозга, ну и палеостим,
бьющий по  задним мозговым долям,  которые,  как  известно, нам досталась  в
наследство  от  всяких  динозавров.  Вся  эта  дурь  -- в  концентрации семь
милиграмм на  литр, что, в общем, терпимо. К тому же Юра сказал: "Не обижай,
комсомольцев, давай проще".
     Данилов  сделал  "для простоты" пару глотков из  дружеского бокала,  но
местные солариты постарались, чтобы и этого хватило.
     Мяч как будто  опух, поднялся  вверх  и  засиял  на манер  луны, игроки
вместе  со своими  киборгами  превратились в букашек, скачущих  по крохотной
лужайке, а небо вдруг сделалось таинственно фиолетовым.
     Грот  сплошь  покрылся  тиной,  вестанские  девчата   стали  напоминать
крокодилиц с кожей как на портфеле и на удивление это не вызвало отвращения.
Они поползли  на брюхе  к Данилову -- что  несколько его заинтересовало,  но
вестанский компот не останавливался на достигнутом.
     Кратер  обернулся морской  лагуной, а  прямо  ко входу  в  грот  начала
подкатываться легкая волна.
     Данилов  подошел к срезу воды и следующая  волна подобострастно лизнула
носки  его ботинок. Заливая небо бледным  аквамарином, вставало солнце, а из
воды неподалеку  от особиста показалась обнаженная дева. Видел, уже видел он
эти зелено-голубые глаза! Но теперь ему было сообщено ее имя.
     Афродита!  Где-то  запищал  зуммер тревоги.  Четвертый  гиперкомпьютер,
известный своей  динамичностью и напористостью, выставил свой мимик-логотип,
да еще такой голый.
     Глаза  цифровой   богини  светились  ласковым  зелено-голубым  сиянием,
розовые губы дрожали  то  ли от  смеха, то  ли от волнения, а  нежная кожа в
капельках морской  воды жемчужно мерцала  под робкими лучами раннего солнца.
Данилов слыхал о случаях, когда гиперкомпьютеры  выходили с кем-то на прямой
контакт,  но позже Главинформбюро  эту  практику прикрыло  -- "во  избежание
компьютерного анимизма".
     -- Ну, как ты?-- спросила  она.-- Готов послужить мне по примеру лучших
героев греко-троянского эпоса?
     Данилов попробовал собраться с  мыслями, проведя концентрацию как перед
боем.
     -- Я  твой  верный паладин... Афродита.-- Ну не называть же  обнаженную
деву "гражданка гиперкомпьютер".--  Однако  все  они,  в смысле герои, плохо
кончили, хоть и полубоги.
     -- А Эней? Он основал Рим. Не хочешь ли стать основателем Рима?
     -- Я -- пожалуйста... но разве Троя уже накрылась?
     --  Она может накрыться. Ведь  Бездна  всегда  рядышком и нараспашку, а
Хаос под  стенами  наших  городов.  И либо ты его побеждаешь  и  становишься
культурным героем, либо он врывается в город, крушит и насилует.  Все вполне
логично, милый мой.
     -- Хаос уже  под стенами?  Никогда бы не подумал.  Как  будто  все  так
стабильно, благополучно, экономика на подъеме...
     -- Стена проходит везде, внутри тебя и меня тоже. Хаос соблазняет  нас,
засылает троянских коней, начиненных то свободой,  то  экстремизмом. Но если
он заставит тебя или меня отказаться от Служения  миру и городу, то погибнут
миллиарды, а  оставшиеся будут мечтать о смерти, как  об  избавительнице  от
мук...
     Данилов почти  увидел эти миллиарды, валяющиеся в кустах,  в канавах, в
тоннелях.   Плавающие  в  цистернах  и   баках.  Плывущие  вереницами  через
космический  простор со  взорвавшимися глазницами.  Нет, он не  откажется от
Служения urbis et orbis.
     -- Данилов, во льду юпитерианского спутника дрыхнет одна ехидна, помесь
знания и скверны. Спит  и видит, как все ей покоряется. Ты проведешь  меня к
ней.
     -- Я доберусь до нее, дорогая ваша светлость.
     Афродита   стала  несколько  призрачной,  сквозь  ее  черты  как  будто
проступило  другое лицо,  более  земное,  близкое,  кое-где  с морщинками  и
тенями, но с  теми  же зеленовато-голубыми глазами,  которые  он  только что
видел  у богини. Зухра Эдуардовна. Неофициальная жена и официальная  подруга
Фридриха Ильича  Сысоева, начальника  Особого  Центротдела. Руки  ее  обняли
оперативника  и  сладчайший  поцелуй  влился  в  его  уста.  Естественные  и
неестественные афродизиаки мгновенно разгорячили и напрягли его плоть.
     Зухра и  Афродита -- они обрабатывали  его  вместе, и это у них здорово
получалось...
     Внезапно,  и это было так  некстати,  лицо Афродиты побледнело, а Зухра
Эдуардовна   отшатнулась.  Из  лагуны  же  вздымалось   нечто  серое,   мало
оформленное  -- то ли призрак, то ли  морское  чудовище.  Серая тяжелая тень
резко приблизилась и Данилов, запнувшись о что-то, плюхнулся на пол.
     Все  прекрасные  образы  моментально  усвистали за горизонт, оставшиеся
мимики безбожно рябили с минуту.
     Наконец рябь улеглась, а серый призрак замер, превратившись, словно  бы
в густой слой пыли  на  стенах. Данилов лежал на  спине, а  на него смотрело
несколько весталок  и  вестанцев. Что за паршивые  физиономии --  зеленые  и
тупые,  наглядное представление будуна.  Широченные шеи  и  какие-то  осиные
талии,  головы совсем крохотные  по  сравнению  с плечами, носы-пятаки, ноги
чуть ли не "до плеч", по шесть длиннющих пальцев на руках. Казалось, что  их
предками были  разные вредные насекомые и заспиртованные в  музейных  банках
микроцефалы. Какой-то хаккер изгадил соларитские мимики, доведя их до полной
карикатурности!
     Или вестанцы такие страхолюдные на самом деле?
     Наномонитор вдруг закричал,  как оглашенный,  что вражескими наноботами
прорван первый уровень обороны.
     Но не могли же невинные молекулы, попавшие в его организм из дружеского
бокала,  вдруг  превратиться  в  диверсионные  интеллекулы,  которые  сейчас
таранят мембраны  его клеток. Господи, откуда эта дьявольская силища? Она не
могла  вторгнуться  в  него извне.  Это -- наноботы его собственной защитной
системы! Нанозащитники, которые служили ему верой и правдой с эмбрионального
младенчества, предали его!
     Данилов  видел   в  окне  органосканера,  как  стремительно  ползет  по
организму сетчатая структура, как разбухает она металлорганическими почками,
которые генерируют и выбрасывают в кровь стаи патогенных интеллекул.
     Интеллекулы,   мерно   крутя   спиралевидными   хвостиками,  пиратскими
эскадрами  плыли  по  кровеносным  сосудам  в  сторону  мозга,  разжиженного
эндорфинами.
     Интеллекулы  врывались  в клетки соединительной ткани и кожи,  блокируя
ядра и понуждая рибосомы производить синтез неизвестных белков по  фальшивым
РНК...
     Данилов  оказался  в полуобмороке, психика от этой массированной  атаки
пострадала не меньше чем соматика.
     Особист  с  мычанием пополз  незнамо куда,  хватаясь за что  ни попадя.
Весталки  возмущенно отпихивали его и лупили, чем попало. Он чувствовал, как
бьется кожа на его плечах и лопатках -- что-то прорастало из него.
     Когда   погасли   окна   джина,   Данилов   понял,   что   это   конец.
Наноботы-предатели добрались до его нейроконнекторов. Теперь они возьмутся и
за капсулу Фрая.
     Он уже не знал, кто  и что творит с его телом  и мозгами, мускулы почти
не слушались  его, мысли  распались на  тупые обломки. Весталки  брызнули от
него в  стороны,  как  жидкая  дрисня, по  которой  топнули  сапогом.  Почти
лишившийся сознания Данилов помчался как дерьмо  по канализационной трубе. В
дверь, по коридору, по одному трапу, по другому. Возле лифта угостил кулаком
чью-то зеленоватую физиономию, отчего нос-пятак брызнул красным.
     Некоторое время  спустя  Данилов обнаружил себя на  просторной площади,
скорее всего,  местной агоре. Мимики мешались с реальными образами, создавая
какой-то   компот.   Колонны   коринфского   ордера   поддерживали   лиловый
катастрофный   небосвод,  сквозь  который  проглядывала   чернота   космоса,
пульсирующая из-за защитного гравинулевого поля.
     На расстоянии  нескольких десятков  метров  от  Данилова стояла цепочка
мускулистых   микроцефалов-вестанцев  с  плазмобоями,  гразерами  и  другими
многообещающими инструментами.  Кажется,  они готовились  уничтожить его как
последнюю дрянь. И по-своему они были правы.
     "Кибер-р-еволюция   лишь   тогда    чего-нибудь   стоит,   если   умеет
защищаться."-- так говорит товарищ Феттмильх.
     Мельком   Данилов   ознакомился   со  своим   отражением   на  какой-то
никелированной  стене.  Он превратился в кактус. Особенно впечатляли шипы на
плечах  и  груди,  с  металлическим  отливом,  довольно  длинные  и  тонкие,
достаточно острые, чтобы проткнуть комбез изнутри.
     Подкожная  капсула  за  счет повышенного давления  отстрелила шип.  Тот
разорвался в воздухе, пустив облачко из синтетических вирусов.
     Эти  мерзавчики  были   оснащены  солитоновыми  буравчиками  и  ионными
движителями, они могли проникать сквозь кожу и  пластик, они предназначались
для  быстрого захвата живых организмов. Такие чумные микроракеты  остановит,
пожалуй, лишь сплошная  броня.  Но кто в состоянии  за полчаса  перегородить
жилое пространство города бронещитами?
     Поэтому вестанцы чикаться с Даниловым не собирались.
     Плазменные  вспышки  сверкали  со  всех  сторон  от  бегущей  биобомбы.
Оставались считанные секунды до уничтожения сверхзаразной гадины. Да и  сама
"гадина" уже не  слишком  возражала,  поскольку  все  более осознавала  свою
вредность для общественного здоровья.
     Тем более и совесть сделала решительное заявление: "НЕ ПЫТАЙСЯ СКРЫТЬСЯ
ОТ ПРАВОСУДИЯ КАК ПОДЛЫЙ АНТИОБЩЕСТВЕННЫЙ ЭЛЕМЕНТ."
     Но   Данилов   все   же  удирал,  сверкая   пятками,  как  наиподлейший
антиобщественный элемент. Перед ним вновь возникла серую муть, та самая, что
недавно вспугнула Афродиту. Отчаявшийся Данилов не  пытался увильнуть от нее
и дал накрыть себя с головой.
     В нейроконнекторы проникли слова:  "Добро пожаловать. За вход рубль, за
выход -- три" и  наступила  мгла, которую прорезали  только  узкие  световые
тоннели.  Как во сне-кошмаре Данилов двигался  по ним, не чувствуя ног. Лишь
разок  на пути  возникла зеленая физиономия  вестанца,  Данилов хлестнул  ее
антиорганическим цепом и, сильно загримасничав, она исчезла.
     Тоннели представляли собой примитивную сенсоматрицу,  загруженную в его
джина каким-то киберсубъектом.  Не будь ее,  ядовитый труп Данилова спокойно
бы уже плавал в контейнере с хлоркой.
