Tommyknocker : Chosen One, Chosen Two, Chosen Three...
Унылое завывание ветра, метущего по поверхности земли острые песчинки.... Сумрачное безмолвие ночной пустыни, на милю вокруг нет ни единого живого существа, лишь мертвые пески и чахлая редкая растительность, прорывающая песчаный ковер своими слабыми побегами. Только изредка можно встретить скорченное деревце в человеческий рост. Но даже эти проблески жизни безжалостно вычеркиваются с лица земли жестокими безчувственными лучами палящего полуденного солнца. Днем пустошь раскалена, точно гигантская сковородка, ночью тепло улетучивается без остатка и космический холод укутывает пески, заставляя все живое искать тепла друг в друге. В такую ночь можно видеть стада диких брахминов, жмущихся вместе, стайки крысогнид, забывших о внутренних распрях и прижимающихся друг к другу, подобно напуганным маленьким детям ...Лишь холоднокровные гекконы бродят без устали по просторам пустоши, выискивая зазевавшуюся добычу, да стайки мантисов, шурша жесткими крыльями, на миг затмевают трагичный лик луны... Жестока пустынная ночь...Банды работорговцев нападают на спящие селенья, наполняя хаосом и террором мнимую идиллию. Где-то рейдеры, напав на мирного путника, отбирают его нехитрый скарб, упиваясь его беспомощностью, наслаждаясь его липким обессиливающим страхом. Зря надеется он остаться в живых, рейдеры не отпускают никого, кто попадает им в руки. Единственное, на что он может уповать, взывая к богам, это быстрая смерть. Но на это тоже не следует особенно надеяться, больше всего они любят перебить жертве конечности и оставить умирать в пустыне... Нищие дети, найдя упаковку Джета, долго подначивают друг друга вкусить этот запретный плод... Один из них, не выдержав измывательств, быстро вдыхает содержимое баллона. Естественно эта доза оказывается смертельной для тщедушного организма... Детишки испуганной стайкой мантисов разлетаются во все стороны от холодеющего тела своего товарища... Проститутка выкалывает глаза шилом своей сопернице, перехватившей клиента и лишившей ее заработка. Но истощенный организм настойчиво требует новой дозы наркотика, и кровавые монеты идут не на еду, а на Джет. Под кайфом она не замечает, как жизнь исчезает из нее, подобно пламени свечи, задутой шаловливым ветром. Дай Бог всем такой смерти... Хотя... Всем ли нужна такая смерть? Нет! Есть в Великой Пустоши люди, которые предпочли бы славную смерть в бою, от вражеской пули, посреди тел противников и с хриплым боевым кличем на устах... Имя им – герои. Но очень часто героями становятся совсем не те, о ком можно бы было подумать... Холод, жуткий холод, пронизывающий насквозь все тело, и ненасытно высасывающий остатки тепла из меня. Я с трудом открыл глаза, рассветный луч больно резанул по ним, превратив мои зрачки в едва заметные точки. Перед глазами плясали психоделическими извивами цветные искры. Голова раскалывалась, словно была зажата стальными тисками. Ветер ерошил мои отросшие волосы... То есть как волосы? Где мой шлем? Только сейчас я понял, что я без брони. Да что там броня, где все мои вещи? Где оружие, медикаменты? Неосторожное движение вызвало всплеск разламывающей головной боли. Я со стоном приподнялся, сгибая заиндевевшие конечности. Я протянул руку к трещавшему затылку и осторожно ощупал, скрипя зубами от боли, шишку размером с ванамингово яйцо. Не то, о котором вы подумали... В волосах засохла жуткая смесь песка и свернувшейся крови, а также брахминского навоза... -Ви-ик! Сулик! Где вы, так вас и перетак!,- прохрипел я пресекающимся голосом. Безмолвное пространство молчало. Я привстал и огляделся. Вокруг была безжизненная пустыня, не было ни малейших следов моих спутников, ни “Хайвеймена”, ни-че-го. Я был в залатанном священном костюме Жителя Убежища, врученном мне старейшиной, и сапогах из кожи брахмина, уже довольно истрепанных. Больше ничего у меня не оказалось, даже мой Пип Бой исчез. Я рухнул на песок и обхватил голову руками. Зря. Затылок просто взорвался шквалом боли. Эх, Ленни бы сюда, вонючку старого... Но эта боль пробудила во мне память. Я примерно вспомнил картину прошлого вечера... ...Я вкалывал жиртресту Вику пятый стимпак, выслушивая его бессвязные оправдания. Ленни, передергивая плечами, перевязывал Сулика и Кэссиди. Я просто не находил слов от возмущения, еще бы, я чудом жив остался после этой драки. А все из-за чего? А из-за того, что кое кто боится вида крови... Вместо того, чтобы стрелять по ханам из 223 пистолета, с которым Сулик отлично управлялся, он достал кувалду и поскакал вприпрыжку на двух автоматчиков. Те конечно опешили, но только на секунду, и принялись поливать его огнем. Но внезапность тоже сыграла свою роль и большая часть пуль пришлась по Дариону. Вик же вместо того чтобы прикрывать мне спину, отбежал в сторону, стреляя по парню в боевой броне, и ко мне со спины подобралась девка с механическим кулаком и чувствительно врезала по правой почке. Ленни переключился почему-то на собаку, и гонял ее по всей комнате. Вся мебель уже пылала, подожженная огнеметом Дариона. В общем еще тот цирк был... -Дармоеды!,-ругал я спутников,- Ни на что не способны...