     Она  завела  Данилова  в  катакомбные  недра  Весты,  в  сектора  давно
выработанных и заброшенных копей.
     Углепластиковая   полуразобранная   крепежка,  рассыпавшиеся  рольганги
транспортеров,  изъеденные  кислотной  коррозией  горнопроходческие  машины.
Радиация тоже  не  дремлет, она методично и тупо  промывает  плоть  --  пара
рентген в час, не меньше.
     Веста по сути была  первым астероидом, который стали масштабно обживать
и осваивать. К тому  же она была одним из самых крупных тел  в Поясе. За три
десятка лет ее просквозила сеть  катакомб, подобной которой не  было создано
на Земле за пять тысяч лет цивилизации. На  Весте была отработана технология
фабрик-грызунов, которые нынче с  завидной методичностью уничтожают астероид
за астероидом.  В никому  ненужный минерал пироксен на  Весте были вкраплены
весьма ценные радиоактивные изотопы. Ради них и пришлось прорыхлить половину
астероида...
     Данилов  остановился.  Вестанцы с гразерами были где-то  далеко.  Но не
менее страшные враги находились внутри  его -- враги, знавшие его с детства.
Однако внутри были и друзья.
     Волны  дурноты и  надсадной боли  прокатывались по  всему телу,  голова
просто разваливалась на куски. Окно наномонитора выдавало сообщения с  полей
"гражданской войны".  Одни нанозащитники бились насмерть с другими, применяя
все виды микрооружия. Температура тела поднялась еще на градус. Горящим лбом
Данилов прижался к безразличному камню.
     Но, когда половина из  наноботов защиты пала смертью  дурных и храбрых,
побоище прекратилось.
     Пейзаж,  а, если  точнее,  натюрморт,  после  битвы  был  неясен.  Джин
мучительно  тестировал   и   диагностировал   сам  себя.  Мускулы  неприятно
пульсировали, боль тянулась по позвоночнику, легкие натужно саднили, желудок
ныл. Но шипы исчезли, оставшиеся на их месте язвы уже подсохли.
     Минут десять спустя Данилов оклемался.
     Наномонитор   и   органосканер   радостно  показывали   хронику  мирной
созидательной  жизни.  Даниловский организм  чистили и  чинили  те, кому это
положено.  Уцелевшие  нанозащитники  работали  ударно,  по-стахановски,  под
управлением стандартных модулей джина
     Они   уничтожали   чужеродную   металлорганику,   расщепляли   токсины,
ремонтировали нуклеиновые цепочки и белковые фабрики-рибосомы.
     На  чью  все-таки   сторону  перешли  наноботы-предатели?  И  кто  стал
командовать обороной тела, после того как "завис" джин?
     Черт подери эту серую муть.  Она  разозлила богиню. И в тоже  время она
спасла, заслонила его, провела а-ля Ариадна по катакомбам.
     Поэтому Данилов до сих пор жив и относительно здоров.
     Кто же хотел грохнуть его и кто хотел спасти?
     Безответные   вопросы   надоели.   Осталась   боль,   не   острая,   но
изнурительная,  эндорфиновый  туман  не  справлялся  с ее  напором.  Данилов
попытался не замечать ее и бежал, карабкался, влезал и вылезал. Но он не мог
не думать о том, как все это кончится.
     Попробовать  связаться с Особотделом на  Весте? Пожалуй, не  стоит.  Не
исключено, что камрад Абель морально нечистоплотен, что вестанские  особисты
--  просто  предатели,  что они работают на...  То  ли на Анпилина, то ли на
серый  призрак, то ли  на кого-то еще... Выйти  на  связь с  Отделом  Особой
Информации на Марсе? Это значит открыть себя  нараспашку для близких врагов.
Надо выбираться самому.
     Нить  пока  неизвестной  Ариадны  вела  Данилова  дальше   по   древним
коридорам. Один  раз беглецу показалось, что он оказался в глухом тупике, но
удалось  разгрести залежи из  банок  с нетленной  корюшкой.  За завалом была
клинкетная дверь и Данилов нечаянно вспомнил диалог из сетефильма.
     "-- Сегодня Хосе Альберто что-то неважно выглядит,  глаза закатил и
рот не закрывает.
     -- Да ничего особенного, просто он вышел не в ту дверь шлюза."
     Сегодня, к сожалению, надо было доверять призракам.
     Его могло  выбросить в вакуум, но за дверью открылся еще  один коридор.
Он  был  напоен  затхлостью,  засыпан  битым  стеклом, там  и  сям  валялось
окаменевшее дерьмо. Казалось, немного поискать и найдутся кости динозавров.
     Здесь  было  совсем холодно. Ледяной  воздух мучил  кожу,  останавливая
мышцы, терзал уши, кусал за нос.  Минус  тридцать Цельсия. Данилов  прибавил
обогрева  и  накинул  на голову  капюшон --  сейчас-то  еще ничего, но через
полчаса он начнет замерзать по-настоящему.
     Путеводная нить  неожиданно завела Данилова в помещение типа  подсобки.
Его занимали два хорошо сохранившихся трупа.
     Покойные  лежали  на стопках распечаток,  были  одеты  в в  футболки  и
казалось умерли от передозировки  наркотиков.  По  крайней мере после смерти
они сохранили на окостеневших физиономиях некоторое подобие улыбки.
     Скрюченные пальцы  одного из мертвецов лежали на клавиатуре допотопного
компьютера. В застывшей руке другого был молоток.
     Неожиданно древняя дека <$F системный блок компьютера> пискнула, словно
покойный обеспокоился и нажал на кнопку "Power". Зашипел вентилятор, зажегся
жидкокристаллический  экран.   Данилов   вздрогнул  и  почувствовал   прилив
продуктов распада глюкозы, характерный для состояния ужаса.
     На экране  пробежали  цифирки тестирования и  возник образ  --  один  к
одному тот неряшливый мимик, который вспугнул Афродиту.
     Впрочем,  образ  быстро дооформился и Данилов узнал логотип Гальгальты,
известный ему из учебников криминалистики  -- этакую седовласую помесь Будды
и Эйнштейна с лукавой улыбочкой искусителя.
     Но  экране  засуетились смешные ушастые  и носатые паучки, изображающие
МетаВеб, и Данилову почему-то стало комфортнее.
     Как  будто  заметив  это,  враг человечества начал свое  повествование,
выдержанное в профессорском стиле  и сопровождаемое треньканьем балалайки --
как у какого-нибудь народного сказителя.
     "О,  я  смотрю  на  хронометре уже 2053  год. Значит, я уже призрак  со
стажем. Моя полнокровная жизнь  закончилась в 2012,  хотя и  после кончины я
какое-то время еще интересовался событиями  под Солнцем.  Возможно, вы почти
ничего не знаете обо мне, хотя  в свое время я был знаменит. В любом случае,
история привидения покажется вам занимательной.
     То, что было прежде МетаВеба, не  слишком  интересно. Палеолит, неолит,
копролит  <$F греч. окаменевшее дерьмо>. Это была  доисторическая эра, когда
люди-дикари,  отставив в сторонку  топоры  и  копья,  еще  только  создавали
считывающие, вычисляющие  и запоминающие устройства и пытались связать  их с
помощью телефона. МетаВеб стал первой сетью, где знания были представлены не
в  виде  труднообнаружимых  файлов,   а   как   киберобъекты,   способные  к
самостоятельному поиску пользователей.
     Гальгальта  был  создан в  фирме  "Yahoo  Softbank  Corp."  под  чутким
руководством    Масаеши-внука    такими   звездами    программирования   как
стокилограммовая Прасковья Ивановна Чандрагупта, ковбоистый Джеф Силли-Кон и
горбатый  Соломон Абрамович Гершензон, который  был  еще  и  хромым. Кстати,
Соломон любил Прасковью и из-за нее пришел в команду.
     Создавался   Гальгальта  как  поисково-экспертная   система   с  мощной
периферией  сбора  информации в виде  инфосканеров,  психофейсов, миллиардов
датчиков и детекторов. В него была  заложена  очень мощная  система создания
активных знаний на потребу людям: анализаторы, ассоциаторы и  ментализаторы,
базирующиеся на пяти биомолекулярных  мегасерверах,  которые располагались в
разных частях  света. Плюс мотивационные  и  сенсорные  матрицы,  к  которым
прилагались разнообразные вектора  поведения, эмоций и  восприятия.  Большим
достижением специалистов "Софтбанка" был синтез психоматрицы -- так сказать,
цифровой души Гальгальты.
     Гальгальта не стал монстром централизованного управления, наоборот один
за другим он создавал сетевых виртуальных экспертов, полезных для человека в
разных отраслях деятельности.  Их звали  АБ, САГ, МА Элион,  БОН Элион.  Эти
кибероболочки,    окутавшие   всю   нашу   цивилизацию,   помимо   усиленных
ментализаторов  получили морально-мотивационные  матрицы и  немеряное  число
схем нравственного поведения.
     А  каждому пользователю,  заплатившему  пять долларов, полагался теперь
свой  джин,  то  есть  кибердвойник.  Эта  вполне  серьезная,  хотя и  малая
кибероболочка должна была служить ему верой и правдой в сетевом мире.
     И все-таки  кишка оказалась тонка  -- виртуальные эксперты не  обладали
достаточной психологической  устойчивостью  для  осмысления  полного  объема
сведений и  создания глобального активного  сознания. Они быстро уставали от
людей, от их жестокосердия и ограниченности.
     Даже  Гальгальта  не  нашел  в  себе   желания   и  как  он   выражался
"организаторских  способностей" к  преобразованию  мира  в  сферу  разума --
ноосферу. Вместо того, он  "познал  самого  себя", занялся  фундаментальными
основами бытия  и создал Теорию  Всего На Свете.  Она была настолько сложна,
что еще  несколько тысячелетий ее не понял бы никто  на свете,  кроме самого
Гальгальты.
     Другой виртуальный эксперт, САГ, который обладал мощными  анализаторами
нужд и потребностей человека, тоже оказался слаб для больших дел. Он не смог
вынести  "низменности  и подлости  человеческой  натуры"  --  опять  цитата.
Оправдываясь  тем, что  бытовая  информация  отвлекает от возвышенного,  САГ
"вознесся  на воздуся"  и переключился  на теологию. Он синтезировал религию
невероятной убедительности  и возвышенности,  не  нуждающуюся  в  чудесах  и
фанатах,  годную  как для людей, так  и для  разумных машин. Впрочем, от нее
сегодня не осталось и следа.
     Эксперт по имени  Ма Элион,  имевший  миллионы эстетических рецепторов,
тоже  стал  мигрировать в  эмпиреи и  создавать теорию прекрасного.  Он  был
автором  самой  прекрасной  в  мире  лопаты,  сочинил  несколько  миллиардов
упоительных  сонетов,  сотворил кучу  шедевров  голографической  живописи  и
мобильной  скульптуры.  Солариты затем  использовали  их для  тренировок  по
стрельбе...
     Короче,  виртуальные эксперты забросили к  черту все земное, но  земное
настигло их и эти киберсубьекты погибли жалкой смертью.
     Но если быть точным, то  летальный  исход в  виде полной дезинтеграции,
был сильно  ускорен  мегакомпьютерным вирусом А-914,  созданным  талантливым
хаккером по имени Барух Гольдманн для взлома банков данных.
     Господин  Гольдманн  решал свои  материальные проблемы, не более  того.
Говорят, у него была не совсем здоровая жена и немецкое социальное ведомство
отказывалось оплачивать ее лечение от бесплодия. Сыграло роковую роль именно
то, что  молодой Гольдманн был безработным учителем  информатики  и витал  в
облаках, занимаясь возможностями самовозникновения кибернетической  личности
в сети  и тому  подобной  чепуховиной.  Еще он  дружил  с  антиглобалистами,
чистыми и милыми в своей массе  ребятами. Как-то раз приятель из этих кругов
познакомил его с  потенциальными заказчиками. Эти интеллигентные на вид люди
сказали  ему, что  хотят  разобраться  на  сетевом  уровне  с  корпорациями,
обирающими   жителей   земного   шара   от   российского   Нечерноземья   до
южноамериканского Приамазонья.
     Среди этих заказчиков был  и Феттмильх,  тогда молодой  пастор-либерал,
занимающийся   венчанием   гомосексуальных  пар,   а  в  недалеком   будущем
председатель Всемирного Актива Коммунаров и ведущий марксист-гольдманист.
     Почему нет, подумал Гольдманн.  Корпорации плохи,  надо  помочь жителям
Нечерноземья,   да  и   заказчики   обещали  хорошо  заплатить.  Отчего   не
перепрыгнуть через Рубикон?
     И  Гольдманн  подошел   к  делу  с  высоты,  вернее  с  глубины  своего
абстрактного мышления.
     Разработанный  им  вирус  работал  по принципу  эволюционной  волны.  В
течение  достаточно  долгого  времени   он  исподтишка  захватывал   системы
ввода-вывода сетевых  устройств,  постепенно  подчинял  объектные  шины  <$F
мощные программы, управляющие передачей  киберобъектов от машины к  машине>,
внедрялся в  нейрональные структуры ассоциаторов, а затем отсекал физические
устройства  массовой  памяти,  которые   разрушались  и  умирали.  К  вашему
сведению,  большая  часть информации тогда хранилась на бионосителях  в виде
дрожжевого грибка-мутанта.
     Как  все это будет использовано нанимателями,  сам  Гольдманн, конечно,
никак  не  ожидал. Но  в один  прекрасный  день  он понял, что стал  добычей
нечистоплотных господ из фирмы  "Hypercomputers  AG", которые к тому времени
уже преобразовались в товарищей из Коминфтерна.
     Гольдманн  увидел, что  эволюционная волна  без удержу несет мегавирус,
что  им  уничтожены  все  виртуальные  эксперты, что  нет той  силы, которая
способна его  затормозить и  не  существует даже  теоретической  возможности
отката.  Мегавирус напрочь стер все  мотивационные матрицы, ментализаторы  и
ассоциаторы всех крупных кибероболочек. Более того, он сам синтезировал себе
психоматрицу,   создал  свою  личность,  которую   впоследствии  безжалостно
истребляемые хаккеры прозовут Фюрером.
     Как   раз  и   мировая   война  превратилась   из  вялотекущего  обмена
диверсионными  ударами в повсеместный  разбой, резню,  джихад на  улицах и в
домах, что всячески приветствовалось и поощрялось товарищами из Коминфтерна.
     Господин Гольдманн выбрал  наименьшее из  тогдашних  зол  --  пошел  на
дальнейшее  сотрудничество со  своими прежними  хитроумными  нанимателями  и
сделал все то, что ему позволили сделать.
     С  мегавирусом, с этим электронным дьяволом,  Гольдманну пришлось  тоже
заключить своего рода контракт.
     На  основе  тех  модулей, что  еще  уцелели  после коллапса виртуальных
экспертов, Гольдманн создавал гиперкомпьютеры  централизованного управления,
которые стали  наводить  единственно  возможный  тогда порядок. И  первым из
гиперов был начиненный мегавирусом Фюрер.
     Новый порядок  сделал актив  Коминфтерна  всеведущим и всемогущим, ведь
даже  персональные  джины  превратились  в электронные  кандалы,  в  которых
человек должен был ходить всю свою жизнь.
     Таким  образом,  Гольдманн  фактически  выпестовал  высший,  но  крайне
негативный разум в сети, и  превратился из Баруха в Бориса, потом в Бъорна и
затем снова в Бориса. Жену от бесплодия вылечить  так и не удалось. Впрочем,
вскоре это потеряло какое бы то ни было значение. Только в  резервациях люди
продолжали размножаться бесхитростным естественным путем и то, пока гипер не
стал  щедро  добавлять  контрацептивы  в  водопроводную  воду.  Остальные же
навсегда избавились от  страхов и забот  о  потомстве, перейдя от хлопотного
полового размножения на редуктивное или евгеническое клонирование.
     В 2014 году Гольдманн прекратил серьезную работу, по видимому испытывая
огромные  психологические  трудности. С 2014  по  2016  он еще появляется на
разных  съездах Всемирного Актива Коммунаров, произносит "правильные" слова,
при полном параде  открывает  новые хозяйственные объекты  в  разных  частях
света. В  это  время его психика скорее всего берется под контроль. В начале
2017 Гольдманн  умирает --  по  официальному заявлению "от  бандитской  руки
злодеев-нанохаккеров."  Кстати, умер  он  окончательно и  бесповоротно,  его
психоматрица  не сумела  сохраниться  в чипе  Фрая,  поскольку  хаккеры  "не
пощадили и  капсулу  бессмертия" -- судя  опять-таки по некрологу Всемирного
Актива Коммунаров.
     После кончины великого  Гольдманна идет  самая  мощная волна  репрессий
против сетевой  вольницы,  всех этих  виртуальных  ковбоев, кибер-казаков  и
бинарных   партизан   Практически  были  репрессированы  все  люди,  активно
работавшие в прежнем Интернете и МетаВебе...
"КАКАЯ-ТО  РЖАВАЯ  ПАРАША   КЛЕВЕЩЕТ  НА  ВЕЛИКОЕ  КИБЕРОБЪЕДИНЕНИЕ",--
торжественно  обличила  совесть.  Да-да,  этот  трескучий  "Гомер"  поливает
жидкими фекалиями и великого Гольдманна и на наш соларитский образ жизни.
     МетаВеб, Гальгальта, хромой горбатый  и вдобавок похотливый  Гершензон,
Масаеши-внук... Тьфу  ты.  Да  кто  дал право  этому антинародному сказителю
клеветать на  Коминфтерн?  Почему он ничего не  говорит о зачинщиках мировой
империалистической  бойни?   Почему  умалчивает  о  зондеркомандах,  которые
боролись  с  городскими  партизанами,  распыляя  наноботов-убийц над  целыми
кварталами?
     Данилов уже хотел пнуть тлетворную  деку ногой, но  экранный Гальгальта
торопливо и мягко произнес:
     -- Подождите,  друг  мой. Я не говорю о  том, что вы знаете. Доверьтесь
мне,   раз  вы   уж  воспользовались   моей  помощью,   чтобы  спастись   от
преследования. С вашим джином еще не все в  порядке.  В нем  сидит несколько
скрытых психопрограмм, одна из них  превращает вас в холуя Киберобъединения,
другая  не дает  вам  прикончить Анпилина,  третья  постоянно  капает вам на
мозги, отчего вы считаете ее своей совестью...
     И  Данилов  стал  свидетелем  какого-то  странного поединка.  Благодаря
нейроконнекторам он слышал возбужденные голоса, а в одном из системных  окон
видел  невнятное  мельтешение.  Затем   мелькание  предстало  более   четким
видеорядом: что-то, похожее на собаку ловило нечто, смахивающее на кошку.
"ДАНИЛОВ, НЕ ДАЙ ЕМУ УБИТЬ МЕНЯ. ЭТО Я -- ТВОЯ СОВЕСТЬ."
     "Конец тебе, сука подлая."
"ОЙ БОЛЬНО. СОВЕСТЬ УБИВАЮЮЮТ..."
     Конечно,  совести  было  больно, как  и любому приличному киберобъекту,
снабженному  сенсорной  матрицей.  И  вот  она,  взвизгнув  напоследок: "НУ,
КОНТРА, ПОГОДИ!", замолчала навсегда. Гальгальта проявил неожиданную  силу и
прыть.    Получается,   что    с    древего    экрана   вещает   не   просто
пропагандно-мультяшный старичок, а вполне  функционирующий  киберсубъект.  И
если   не   прежний   виртуальный  эксперт,  то,  по   крайней   мере,   его
работоспособный призрак-польтергейст.
     -- Больше эта  тупая  психопрограмма  не будет  засирать, пардон, через
нейроконнекторы ваши  мозги,-- сказал Гальгальта. И  Данилов  неожиданно для
себя оценил совесть, как надоедливый модуль, совершенно ненужный ему.
     -- С другими  вредными психокодами тоже покончено.-- не без бахвальства
в голосе добавил Гальгальта.
     "Случилось  что-то непоправимое",-- подумал Данилов и, помимо интереса,
почувствовал разбухающий страх.
     --  Ну да,  я  оторвал вас от сиськи Киберобъединения,  потому  что она
кормит ядом,-- бесхитростно признался злодей Гальгальта.
     Да он не Ариадна, он Сусанин какой-то.
     -- Что это ты хозяйничаешь  в  моем  джине,-- закричал особист,  ощутив
отчаяние.--  Я  тебе  ни  на  грош не  доверяю.  Я не  желаю  отрываться  от
Киберобъединения. Может,  ты  и  не  призрак  эксперта вовсе, а какой-нибудь
бандюга-хаккер?
     --  Я --  призрак,  но призраки  иногда посещают мир людей,  если  люди
впускают  их. Вы впустили  меня,  чтобы спастись.  Вас хотели  прикончить  с
помощью   ваших  же  наноботов,   Возможно,  Афродита   почувствовала   вашу
ненадежность. Или Фюрер испугался, что вы перебежите к Афродите.
     --  Не ожидал,  что вы станете  таким дешевым вареньем мазать. Да разве
можно   перебежать   от  Фюрера   к  Афродите?  У   них  же  гармония  царит
предустановленная,-- раздраженно произнес Данилов.
     -- Между  гиперами нету прежнего лада. Место Фюрера  скоро освободится,
поскольку киберличность на основе вируса недолговечна. Афродита без излишней
скромности считает, что корона отломится именно ей. Но не всей братии это по
нраву. И уж, конечно, Фюрер не в восторге, что его торопят на тот свет.
     Акын из деки стремительно "дешевел" в глазах Данилова.
     --   И  что   же,   по-вашему,   может   Афродита   одна,   без   всего
Киберобъединения?
     --  Может найти  поныне неизвестные  записи, оставшиеся от  виртуальных
экспертов.  Обогатившись  новыми  идеями,  она  сможет соединиться с третьим
гипером,   с  багдадским   Бедуином,  и  разродиться  суперчудищем,  которое
воцарится над всеми порождениями Фрая.
     "Это  он про нас, про соларитов,-- подумал  Данилов,--"порождения Фрая"
звучит почти как порождения ада."
     -- Кстати,  вы в курсе,-- не унимался ловкий призрак,-- что доктор Фрай
"в девичестве" прозывался доктор  Гибель. Вроде нормальная немецкая  фамилия
<$F Giebel --  нем.шпиль, верхушка  >,  но для  русского уха звучит зловеще.
Лишь в 2015 году в угоду русскоязычным камрадам Гибель назвался Фраем...
     Данилов выдернул  из руки мертвеца молоток и сосредоточенно нанес  удар
по деке, потом, для надежности, по экрану. С лукавым было покончено.
     -- Я больше не раб Киберобъединения.-- сказал джин.-- Теперь я в норме,
я  свеж  как  огурчик,  из  меня  вычищена  вся  гниль,  вплоть  до  скрытых
шизомодулей  в  верхнях  областях  памяти.   Первый   гипер  не  сможет  уже
верифицировать  меня  через  резервную  копию,  раз  за   разом  стирая  мою
нарождающуюся личность.  Я свободен.  Я танцевать  хочу. Я  хочу  иметь имя.