Только Джет хавать можете, а как до боя дело дойдет, так вы и трясетесь, как студни! С такими друзьями я вовек ГЕКК не отыщу! Однозначно! Они только ежились перед моим пламенеющим взглядом и виновато молчали. Я был очень раздражен и запрыгнув в машину, резко сорвался с места , направляясь на запад, в сторону Священного 13-го Убежища. Ребята шушукались между собой на заднем сиденье, похоже собирались попросить у меня прощения. Ну-ну, не дождутся... Постепенно стемнело и мы решили остановиться на ночлег. Разжигая костер, я услышал сзади себя голос Вика: -Босс, кх-кхм, я, кхм, я это... - Ну-ну, Вик, залепи мне байку, - подбодрил я его, полуобернувшись к старику. Внезапно его взгляд переметнулся на что-то справа-сзади меня. Я настороженно начал оборачиваться, но не успел. Белая сверхновая звезда вспыхнула у меня в затылке... Падая, я успел заметить придурка Кэссиди, наклонившегося надо мной с занесенной для удара прикладом винтовкой. Потом мир потонул в потоках мрака, рванувшихся на меня со всех сторон..... И вот я потерянно стою посреди пустыни, один, без припасов и оружия, не зная толком своего местонахождения. Куда мне пойти? Куда эти чертовы засранцы увезли меня, где я??? Эти слова я проорал, надрывая горло, запрокинув голову к восходящему кровавому диску солнца... Этот дикий вопль отчаяния пронесся по пескам и заглох, поглощенный утренним туманом. Все, что он дал мне, так это саднящее горло, новую вспышку боли в голове и указание всем тварям, находящимся в окрестности, где можно отыскать свежий завтрак. Я влепил себе пару звонких оплеух, чтобы прийти в чувство, и зашагал на запад. Почему на запад? А куда мне еще можно податься? К тому же так мне не будет светить в глаза раскаленное светило... Я шагал так уже четвертый час. Солнце было уже высоко над головой и палило немилосердно. С меня градом катился пот, светило забирало у моего измученного тела последние капли драгоценной влаги. Вдалеке виднелись смутные очертания какой то растительности. Через четверть часа я добрел до этой чахлой рощицы и растянулся в скудной тени. Как выяснилось, напрасно. Эту рощицу облюбовали скорпионы. Один из них обнаружил меня в тот момент, когда я намеревался немного подремать и уже нарезал себе веток для лежанки. Этот скорпиончик вылез из середины кустарника и налетел на мою ногу. Мнгновение он ошарашенно стоял, затем вонзил жвалы в мою ногу. То есть хотел сделать это, но его челюсти схватили пустоту. Тут же на его приплюснутую голову с треском обрушилась увесистая ветка. Он угрожающе изогнул хвост, нацелив жало в мою сторону, и доблестно пронзил им ни в чем не повинный куст. Град ударов последовал с моей стороны. Я опомнился только тогда, когда в моей руке остался жалкий обломок ветки, а передо мной лежала кучка изломанного хитина. “Рано еще меня со счетов сбрасывать, все-таки Избранный это кое-что еще значит”: горделиво подумал я. “Все будет просто отлично, я отыщу какое-нибудь поселение, раздобуду себе оружие, и обязательно найду своих “друзей”, бросивших меня в таком положении. Я отомщу им!”. С этими мыслями я и прилег на свою лежанку. Проснулся я часа через два. Очень хотелось пить. Я вдруг понял, что без воды я протяну очень мало. Надо быстрее отыскать воду, иначе моя деревня тоже погибнет вместе со мной... Я опять зашагал вперед, ощущая, как жизнь медленно уходит из меня. В моменты, когда я был готов свалиться на песок, перед моим взором вставали лица родных, старейшины, нашего шамана Хакунина. Эти видения заставляли взять себя в руки, ноги вдруг начинали тверже печатать шаг по рыхлому песку, а воспаленные глаза упрямо всматривались в однообразную даль. Однако еще через полчаса я все-таки рухнул на бархан и провалился в забытье... ...