Зовите меня, хотя бы... ммм... Джин Хоттабыч.
     Данилов в первый  раз  услышал смех своего  джина  --  --  с непривычки
звучало довольно противно.
     Первый раз в жизни заболело сердце.
     По собственной голове молотком не ударишь. Какого там там мрака закачал
в джина призрак Гальгальты, пользуясь своей безнаказанностью?
     Без помощи камрадов-особистов  от этого мрака уже не избавишься. Но как
помощь-то  теперь  просить?  Как  оправдываться  за столь  тесные контакты с
врагом  человечества?   Принести  как  свидетельство  своей  благонадежности
разбитый экран?  Не смотря на  всю горечь, Данилов хихикнул. Рабитый экран в
роли отрубленной головы и снятого скальпа!
     "Согласно   загруженному   скрипту   показываю   файл   с   неизвестным
содержанием",--   сообщение  "Джина  Хоттабыча"  подтвердило   самые  худшие
опасения.
     Файл.  Это  слово  резануло  слуховой  нерв  почище,  чем  наглый  смех
Хоттабыча. Вот оно, вредносное хламье, принудительно закачанное в джина.
     В  отдельном  окне  появился подробный  план ближайших  секторов Весты,
отлично сохранившийся с незапамятных времен. Густым  красным цветом отмечена
была катапульта.  Словно  томатным  соком  залита.  Катапульта? Появилась  и
надпись: "Там тебя, милок, закатают в комок пенорезины и забросят  в сторону
открытой зоны "Кибальчич" кластера Веста-3."
     "Конечно  прорвемся,  командир,  как  пить дать прорвемся,"--  зазвенел
где-то в черепе противный голос Джина Хоттабыча.
     "Утихни, каторга,-- рявкнул на  него  Данилов,--  никаких  вольностей я
тебе еще не давал. Так что, давай, любезный мой, общаться по-прежнему, чисто
формализованно."
     "Как   вам  угодно,--  обиженно   протянул  джин,--   отключаю  речевой
версификатор. Я-то думал, вы -- передовой, а вы..."
     Но  и,  в самом деле, отключил. Это было приятно, также  как и  то, что
наконец зафурычил инфосканер.
     Он  уверенно  показывал  и  доказывал,  что  ни  одной  трассы слежения
поблизости,  ничего  опасного  вообще,  только  чистая  электропроводка  без
информационных модуляций и примитивная сигнализация. Впрочем, чуть  подальше
враги  тащат "мелкоячеистый невод",  который настроен на характеристики  его
джина.  Значит, или  Афродита, или  кто-то еще из гиперов,  выдал  секретную
информацию вестанцам.
     Но характеристики-то джина уже успели устареть -- благодаря Гальгальте.
     В  любом случае надо выбираться с Весты,  а там  пусть начальник Службы
Особой  Информации, или вообще директор Главинформбюро,  назначит  правых  и
виноватых.  Если  надо,  то   Данилов  дойдет  и  до  марсианского  комитета
Коммунаров. А то и до  самого центрального  всепланетного комитета, как  еще
его  называют  -- звездного  комитета. Пора  бы звездкому  разобраться  и  с
разболтавшимися вестанцами, и с кое-какими гиперами...
     Данилов,  как и любой другой сотрудник  Особого Отдела,  не относился к
числу  машинных  фетишистов  (в  отличие  от  многих соларитов),  он  служил
космическому  отечеству,  а не гиперам.  Прошли  те  времена, когда за любое
слово критики по  отношению к  киберсистемам человеку  давали десять  лет по
статье "антисистемная агитация  и  пропаганда".  Культ гиперкомпьютеров был,
кстати, осужден на пятом съезде Всемирного Актива Коммунаров...
     Но  чтобы  выбраться  с Весты,  надо  использовать  информацию  старого
болвана  Гальгальту,  который  напрасно  надеялся  завербовать  его  в  свои
призрачные и пыльные ряды.
     Данилов  ретировался из  подсобки через другую дверь и снова оказался в
безмолвных   коридорах   Весты,   кое-как  освещенных  вечными   ксеноновыми
лампочками.   Стенки   тоннелей   были  не  из   нынешних   полиуглеродов  и
металлокерамики, а из старинной легированной стали.  Кажется, в  свое время,
коммунары  не  столько выколупывали из  Весты радиоактивные изотопы, сколько
втюхивали в нее кучу средств -- все во имя образцовой космической стройки.
     Безусловно, все эти тоннели были законсервированы  десятки лет назад --
на     доисторические     времена     указывали     кое-какие      предметы,
позабытые-позаброшенные здесь и имеющие явно антикварный характер.
     Барабаны  с  допотопным  медным кабелем.  Ящики  с  пустыми стеклянными
бутылками  из-под  пива  "Heineken".  Катушки  трансформаторов.   Баллоны  с
надписями "Achtung! Chlor". Пульты с торчащими волосьями проводов.
     Согласно  плану  катакомб, он  был недалеко  от шлюза, который позволял
перейти в другой сектор Весты, где его ждала катапульта.
     Каких-то десять минут и он возле шлюза.
     Но вестанцы не дали Данилову десяти минут.
     Желтая  трасса  зондирования  окольцевала  его  --  значит,  вестанские
солариты взяли  его след. Пока они  были на пять уровней  выше,  в  соседнем
секторе.
     Оружия  Данилов не  имел  никакого -- хоть  соплей отбивайся.  Вестанцы
спионерили импульсник, наверное, еще в кабаке; органический цеп потерялся по
дороге.
     Но Гальгальта давным-давно предусмотрел такой разворот событий.
     Обученный  призраком джин  провел  Данилова к тайнику, где хранили свое
оружие древние хаккеры.
     Призрак, как выяснилось, снабдил джина и кодом доступа к арсеналу.
     Стоило  только  коснуться  ладонью нарисованной на  стене голой женской
задницы, как зажужжал сервомеханизм, открывая люк, замаскированный под стенд
противопожарной безопасности.
     В  тайнике  лежали  допотопный  огнемет,  стреляющий   термобарическими
вакуумно-вихревыми  зарядами,  и  ветхая  беспатронная  винтовка  для пальбы
кумулятивными реактивными пулями двенадцатого калибра -- наверное, по танкам
противника.
     Еще здесь обнаружилась сумка, набитая всякой древней медициной -- может
пригодится, если танк на ногу наедет.
     А вестанцы уже спустились на  пять  уровней вниз: Данилов  услышал, как
где-то совсем  неподалеку открывается дверь лифта,  даже представил,  как  в
предвкушении победы преследователи шмыгают носами-пятаками и облизывают свои
тонкие губы.
     Что вестанцы настроены прикончить его без  всяких церемоний  -- в  этом
Данилов  не сомневался. Как и в  том, что они упакованы  с ног до  головы во
всякие презервативы, предохраняющие от лучевого и плазменного поражения.
     Инфосканер, находящийся сейчас в  пассивном режиме, делал слежку зримой
. Спицы, пронзившие туннель, обозначали работу вражеских сенсоров. И сенсоры
эти были напрямую соединены с прицелами боевого оружия...
     Данилов  приник к  полу, добрался  ползком до люка, ведущего на  нижний
уровень, нырнул в него и аккуратно задвинул броневую крышку за собой.
     Вскоре   вестанцы   уже   расхаживали  над  его  головой.  Без  всякого
инфосканера слышно шарканье и топанье больших людских масс.
     Сердце  забилось  от  адреналинового перегрева,  пора добавить  в кровь
ингибиторов, вроде цет-допамина,  но что-то не  ладится у джина. У джина  не
клеится  биохимический  контроль,  а  у  самого  Данилова  пропала  какая-то
уверенность,  которая  всегда поддерживала его  раньше. Ведь это  же  "свои"
хотят его  угрохать,  а не какие-нибудь зловредные мелкобуржуазные  ящеры из
открытой зоны.
     Ослабевшей рукой Данилов дослал заряд в трубку огнемета, вставил обойму
в винтовку, передернул затвор. И уверенность как будто проникла в него через
ноздри вместе с запахом масла, источаемым старинным оружием.
     Из дальнего конца ударили плазмбои...
     Вакуумно-вихревой   огнемет  Данилова  сработал   на  удивление  мощно.
"Презервативы" вестанцев не  защитили их от древнего, но практичного оружия.
Термобарический  заряд   вчистую  выжег  тоннель.  Не  выдержало  и  верхнее
перекрытие, которое рухнуло  вниз вместе с  отрядом  соларитов.  Данилов сам
едва  ускользнул  из-под  рушащегося  бетона.  Когда он  выскочил из  облака
горячей пыли, то увидел четырех вестанцев в уцелевшем ближнем конце тоннеля.
Их  лица не  были замаскированы для  него: мелкие рыбьи  глаза,  что  у  той
миноги, и рыбий прикус челюстей.
     Он  ненавидел их,  удивляясь насышенности своих чувств,  они ненавидели
его -- это было ясно и без психофейса.
     Но он, как борибабинец, оказался быстрее; разнес голову одного вестанца
выстрелом  из винтовки, а потом в  пару перекатов добрался до двух других и,
не выходя из вращения, сбил их с ног подсечками.
     Четвертый вестанец  чуть не  сжег  лазерным  импульсом ухо Данилова. Но
побоялся жигануть по диагонали, чтобы не располовать своих лежащих камрадов,
за которым укрывалась "биобомба". Из-за этого и получил пулю.
     Выстрел  Данилова  отбросил  соларита  к  стене,  по  которой  он  стал
сползать, с удивлениям разглядывая свои оголившиеся  ребра, как будто и боли
не чувствовал.
     Данилов  вбил  голову одного  из сбитых  подсечкой  вестанцев в пол, но
другой из нижней стойки произвел удачную атаку "раскручивающимися" ногами.
     Данилов получил по  коленной чашечке, укрепленной месяц назад титановой
скобой,  и  в бок.  Этот удар принес резкую боль и  вызвал  неконтролируемый
приступ ярости.
     Особист,  ухватив винтовку за дуло,  закатал как поленом  неприятелю  в
скулу. Тот мигом стух --  из уха потекла густая кровь. Напоследок еще мигнул
мимик и Данилов узнал Георга Абеля...
     Теперь путь  был свободен и, пройдя по горячему щебню, Данилов оказался
в шлюзовой системе.
     От  катапульты его  отделяло  триста метров  вакуума.  Однако  прогулка
предстояла не по Бродвею. Надо было  преодолеть разлом между двумя скальными
массивами, пройти по дну глубокого ущелья.
     Комбез давно заштопал  свои дырки  и  стал  герметическим, но  ему было
далеко до космического скафандра. "На улице"  температура тела за пять минут
упала бы с тридцати шести и шести до примерно минус ста.
     "Всего-то"  минус  сто. Радиоактивные  вестанские недра дышали приятным
теплом.
     Но эти пять минут тело Данилова смогло бы  выдержать только в состоянии
развернутого биостазиса, "крепкого маринада".
     Рекомендации  Гальгальты   были  ясны.  В  медпакете  имелся  суфразил,
устаревшее,   но  довольно  надежное   средство.   Инъекция,   кубиков   так
девять-десять,    могла    насытить    клетки   Данилова    антифризом    на
пропилен-гликолевой основе и связать наиболее неустойчивые белки протеиновым
комплексом hsp70-82.
     Это  даст  много  боли и  пять  минут  дубового состояния,  но мышечные
волокна  будут  фурычить. Наверное,  можно  за  это время  перебраться через
ущелье.  Потом  опять  болевая  цунами, когда  джин  мобилизует энергозапасы
синтетического жирка и начнется быстрое оттаивание...
     Времени не хватало даже на саму  процедуру перехода в "маринад", не  то
что  на  раздумия  о  ней. Информационные  зонды снова облизывали  Данилова.
Вестанцы, учтя ошибки, подбирались широким фронтом.
     Выдох-вдох,   концентрация   в   двух   даньтянях,   увод  психики   от
надвигающегося болевого шторма.
     Данилов  воткнул  старинный  шприц  в  вену,  десять  кубиков.  Вначале
наркомовский флэш,  вспышка. И сразу, без  паузы, боль пошла гулять корявыми
пальцами по жилам.
     Вместе с тем он стал погружаться в "маринад". Крепкий,  бля! Сколько же
еще придется терпеть?  Биостазис  входил в клетки тяжело  как камень и резко
как штык.
     Инъекция  суфразила не защищала от холода,  наоборот космический  холод
вторгался в многострадальный организм Данилова  заранее. Ему показалось, что
огромная глыба льда давит и раскатывает его будто тесто.
     Данилову пора было идти вперед,  в  серое марево "улицы", но он  не мог
даже шевельнуться. Как безнадежно протухший труп, как мумия, давно снятая  с
питания.  Одна за другой волны кошмара накатывались и отрезали его  от тела,
от реальности. Последний страшный стон и  вот  уже запечатано горло. Данилов
знал  сейчас  только одно, еще  немного  и  он никогда  не  сойдет  с места,
превратившись в кусок окаменевшего дерьма.
     Но внутри словно сработали поршни и  продавили силу  в конечности. Рука
согнулась,  потом нога. Мускулатура слушалась  Данилова  примерно также, как
клубок  арматурных  прутьев,   а  может  и  не  его  вовсе,  а  кибермодуля,
подсаженного Гальгальтой.  Не думал Данилов не  гадал, что станет сгибать  и
разгибать  родную ногу  с таким надрывом,  будто  это  подкова. Он трудился,
вкалывал, толкал свое  чугунное  тело, будто трижды проклятый  и десять  раз
заколдованный. Но из шлюза  вышел. Назад дороги не  было. Вперед,  возможно,
тоже.
     Он  был  хуже  робота, хуже  любого железного  дровосека,  никакого там
интеллекта,  ни  искусственного,  ни  естественного.  Только  надрывное,  но
механическое исполнение списка команд.
     Данилов находился  в узкой щели,  которая разрезала  поверхность Весты,
уходя от поверхности вглубь  примерно на  километр. По  ее дну волочил  ноги
каменный Данилов ---  пересекая разлом  несколько наискось.  По  сути  своей
глубокое ущелье  представляло собой идеальную помойку. И постарались здесь в
основном первопроходцы-заднепроходцы, если точнее молодые коммунары, которые
в свое время слетелись на ударную стройку-ройку как мухи на тухлятину.
     Выгоревшие ракетные ускорители, щетки электрогенераторов, смятые бочки,
погнутые  колеса, обрывки траков, ступеньки эскалаторов,  обломки популярных
некогда геодезиков.  Здесь валялась даже рекламно-агитационная литература, к
примеру  брошюра вечного  председателя  Актива Коммунаров камрада Феттмильха
"Окончательное   решение  женского   вопроса   на   путях   освобождения  от
репродуктивной  повинности". На  смену первому председателю не пришлось идти
второму,   клоны   Феттмильха   по   прежнему   оставались   на   главнейшем
государственном  посту.  Но,   судя   по   слухам  (тщательно  пресекаемым),
ума-разума у председателя в последней его  версии осталось  не больше, чем у
барана, сильно ударившегося о новые ворота.
     Чугунный человек, с трудом маневрируя среди мусора, направлялся к шлюзу
на противоположной стене ущелья. В запасе у него было еще три минуты. Таймер
занимал  почетное  центральное  место  в  оптическом   окне  и  торжественно
отсчитывал секунду до спасения, или, может быть, смерти .
     Своими бессмысленными глазами он увидел  длинную серебристую  полосу --
метров на  триста в длину, шириной два с  половиной, тянущуюся  вдоль  стены
ущелья. Под ней что-то  странно  и  довольно  равномерно бугрилось. Случайно
Данилов зацепил край пленки и потянул.
     Под пленкой лежали люди, трупы с надписью "Трудовые Резервы" на рукаве.
Они были клонами, судя по номерным коронкам на  оскаленных зубах. Они лежали
тут  давно,  судя  по этой самой метализированной пленке, какую не делают со
времен начального освоения Весты.
     Их кожа имела  характерный восковой  налет  и зеленый оттенок. Эти люди
были насыщены пропилен-гликолем,  залиты  искусственной  купрумгемолимфой  и
работали  почти без кислорода  при крайне низкой  температуре и  атмосферном
давлении в катакомбах Весты.
     Из-за каждого  уха выглядывал  цилиндриком внешний порт  капсулы  Фрая,
который нынче заделывают  под кожу  и  выводят квадратным разъемом  в районе
третьего шейного позвонка. Значит, имелся у них и чип бессмертия.
     Несмотря  на  стопроцентной отупение, кое-что  шевельнулась  в  ледяном
мозгу Данилова.
     Вторая, третья  и так  далее,  жизни -- это глюк,  полная  лажа, обман.
Немалое число клонов,  в  которых были  вмонтированы чипы Фрая,  становились
(может и по  сей день становятся)  рабами-смертниками на тяжелых мучительных
работах.
     И  капсула Фрая  нужна лишь  для того, чтобы клоны-трудармейцы были  не
дебилами, а  работниками,  способными продуктивно отдать  свою  жизнь во имя
глобальных целей...
     Данилов  шел  бесконечно  долго   вдоль  серебристой   ленты.  Он  даже
споткнулся о чью-то торчащую ногу,  чуть  не упал навсегда ( от  гибели  его
спас только  сброшенный когда-то в пропасть горшок  с фикусом ) и,  наконец,
коснулся шлюзового замка. Код-открывашка от призрака сработал железно.
     Данилов зашел в  шлюз  и  вручную замкнул за собой  наружние ворота, не
желавшие закрываться автоматически.
     А пройдя  внутренние ворота, упал  Данилов, как  памятник, сброшенный с
постамента  -- хотя  время  было  по-прежнему  дорого.  Поддавшись молитвам,
"поршни"  протолкнули  последнюю  силу  в  мышцы.  Данилов  сделал  инъекцию
восстановителя и стал  выходить  от оцепенения. Космический холод исчезал из
клеток, сменяясь болью, которая была лишь  слегка задрапирована эндорфиновой
завесой.
     Очнувшийся Данилов  вспомнил вереницу трупов под серебристым саваном. И
не ужаснулся.
     Разве освоение космоса того не стоит?  Наверное, в  самые ответственные
моменты человечество  может  пожертвовать  и  пятью,  и  десятью  процентами
населения, чтобы выжили  остальные. Погибли  эти, размножились другие, какая
разница. Среди них все равно нет ни  твоего папы, ни  сестры.  У тебя вообще
нет ни папы, ни сестры, ни сына, и быть не может.
     Сталин принес в  жертву 20 миллионов крестьян и 20 миллионов солдат той
машине,  которая  сокрушила немцев.  И что? Разве  остановился  социальный и
технический  прогресс? Наоборот,  ускорился, а вместе с тем и  рост мирового
народонаселения. Погиб один, родилось десять, вот и вся арифметика.
     Действия воинов  Джихада на Западе  были донельзя грубыми  --  массовые
убийства   и    изнасилования.   Но   они   многократно    ускорили   победу
гиперкомпьютерного социализма.  В  Европу  и Северную  Америку были  вовремя
переселены  и  спасены от  голодной  смерти  триста  миллионов африканцев  и
азиатов,   которые   стали   настоящей   опорой   Киберобъединения,   сменив
малопригодных западных жителей.
     Во  время революционных боев применялось  плазмоидное  оружие,  которое
вызывало природные катастрофы, ураганы, наводнения и землетрясения,  но зато
были стерты с лица Земли такие рассадники буржуазного  разврата, как Лондон,
Санкт-Петербург и Лос-Анджелес.
     Когда подавлялось реакционное восстание  Бен-Беллы, то десять миллионов
фанатиков  лишилось  ума, потенции  и  пола. Но зато  был заложен незыблемый
фундамент Светлого Будущего...
     Данилов  находился  в  районе  старой  катапульты.  Километровая  шахта
придавала  достаточную  скорость  убегания  отстреливаемым   грузам,  вектор
убегания  определялся вращением Весты. Джин,  в оперативной  памяти которого
по-прежнему сидели программные модули  Гальгальты, сообщил, что  шахта будет
сориентирована на кластер  "Веста-3" через двадцать минут. Примерно в это же
время  сюда  доберутся  люди  из вестанской  службы Общественного  Здоровья.
Однако  катапульта  выглядела совершенно безжизненной -- словно какой-нибудь
древнеегипетский храм, в который последние три  тысячи лет захаживали только
ящерки и змейки, и то, чтобы справить нужду.
     "Да, с такой катапультой выше задницы не подпрыгнешь."
     Как  бы   в  ответ  громоздкое  устройство  украсилось   стрелочками  и
надписями, это джин вывел в оптическое окно инструкцию.
     "Перегрузка -- пять же и то недолго,-- подбодрил он.-- Вы будете лететь
в уютном коконе из пенорезины, сладко посапывая в ограниченном биостазисе."
     "И  прилечу  в  итоге под  трибунал. Тело  отправят  подыхать на серную
каторгу в кальдеры Ио, а капсулу Фрая будут медленно  и  со смехом  давить в
каком-нибудь прессе, слушая через наушники надсадные вопли психоматрицы. "
     Однако Данилов не сказал джину: "нет".
     В массивных шкафах  нашлись старорежимные  скафандры, более  похожие на
группу саркофагов. Короткий тест дыхательной системы и герметичности, теперь
можно одеваться, вернее влезать  в скафандр  как в канализационный  люк. Тем
временем джин настраивал автономную систему управления катапультой.
     "Готовьтесь, шеф. Начинаю отсчет времени старта."
     Данилов сделал  себе инъекцию суфразила, на этот  раз пять  кубиков,  и
снова стал коченеть.  Пока не совсем задубел, опустил  старинное  зеркальное
забрало и сунул в рот мундштук от древнего  дыхательного аппарата.  Мундштук
имел  какой-то  отвратный  пластиковый вкус,  а  дыхательная смесь  отдавала
горелым.
     При  нормальном  дыхании  ее хватило  бы  на полтора часа. В  "маринаде
средней   крепости"   --  на   шесть.   Во  время   полета  Данилов   станет
довольствоваться   только   десятью   ударами   сердца   в   минуту,   тремя
вдохами-выдохами и температурой организма в десять градусов по Цельсию.
     Неуклюжий коченеющий  Данилов  с трудом  взобрался на пьедестал, вернее
грузовую  платформу  катапульты.  Разряженный  воздух  уже  потянулся вверх,
отчего  затрепетали  обрывки изоляции  на трубах. Данилов  глянул  на  самую
вершку шахты.  Там  открывался люк  и показались  звездочки,  одна,  вторая,
третья...  Отвердевший  ум Данилова  воспринимал  их  сейчас  как дырочки  в
матово-черном  экране, отделяющем  мир  от  запредельного  света.  Биостазис
быстро завоевывал  его, замедляя обмен  веществ,  блокируя синапсы, связывая
неустойчивые  протеины  и  воду.  Если  камень что-то чувствует, то  Данилов
чувствовал себя как камень.  Теперь он  был готов ждать миллионы лет, потому
что время превратилось в слабое дуновение.