Прохладная живительная влага льется в мои потрескавшиеся губы, смачивает мой высохший язык, прилипший к небу. Я с трудом приоткрываю глаза и смотрю на склонившуюся ко мне фигуру. Я с трудом фокусирую взгляд на своем спасителе... Это человек в боевой броне, с фляжкой Волта в руках. На фляжке цифра 8. Патруль города... Никогда бы не подумал, что буду так рад видеть этих чертей... Он всматривается в мое лицо и потрясенно говорит своим товарищам: - Это тот самый новый Гражданин! Я вновь впадаю в черную пелену забвения. Очнулся я у доктора Троя. Старик неодобрительно покачивал головой и прицокивал языком. - Как же так... Великий герой чуть не умер от жажды... А где же ваша машина, где этот ваш дикарь, а, молодой человек? Пробормотав какую-то чушь о напавших рейдерах, я отвернулся к стенке. Трой подошел ко мне и пониженным голосом прошептал, опасливо косясь на дверь: - А помните, молодой человек, нашу сделку? Он говорил о Джете, пару месяцев назад он попросил меня раздобыть ему немного Джета. У меня было немного с собой, но я не спешил продавать его. Лишь доведя сумму до тысячи за упаковку, я продал ему наркотик... - Помню, и что? Еще полетать хочешь, старый пень? Трой оскорбился, поправив пенсне на носу, он возмущенно сказал: - Как ты смеешь говорить так со мной, щенок! Я собрался слезть с койки и врезать наглецу, чтобы он знал, как надо разговаривать с Избранным, но услышал такое, что глаза у меня полезли на лоб: - Я изобрел противоядие, излечивающее от пристрастия к Джету... Он достал из шкафчика на стене две плоские коричневые бутылки без этикеток и протянул их мне. - Сынок, будь так добр, отнеси одну из них Доку Джонсону в Реддинг, там наркомания развилась до предела, еще чуть-чуть и вся руда будет у Нью Рено. Глядя честными глазами на доктора, я пообещал: - Будет исполнено, док! В лучшем виде доставим! Растроганный доктор полез меня обнимать. - Я не сомневался в твоем благородстве, сынок. Держи тебе в подарок суперстим... Где же он? Я ведь брал его сегодня... “ Хмм... О чем это он? Не о той ли лечилке, которую я выудил из его кармана только что?..” Выходя из Убежища, я рассеянно размышлял: “ И зачем лишать бедных шахтеров их единственного счастья – кайфа... Пусть дальше летают, бедняги. А противоядие мне самому пригодится... Обе бутылки...”. Проходя мимо Томаса Мура, я вдруг вспомнил о его чемодане, который я должен был доставить в Рено. Черт я ж его выбросил, только выйдя за пределы города. Я не смог его открыть, а в результате моих попыток он потерял товарный вид. Да и тяжелый он был... - Отнес? - вопросил меня Томас. - Конечно отнес, - уверил я Мура. - А я тебе не верю, хитрый ты шнырь! Говори, что сказал мистер Бишоп! - Бишоп? Так его надо было доставить Бишопу? А я то думал, чего это Мордино так отказывался его брать, уперся как баран... - Мордино?! Иисус Мордино?! - схватился за голову Мур. Веселуха! Но пора отправляться в путь. Нужно найти ГЕКК и спасти мою деревню. Я примкнул к одному из патрулей Города и мы двинулись на юг. Прошло три дня пути... На пути встречались маленькие группы рейдеров, с которыми мы быстро и без потерь расправлялись. Ничего серьезного не происходило, так, скукота. Наконец, мы достигли 15-го убежища. Я горячо попрощался со всеми товарищами по походу, обнялся с каждым из них, а командир даже подарил мне ФН-ФАЛ и свою броню. Интересно, как скоро они заметят пропажу медкомплектов, происшедшую после наших обьятий... Я зашел в убежище, спустился на второй этаж и перечертил себе карту пути к Священному 13-му. Если это убежище будет такой же дырой, как и все, мною ранее виденные, то я перестану верить во все святое. Святое? А верю ли я сейчас во что-нибудь святое? (Кроме Святого Нарга, принесшего ГЕКК в Арройо) Даже и не знаю... ...Я бодро шагал на восток, изредка сверяясь с картой. Судя по моим каракулям, я уже почти пришел. Миновав НКР, я двигался все дальше и дальше. Ну и дела! Скорей всего, я бы не заметил входа в пещеру, что вела к дверям Убежища, если бы не “Хайвеймен”, стоявший возле него. Присев около машины, я ждал появления этих засранцев. И они вышли из пещеры... Вот срань господня!!! Сулик был облачен в броню, как у меня, а в руках у него была новая кувалда; Кэссиди и Вик были одеты в силовую броню Братства, а вооружены они были “Воронами”. Лишь Ленни был без обновок, но в руках он держал ГЕКК! Матово посверкивающий чемоданчик, который мог спасти мою деревню.... - Привет, Босс!! - ликующе завопил Вик,- Извини, что так вышло! - Мы хотели доказать, что мы тоже на что-то годимся,- сказал Кэссиди, улыбаясь до ушей. - Это Косточка подсказал! - гудит Сулик... - Косточка?! Да я сейчас выдеру эту срань из твоего носа к чертовой матери... ГЕКК... Я спас свою деревню... Я стану главным... Я буду есть самые лучшие блюда и спать с самыми красивыми девушками племени! А Старейшине я подсыплю скорпионьего хвоста в кашу! Тра-ля-ля! Я ИЗБРАННЫЙ!!! .................... -Кэссиди, по моему, эта броня тебе не идет, дай-ка я ее надену! Приятно все-таки сознавать, что ты оправдал возложенное на тебя имя... Избранный, как это прекрасно звучит!