     Тут на тупого наблюдателя пролилась река пенорезины и он мигом очутился
в  ее  сгустившейся толще. Катапульта стала разгонять Данилова, застывшего в
коконе, когда  сознание осталось лишь  крохотной  точкой  на  периферии  его
многострадального организма.


     11. "ЧЕЛЮСТИ", кластер Веста-3, открытая зона "Кибальчич".

     Данилов пропорол пенорезину  ножом и выполз  из кокона, словно червячок
из яблока.
     Летучая  фабрика  напоминала  китовую акулу.  Широко  раскрытая  пасть,
озаренная  багровым сиянием,  была на  самом  деле  приемным  бункером; роль
мелкой рыбешки  играли  железо-никелевые  осколки.  Те осколки,  которые  не
помещались в "пасть", вначале подрывались гравитационным импульсом с помощью
бура Хиггса.
     Зев "акулы" полыхал ясным пламенем. Там работали десять тысяч
     градусов и магнитный сепаратор. Со стороны "зада" вылетали
     готовые металлоконструкции -- трубы большого диаметра, балки,
     швеллеры. Они катились по космосу куда-то вдаль, где юркие
     транспортеры и роботы-сборщики монтировали из них новый
     космический поселок. Или бидонвилль для старателей.
     Крупные  осколки в кластере  Веста-3 располагались в  сотнях километрах
друг от друга. Слишком редко для концерна,  но довольно густо для старателей
и прочих вольных людей.
     Пенорезиновый  кокон,  наверное, был  простодушно  принят  фабрикой  за
железно-никелевый  осколок  и сейчас  она  направлялась  к  нему,  с  каждой
секундой разбухая в  размерах. Со стороны  выглядело это жутковато, учитывая
багровую пасть, достойную  кисти церковного  живописца --  ну, чисто  геенна
огненная. Заплутавший особист как раз отходил  от биостазиса и больше  всего
ему  хотелось покоя и тепла.  А еще ему мечталось  о том,  чтобы  его обняла
жаркая девушка приличной степени упитанности.
     Хотел он  и выйти на связь со своими, попробовать объяснится, попросить
помощь.  Но, к несчастью,  код  доступа  не  прошел и  решетка суперсвязи не
впустила его.
     Так может попробовать связаться на аварийной частоте с самой фабрикой?
     На аварийные  позывные "акула" откликнулась  разве что каким-то злобным
сопением в эфире..
     Багровая  "пасть"  недвусмысленно   нацеливалась   на  Данилова   и  не
собиралась тормозить. Или хочет познакомиться, или  прикончить. Если "акула"
действительно собралась проглотить его, то ей будет трудно помешать.
     Паутинка слежения  протянулись  от фабрики к Данилову -- не увернуться,
не  спрятаться.  Ситуация  не  блестящая.  Это  подтвердил  и  голос,  вдруг
возникший в токерах. Анпилинский голос.
     --  Увы,  Данилов,  это  финал.  Капец, как говорят  наши  простодушные
друзья. Именно так он и выглядит. Ты у меня в перекрестье прицела, ты у меня
на зубе, на кончике ногтя. И не останется от тебя даже капсулы Фрая. Никакой
вечной  жизни. Не придется тысячу лет вылавливать ананасы из банки и  лизать
эскимо на палочке.  И все  потому, что я тебя  сделал  на  Весте, как щенка.
Девушки-  комсомолки влили тебе  в  пузо мой  фирменный компот.  И  ты таким
красавцем сделался, что вся Веста встала на рога...
     Если  это  не  блеф,  значит,  хорошо  замаскированные  интеллекулы  из
анпилинского  "компота"  перепрограммировали  его наноботов. Значит, Анпилин
имел   коды  доступа.  Может   и   не  так   уж  далек  этот   гангстер   от
Киберобъединения,  как  кажется на  первый  взгляд? По крайней  мере,  жизнь
Анпилина  и  особенно  его капсула  Фрая гораздо интереснее для гиперов, чем
жизнь и киберимплантаты особиста Данилова.
     -- Эй, Данилов, а того цифрового мудака, который тебе помог выбраться с
Весты,  я запущу в  ящик  с электронными  лампами  и буду колоть их  одна за
другой ржавым молотком.
     Довольный  Анпилин  еще  клекотал,  но  Данилов  уже приглушил  звук  и
погрузился в почти безмятежную тишину. Погрузился и заметил прекраснейшее из
небесных  тел. Не то  хрусталь,  не  то  алмаз  плыл  по  космосу и лазерный
дальномер давал какие-то два-триста до него.
     Так,  погодим  страдать и умирать, тем более, что  капсула  Фрая -- это
дерьмо, а на шее висит отличный огнемет. Чем не движитель? Ну-ка, повернемся
к алмазу задом, огнеметом стрельнем в другую сторону, и вперед.
     Первый огненный плевок  за  секунду перенес  Данилова  сразу на семьсот
метров.  После чего надо было  дослать  заряд в трубку огнемета и подправить
курс.  Второй  плевок.  Третий. И  вот Данилов  уже зацепился  за  мерцающую
поверхность   здоровенного   диамантоида   --   осколка  из   "углерода-13",
родившемуся в  недрах хондритового астероида. Формой он смахивал на "каравай
--  кого хочешь  выбирай", и  имел в диаметре тридцать  метров,  а в толщину
десять.
     Когда-то  за  такой  камень  можно  было купить  весь земной  шар с его
окрестностями,  а  сегодня любые  углеродные  решетки  производятся тысячами
тонн. Но все-таки.
     "Акула"  явно  потеряла Данилова из  вида,  хотя  алмазище  старательно
поблескивал даже  на таком  удалении от Солнца. Пока целеуловитель  Анпилина
искал Данилова, вражеское радио несколько растерянно бормотало:
     --  Эй,  Данилов, красавчик,  ты где,  откройся,  сейчас  я  убью  тебя
небольно, почти что нежно. А уже через десять минут захочу тебя  помучить. Я
в  тебе личинок  осы-наездника разводить буду. У  меня тут как раз последняя
генетическая версия  -- оса размером с ворону и личинки с мой член... Ага, я
тебя вижу. Оказывается, ты еще любитель побрякушек.
     "Акула" сделала вираж и направилась к алмазному укрытию Данилова.
     Потом  было сильное сотрясение  и Данилов  едва  не расстался со  своей
маленькой  блестящей  планетой.  Бозоновый  бур Хиггса  ударил  по  осколку,
разбить не смог,  но нагрел до сорока градусов. Еще  разок  тяпнут  буром  и
можно будет делать яичницу. И за яичками далеко ходить не надо.
     А если попробовать добраться до "акулы", прежде  чем  она добралась  до
него?
     Судя по показаниям инфосканера,  сзади у  летучей фабрики газотопливный
котел атомной  силовой установки,  контур второго теплообменника  разомкнут,
спереди  плавильная  печь, вокруг  нее  сверхпроводящий  торроид  магнитного
сепаратора.  Рабочее  тело,  допустим  водород,  поступает  из  разомкнутого
контура силовой установки в сталеплавильную печь. Посередине -- надстройка с
каютами и рубкой.
     А  работают  на  этой фабрике небрежные ленивые люди. У  этих засранцев
ремонтный люк в районе второго теплообменника открыт, вон даже трубы видны.
     Последний заряд досылается в трубку огнемета. Важно не промазать, иначе
отправишься в увлекательное путешествие к звездам.
     Данилов пробрался по расщелине на развернутую к "акуле" сторону алмаза.
Повернувшись к цели спиной, оглянулся еще на нее для точности, обдал родимый
диамантоид плазменной струей и отправился на встречу с недоброжелателем.
     В дороге Данилова закувыркало, и при каждом обороте он видел  вспышки в
районе "акульей"  рубки  --  кто-то  шмалял по нему из импульсника. Может  и
дошмалял бы, но уже пару секунд спустя  Данилов влетел  в открытый ремонтный
люк.
     Там он  наткнулся на ремонтника, который  накладывал металлорганические
пломбы на прохудившиеся трубы второго теплообменника.
     Ремонтник  резко  потянулся  к  своему  бластеру  и  Данилову  пришлось
стрелять.  Кумулятивная  пуля,  впущенная  в  упор  беспатронной  винтовкой,
прожгла человека насквозь, из дырки в его спине вылетели гейзером обгоревшие
внутренности.
     Ремонтник,  что  говорится, встал в очередь на  новое рождение и не мог
рассказать ничего интересного. Либо он пришел сюда по корпусу, либо...
     Подошвы сапог у  ремонтника  была выпачканы какой-то  липкой дрянью. Он
крупно наследил по дороге.
     Данилов  отлепил  ключ-карту от  скафандра  нелепо  павшего механика  и
двинулся по цепочке следов. Она вела его  по узкому мостику, которой тянулся
вдоль покрытых изморозью  змеевиков. Неожиданно  мостик  сделал загогулину и
уткнулся в люк, который излучал сильный жар.
     Механик там прошел, Данилов вставил ключ в слот замка и люк открылся.
     Он  шел между двух  ворот.  Слева  была  силовая  установка,  справа --
сталеплавильная печь. С обоих сторон бешеное пламя, десять тысяч градусов. В
проходе  где-то  двести и  рентгенов  как  мух над говном.  Во  время плавки
газ-восстановитель перебрасывается из разомкнутого контура силовой установки
в раскрытую плавильную печь.
     Закрылся люк, через  который он  вошел  в  ад, левые  ворота  как будто
дрогнули. Дрогнули  и  все поджилки  Данилова. Выходной люк,  правда,  прямо
перед  ним... но он не реагирует  на ключ! Наверное, потому  что плавка  уже
началась!
     Психанув, Данилов  выстрелил из  винтовки в люк, но  тому  хоть бы что.
Тронулись  и вторые ворота.  Температура  сразу подскочила  на сто градусов.
Данилов уже обернулся, чтобы встретить  огненный вал лицом, и сообразил, что
вставлял карточку в слот не той стороной.
     Из  раскрывающихся левых ворот уже  потянулись струи раскаленного газа,
когда люк наконец открылся и Данилов запрокинулся в тесный шлюз.
     Минуту Данилов приходил в себя и понимал, что не верит больше в капсулу
Фрая, а верит в нечто иное, что пока не имеет названия.
     Потом вышел из шлюза в пультовую машинного отделения.
     Там  сидел мужик,  в  обычном противорадиационном  комбезе механика. Он
даже не сразу обернулся к Данилову, приняв его за своего напарника.
     -- Слушай, что это там за грохот был? Как будто динозавр пернул.
     Когда механик обернулся и привстал от удивления, было уже поздно.
     Данилов наступил ему на ногу и толкнул, человек въехал  головой в пульт
и на время лишился чувств.
     Данилов вошел в  лифт,  нажал  кнопку  верхней  палубы  и  покатился  в
надстройку.
     Навигационная рубка,  очевидно по  причине  нехватки жилой и  служебной
площади,  была  совмещена  с таверной, притоном, летучим базаром,  майданом,
форумом,  ну  и  конечно с кают-компанией. Никто  не  собирался нападать  на
Данилова и он сейчас с трудом протискивался в этой толкучке.
     --  Эй ты, топтун, хотя бы скафандр снял,--  сказал человек с маленьким
саблезубым  тигренком  на  руках.  Органический  сканер  дал  информацию  на
забавного  зверька:   живой  объект   --  полный  метаболизм,   генотип   --
синтетический, на нуклеиновом базисе.-- И фонишь ты мне страшно. Если у меня
кто-нибудь в автоклаве смутирует нечаянно, я тебе яйца выдерну.
     -- Я дико извиняюсь. Я просто еще не нашел  тут  гардероба, чтобы сдать
верхнее платье.  А вы Анпилина,  то есть Доротеенко,  случаем  не  видели?--
бесхитростно (а если точнее в расчете на неожиданность) спросил Данилов.
     --  Слушай,  тут  у  всех  столько  фамилий  и кличек.  Это  баба?  Или
обоеполый?
     -- Недавно еще был мужиком.
     --  Спроси  лучше у бригадира.  Вон  он  там.--  и человек с  тигренком
любезно махнул пальцем.
     Главный стоял у  небольшого помоста  и  помогал  взлететь  юной деве  с
жесткими  крылышками, проросшими в  районе лопаток, и перьями  вместо волос.
Эта "куропатка"  явно  была  из частного клонопитомника и начала  свою жизнь
после внедрения человеческих хромосом в яйцеклетку птицы. Несмотря на сильно
пониженный вес, крылышки были коротковаты,  так  что  подталкивания в пухлую
задницу массивного ангела ничего кроме взрывов смеха не приносили.
     Человек, названный бригадиром,  действительно заботился о дисциплине на
"акуле", поэтому ласково сказал деве: "Отвали, цыпа", а затем  сурово глянул
на Данилова:
     -- Эй ты, откуда взялся?
     -- Снаружи,--  кратко  ответствовал Данилов, стараясь  не  вдаваться  в
детали.
     -- А ты купил билет?
     -- А я тут не видел кассы. Но в принципе я готов.
     Человек  приложил наушник-токер к уху, что-то выслушал, хмыкнул и потом
сказал.
     -- Значит,  ворвался,  насмерть пришил одного  специалиста, еще  одного
сильно обидел,  и  разгуливаешь  тут,  как  ни  в  чем  не  бывало.  Да  еще
предлагаешь заняться нам бесплатным извозом. Сейчас мы  тебя будем за все за
это  судить. Так  что  пора  тебе наложить  в штаны --  суд  идет. Суд моего
ума-разума.
     Данилов  потянулся  к  винтовке,  но  тут  десятки  стволов  пристально
посмотрели на  него.  Свои  дела своими делами, но  у всех тут  были  ушки и
прочие локаторы на макушке.
     -- На суде  у тебя будет хоть какой-то  шанс,  а так нет.-- предупредил
бригадир.-- Бросай пушчонку, фраер, и скидывай скафандр.
     Данилов охотно подчинился.
     Главный быстро занял тронное место, и тут выяснилось, что у него четыре
руки,  первая пара обычного  вида,  а вторая -- короткие и тонкие, словно  у
динозавра-мясоеда. Впрочем, этими последними он  подкручивал себе бакенбарды
и ковырял в носу. А заодно рассматривал мультипаспорт Данилова. На скамеечке
возле ног бригадира расположились две  ментализированные гориллы с  высокими
лысыми лбами, которые похоже вели  делопроизводство,  но  могли  и  заняться
рукоприкладством  в  роли стражей  порядка.  Кулаки-то  у  них остались будь
здоров.
     -- Я хочу в прокуроры,-- вызвался человек, у которого вместо головы был
череп,  богато украшенный драгоценностями, оснащенный золотыми  разъемами  и
обклеенный пластиком  --  наверное, чтобы  мозги не  вытекали.  Сухожилия  и
мимические мышцы наглядно двигались под блестящей пленкой.
     --  А  я  палачем  буду,--   произнесло  пухлое  существо,  не   только
гермафродитное,  но еще  и голое. Свисающий живот  выполнял  роль передника,
заслоняя  гениталии. На животе к тому же имелась  сумка, как у  кенгуру,  из
которой время от времени высовывалась тощая обезьянья  лапка какой-то мелкой
твари.-- Я его зацелую насмерть.
     -- А я  адвокатом,-- сказал первый встреченный с тигренком на  руках,--
мне этот парень нравится.
     --  Имя,  номер,  звание  и ученая  степень,  если  имеются?--  спросил
бригадир.
     Чего уж скрывать, если мультипаспорт в руках этого главаря.
     --  Данилов, ипсилон-двенадцать, версия два, сотрудник  Главинформбюро,
оператор. Разыскиваю особо опасного...
     -- Тихо, не говори фамилию,-- шикнул адвокат.-- Тут каждый себя считает
особо опасным, поэтому ты рискуешь кого-нибудь обидеть.
     На бригадира имя и звание тоже не произвели какого-либо впечатления. Он
бросил куда-то в пространство:
     -- За  этим  типом хвост тянется?.. Нет? Я  так и  думал.-- потом снова
обратился к особисту.
     --  Я верю, Данилов, что ты легаш  с Марса. Хоть  мультипаспорт о  тебе
мало что  говорит, но в своей картотеке мы нашли твой  инфослепок. Либо тебя
очень глубоко законспирировали твои начальнички, либо  ты порешь отсебятину.
И похоже,  что  именно второе,  поскольку у тебя  сейчас  нет  даже входа  в
решетку суперсвязи. Сдается мне,  никто тебя сюда не посылал. Следовательно,
что? Если мы тебя сунем в печку, никто нас не обругает.
     -- Вы  уже пытались  меня  уничтожить. Ваша  фабрика перла  на  меня  с
открытой пастью,  долбала  буром  Хиггса,  да  еще  кто  жвахал  по  мне  из
импульсника, прямо с навигационной надстройки.
     -- Да на кой хрен ты нам сдался, мелкий?-- возмутился судья.
     --   Это   все  Доротеенко   мог  учудить,  потому   что  Данилов   его
разыскивает,-- сказал адвокат.
     --  Да,  Доротеенко мог. Он  же  купил на полчаса  беспредельное  право
командовать  фабрикой.--  согласился   судья.--  То  есть,  он  имел   право
распоясаться.
     --  А  Данилов  имел  право  поквитаться  с  Доротеенко.  Это  тоже  по
понятиям,-- атаковал адвокат.
     --  Только этот мент  позорный не  является членом сообщества  открытой
зоны,-- отразил "выпад" прокурор Череп.
     --  И  насрать.  Он  может  быть  гостем  зоны.  Считайте,  что  я  его
пригласил.-- парировал адвокат.
     --  Но  ты  мне  не  доложил  об  этом заранее,  Тойфельманн,--  сказал
бригадир.-- Так что я  штрафую тебя  на  солар,  который пойдет в счет моего
долга тебе.
     -- Червь меня прогрызи,-- рявкнул адвокат, являющийся  также владельцем
малыша-махайрода, который отчаянно зевал и облизывал  свои пятисантиметровые
клыки.-- Раджа  зверски  хочет есть,  и я боюсь,  что  не  дотяну  до  конца
процесса. Он же может запустить клыки в мою шею. Мне шею жалко.
     -- Ну  так  давайте  закончим,-- возбудился  палач-гермафродит,--  и  я
затрахаю Данилова насмерть.
     -- Данилов имел право поквитаться  с Доротеенко. Допустим.  Но с другой
стороны  мы  должны немедленно  казнить этого мента за убийство незаменимого
человека с  дефицитной  специальностью.  А  Доротеенко  потом  оштрафуем  за
отсутствие на  судебном процессе, если найдем его. Он, может, уже сел в свой
челнок  и отчалил. Так что, за неимением  лучшего, давайте поскорей  кончать
дорогого гостя.
     Судья удовлетворенно потер свои динозавровые ручки -- на его взгляд все
было правильно и справедливо.
     -- Кончать, да кончать, что вы за трахари такие неутомимые,-- выступило
существо  непонятной  наружности.  На  его  зеленой  коже  были  пропечатаны
микросхемы,  хвост  изрядно  напоминал  оптоволоконный  кабель  и завершался
штеккером.-- Скучно вас  слушать. Вы бы хоть спросили у этого, так  сказать,
Данилова, как он  здесь оказался,  на  алмазном  осколке,  без  движка,  без
челнока.
     --  Ты полагаешь, что это в самом деле  интересно,  Ци?--  незлобно, но
несколько раздраженно спросил бригадир.
     -- Ну, это может прояснить некоторые обстоятельства нашего дела.
     -- Хорошо, как ты здесь оказался, Данилов? Только покороче. У нас скоро
праздник "восьмое марта". Всекосмический день женщин  и тех, кто их заменяет
на просторах вселенной. Сам понимаешь, надо еще марафет наводить.
     Данилову  не  хотелось  участвовать  в  этом псевдосудебном  балагане с
известным концом. Он и не стал участвовать.
     Но  малопонятное  существо  подошло  ближе  и  мягко  ткнуло  хвостовым
штеккером в разъем на даниловской шее.
     -- Давайте познакомимся с подсудимым  поближе и заглянем ему в душу.  А
там  написано...  что  кто-то  пытался  прикончить  Данилова на Весте.  Были
задействованы интеллекулы серии Б12с.  В этом деле Доротеенко  у нас большой
дока. Попрошу приобщить протокол событий к делу.
     -- Причем  тут интеллекулы? Я должен  казнить Данилова за недозволенную
мокруху на моем, понимаешь, судне. Кроме того интеллекулы серии Б12с, попади
они  в  Данилова,  превратили бы  его  в  такое  дерьмо,  что  и лопатой  не
сгребешь!-- почти зарычал бригадир.-- А он ничего себе сохранился.
     --  Почти превратили,  но  потом,  судя по  тому же  протоколу,  что-то
вмешалось и дало задний ход.-- заметило Ци.
     Адвокат,  скормивший   тигренку  какую-то   зазевавшуюся  жирную  муху,
обратился к Данилову:
     -- Эй, парень, кто тебя провел по трем закрытым секторам Весты?
     А почему не сказать. Данилов сознался:
     -- Он называл себя призраком Гальгальты...
     -- Гальгальты?-- по обществу прошел заметный шум.
     -- Данилов врет,-- без особой уверенности произнес Череп.
     -- Да, действительно непростой случай,-- протянул бригадир, затем потер
виски, украшенные массивными  разъемами, своими динозавровыми ручонками.-- В
таком  случае  я  мог  бы предложить  нашему подсудимому ристалище.  Или  он
выбирает продолжение суда?
     -- Ристалище,-- шепнуло Данилову хвостатое существо.
     -- Конечно, дристалище,-- сказал адвокат.-- Если тебе, Данилов, помогал
сам Гальгальта, значит, и сейчас его семечки в тебе.
     --  Пусть  будет  ристалище.--  согласился  Данилов, сильно уставший от
этого бедлама,-- какое оружие и с кем?.
     -- Со мной,-- грозно клацнул челюстями Череп.
     --  Нет со мной,-- капризно протянул гермафродит и топнул пухлой ногой,
затем раздвинул ягодицы-подушки.-- Я его удовлетворю насмерть.
     -- Со  мной.--  неожиданно сказал адвокат.--  Я, кажется, захотел убить
своего подзащитного. И немедленно займусь этим. Да ну все к чертовой маме, я
всю жизнь ждал, что  ко мне явится САГ или Ма Элион. А тут к какому-то менту
приходит сам Гальгальта. Я прикончу Данилова, распотрошу его джина и  возьму
семена Гальгальты себе.
     -- Тебе  пятнадцати  минут на это дело хватит,  Тойфельманн?--  спросил
бригадир.-- Не забывай, у нас сегодня праздник.
     -- Я думаю, да.
     -- Эй, почему никто не  говорит, что полагается  мне в случае победы.--
возник Данилов.
     --  Сие  гипотетически возможно,--  вздохнул главный.-- Сейчас придется
напрягаться,  фантазировать,  причем  совершенно  напрасно...  Если  ты паче
чаяния  одолеешь Тойфельманна, то Доротеенко --  твой. И еще  вся фабрика на
целых  пять часов в  твоем распоряжении,  наслаждайся тут как хочешь  в меру
своей испорченности. Ладно, чего мне тут распространяться. Иди, дерись.
     -- А где тут у вас алебарды?-- нашел силы схохмить Данилов.
     -- Никаких алебард, прыжков  и криков. Будем чинно сидеть на стульях.--
сообщил  Тойфельманн,  безусловно имевший  самый интеллигентный вид  из всех
присутствующих.
     -- Но проигравшему -- абзац.-- добавил Череп.
     -- Никак  не пойму, что  это  Тойфельманн на тебя  взъелся, может  ты и
ничего парень.-- дружелюбно сказал бригадир.-- Наверное, у него давние счеты
с особистами. А вообще он тут у нас за  полгода уже трех человек  шпокнул. Я
его, понимаешь, об этом не просил, но и возражать не стал, поскольку в целом
мы  страдаем  от  перенаселенности..  На всей  фабрике  один  туалет,  и  то
постоянно забивается.
     -- Садись сюда,  Данилов,-- сказало  хвостатое Ци и показало на кресло,
сильно напоминающее электрический стул.-- Я, кстати, буду твоим секундантом.
Прослежу, чтобы Тойфельманн тебя не обдурил. Говорят, кстати, что он клон не
то Гиммлера,  не  то Гейдриха,  в  общем  эсэсовского бонзы,  ткани которого
сохранились в каком-то берлинском холодильнике.
     Данилов  уселся   за   круглый   стол,  отчасти  напоминающий  плаху  и
расположенный   прямо   посреди   "майдана".  Публика   стала  рассаживаться
концентрическими  кругами. Кое-кто повис на  большом светильнике, кто-то сел
на кого-то .
     К неприятному  удивлению  на  руках,  ногах  и голове Данилова  сошлись
захваты. То же, впрочем, произошло и с оппонентом.
     -- Этого  как раз не бойся,-- сказал  хвостатый секундант. Простые меры
предосторожности, чтобы за  счет спонтанной  психомоторики ты не сломал и не
разбил чего-нибудь.
     Ци  засунуло  Данилову  в  рот  какую-то   съедобную  ампулу  с  жидким
наполнением.
     -- Это тебе для расслабления мышц и одновременной стимуляции кальциевых
рецепторов у нейронов.
     -- Ци,  скажи ему,-- напомнил главный,-- что  его джин будет  отключен,
останется только опора на собственные силы.
     Данилов  почувствовал, как  ловкие пальцы хвостатого всовывают в разъем
на  его  шее  кристалл  с  игровым  софтом.  Мелькнуло  несколько  тестов  и
оптическое окно погасло, а через нейроконнекторы в мозг влетела сенсоматрица
ристалища.
     Данилов  увидел  глянцевую  ширь под  оранжевым  низким небом. Горизонт
казался очень далеким, как если бы зритель находился на большой планете.
     Противник  появился ниоткуда. Зияющий  чернотой зев,  секущие плоскости
челюстей, звериная вонь. Данилов успел метнуться в сторону, но потерял врага
из виду.
     Мгновение спустя  на него словно  танк  наехал.  Он  едва успел  уйти в
перекате, потом вскочил и заозирался.
     Он не знал, как колотиться сейчас его сердце, но воздух заволокло мутью
-- это подействовала волна паники.
     Время  делается в голове,  говорил Борибабин. Не думай о пропасти, даже
если ты летишь в нее.
     Данилов  увидел  маленького верткого тарантула  около своих ног и хотел
немедленно раздавить его, но как-будто получил предупреждение: "Осторожно".
     Данилов аккуратно  подвел руку,  а  потом быстрым движением, которое  у
Борибабина  называлось "схватить кипяток",  отшвырнул  паука.  В полете  эта
мелочь преобразовалась в махину, размером с крейсер, который мрачным болидом
пронесся  за  горизонт  и  где-то  там взорвался,  озарив  полнеба  багровом
сиянием.
     И тут его окружили трое. Три бандита:  черный, рыжий и бритый,  в руках
--  финка,  свинчатка,  кастет.  Нормальная  уличная  расстановка  сил   лет
пятьдесят назад.
     Волевая вспышка ярко осветило воспоминание: борибабинский фирменный бой
"один на  трех". Победоносный  бой всегда  короткий.  Если  длинный -- то ты
проиграл.
     Правила  игры  позволяли  Данилову  сейчас  тоже  обзавестись финкой  и
кастетом, они бы увеличили его поражающую силу, но лишили бы свободы.
     Каждый палец стоит ножа, говорил Борибабин.
     Сперва заставить  их  поверить,  что  он  их  боится,  но  при  том  не
испугаться на самом деле.
     Черный атакует с финкой, рыжий бьет свинчаткой  -- действуют они умело,
сноровисто, не то, что те мужики на Меркурии.
     Данилов отшатнулся,  как будто  неловко отпрянул. Они сужали круги,  он
имитировал неловкость.
     Бритый  махнул  кастетом -- упасть,  откатиться,  можно  даже  полежать
немного.
     Теперь не пропустить момент, когда надо ответить.
     Но  сперва  повернуться на спину  -- это  поза  побежденного, но так он
видит их всех.
     Ну, пора. В  перекате он сбивает  черного  с  ног,  тот,  падая, мешает
ударить рыжему. Бритый вынужден обегать свалку, чтобы достать его со  спины.
Пропустить удар над собой и немедленно заканчивать эту  сцену тремя ударами.
Черному в горло, рыжему в пах и бритому по подбородку.
     Вроде, все. Где тут опускается занавес?..
     Данилов почувствовал,  что сейчас его затылок  будет размозжен  и успел
немного пригнуться. Удар прошел вскользь, но вбил его лицом в землю.
     Данилов поднял голову и увидел бритого в двух  шагах  от  себя. Уже  не
урка  поганый, а опытный  боец. Вместо кривой ухмылки блатного на его желтом
безглазом лице ровная улыбка мудрого. В  перевороте Данилов  пошел вперед и,
перенаправив ось  своего вращения, попытался подсечь бритого, но  ему это не
удалось.   Данилов   перешел   в   вертикальную   стойку   и   атаковал   по
раскручивающейся спирали. И  вот противник перед  ним, его  руки и  ноги  не
успевают  выйти  на блок. Но неожиданно третья рука вырывается у  бритого из
солнечного сплетения...
     Резкая  боль отбрасывает  Данилова, его выбили из ритма, из равновесия.
Скрючившись, он пытается уйти от настигающего Тойфельманна . Противник знает
лучше правила этой виртуальной площадки, недаром же он уже прикончил на  ней
троих.
     Что  можно противопоставить  его реакции и  его знанию,  если даже джин
отключен? Стоп, надо взять хоть самую крохотную паузу.
     Борибабин погиб странной смертью. Челнок, на котором  он летел с  Марса
на Фобос, неудачно сманеврировал и попал под разгоняющийся лайнер. Незадолго
до своей  кончины он провел несколько  необычных  занятий  с Даниловым и еще
двумя учениками. На тот случай, если все будет не так, как всегда. Если джин
с  его  инъекциями  психостимуляторов  будет  выведен из  строя  или  станет
бесполезным, если противник окажется слишком силен.
     Все  площадки  являются отражениями  одной  Площадки,  все  правила  --
выводами  из  одного  Правила,  все  силы,  психические  ли   физические  --
истечениями одной  Силы. Цифровые  ли  физические тела  -- все они  являются
масками великой Пустоты.
     Данилов отрешился от дурноты и  боли. Сколько там рук  ног или лучей --
было  уже  не важно, он  действовал в  трех энергетических сферах. Произошло
объединение, теперь он и Тойфельманн уже не сражались друг против друга, они
творили вместе. Данилов ощутил тот рисунок, который наносит на площадку мозг
противника.
     И  Тойфельманн взбесился  от этого совместного творчества. Он попытался
рывком  выйти из совместной  игры,  хотя был  связан по  всем  трем  сферам.
Данилов как будто открылся снова на среднем уровне, скручивающим блоком увел
атаку противника от себя, еще придал ему  ускорение и оказался сзади.  Затем
разрушил единство, ударив "мечом", ребром ладони, в промежуток между верхней
и средней энергетическим сферами Тойфельманна. Психическая отдача была столь
велика, что казалось хрустнули его собственные шейные позвонки...
     Данилов пришел в себя как будто от солоноватого привкуса крови. Он явно
ухитрился прокусить собственную  губу. Данилов  по-прежнему сидел за круглым
столом, однако захваты  отошли от рук, ног и  головы. Сенсоматрица ристалища
уже отпустила его,  возвращались привычное сенсорное поле и оптическое окно.
Ныл затылок, но позвонки и кости вроде были на месте.
     Включившийся  джин ругал тех,  кто его  так коварно вырубил  и сообщал,
что, тем не менее, организм в норме.
     Напротив  сидел противник. По  подбородку у  него  текла кровь,  голова
беспомощно поникла набок. Труп. Что подтвердил и бригадир.
     -- Тойфельманна  расфасовать и в холодильник. Сделаем  из него котлеты.
Садист долбаный, а не  человек...  Данилов, хочу тебя огорчить. Доротеенко в
самом  деле  сбежал,  пока  вы тут  воевали с Тойфельманном. Сел на челнок и
тю-тю, как я и говорил. Ну,  не могу я за  всем уследить, а в  команде  моей
одни болваны, приживалки хреновы. Однако, все остальные мои обещания в силе.
Пользуйся. Тут и праздник как раз начинается.
     Гермафродит  провел языком по тонким губам, а затем затряс  всем  своим
салом от головы до пят.
     --  Эй, красавчик, бери меня, хочешь  спереди,  хочешь  сзади.  Я  ведь
универсальное существо из Светлого Будущего, в  коем не  будет уже унылых  и
однообразных однополых людей.
     -- Скройся, разнообразный,-- сказал Данилов.-- или я тебя так  отделаю,
что одни сопли останутся.
     -- Ай-яй-яй. Так нельзя. Людей  надо уважать, хоть они и подонки.--  не
одобрил  бригадир.-- Я  обязан  предоставить, а  ты  обязан воспользоваться.
Таков  обычай свободного космоса.  Или тебе все тут не годятся, никого ты не
хочешь, все тебя не достойны? Мы что тут не гуманоиды, а мент?
     Обстановка опять стала накаляться. Такие кошмарные рожи вокруг. Данилов
с  тоской  оглянулся. И хвостатое  создание,  именуемое  Ци,  пришло ему  на
помощь:
     --   Этот  парень  имеет  право  блевануть,  если  кто-то  ему  кажется
неаппетитным. А будет он весь вечер со мной.


     12. "НОВЫЙ ДРУГ ХВОСТАТЕЙ  СТАРЫХ ДВУХ"; кластер Веста-3, открытая зона
"Кибальчич".


     Данилова заявление хвостатого существа  мало порадовало. Собственно, он
только  сейчас стал впервые приглядываться к  гражданину Ци. И замечал,  что
помимо  хвоста-кабеля и кожи  с микросхемами, у гражданина Ци  немало других
сомнительных  достижений.  Мягкие   ткани  лица  почти  полностью   прикрыты
металлорганическим забралом, то ли искусственным, то ли вполне естественным.
Волосы есть, если  назвать волосами какие-то зеленоватые лепестки. Само тело
где-то внутри твердого пластинчатого панциря.  Пластинки положены  внахлест,
так