Ant : Я старый шотган и не знаю слов любви…
"Я старый шотган и не знаю слов любви... Впрочем, вы, молодые да ранние, не оцените юмор потому что вас еще и в проекте не было, когда я первый раз посмотрел этот фильм, и уже тогда я был стар. Так что потише, когда говорит старик. Насколько я стар? Я бы сказал, что я суперстар, но вы опять ничего не поймете и все по той же причине. Я родился в 1861 году, когда француз Шнайдер усовершенствовал и запатентовал патрон центрального боя, ставший в последствии стандартом. Правда, справедливости ради, надо сказать, что идею такого патрона он "позаимствовал" у англичанина Ланкастера, продвигавшего эту идею лет на десять раньше, ну да ладно. Из моих ровесников не осталось, пожалуй, никого кроме пары ржавых винчестеров, висящих на ковре над камином нашего уважаемого Избранного. Да нет, не тех, на которые записывают информацию - это жесткие диски, "харды", да и какой кретин повесит их на ковер? Или вы видели роторный пулемет от IBM или помповое ружье от DELL? Я говорю о моих одногодках - многозарядных винтовках - Винчестерах - тех, что перезаряжаются скобой! Впрочем, вы наверняка не читали учебник истории. Ну-ка, кто скажет, что такое "чок" или "получок"? А кто знает, что такое "штуцер"? Молчите? Да вы хоть знаете, что измеряют в калибрах? Ах, это вы знаете! Ну, слава богу, значит, диаметр ствола. Это даже пневматички в школе учили. А из чего получается калибр, кто-нибудь помнит? ... Так я и думал. Олухи. Так вот, для тех, кто плохо учился: чок - это способ сверловки отверстия ствола, имеющий сужение к дульной части. Полный чок имеет очень сильное сужение, как у меня, а нужно это для улучшения кучности боя картечью. Так вот, я - горизонтальный двуствольный шотган восьмого калибра. Все слышали - ВОСЬМОГО!!! И прошу запомнить раз и навсегда всяких суперскорострельных, плазменных и всех прочих, с лазерными прицелами - я всегда говорю последним! Потом только похоронный марш!". Мертвая тишина в оружейке. Замерли все. В испуге затаили дыхание младшие пистолеты и револьверы. Замерли навытяжку изящные снайперские винтовки, опустили глаза болтливые пулеметы огневой поддержки, заткнулись крикуны-роторные, гордо расправили плечи стоящие в пирамиде двустволки - хорошо сказал предок, крепко. Два пулемета Бозера очень уважительно выпятили дульные компенсаторы, словно выполнили "равнение на...". Давненько никто так не "опускал" энергетических. Они так надулись от злости, что их пирамида заскрипела, но никто не проронил ни слова. Слишком велик был авторитет старого шотгана, да и про похоронный марш у него получилось очень убедительно. Шотган заговорил снова, уже более спокойно, так как его уже никто не пытался перебить, тем более, перекричать. Никто даже пикнуть не смел. "Теперь, сплетники, я расскажу вам, как все было на самом деле"- он, расслабляясь, чуть повел полированным ортопедическим прикладом из древесины саксаула, на котором хорошо просматривались следы зубов и когтей самых разных тварей, включая тварей рода человеческого. (Шотган улыбнулся про себя - красивое получилось бы название - "Кафе разбитых физиономий", или "Бар летающих челюстей". На самом деле никакой романтики. Просто тогда у них с Избранным кончились патроны, и в дело пошел приклад.) "Насколько я понимаю, я единственный из присутствующих, принимавший участие лично...". "Да, единственный" - саркастически донеслось из угла, где прямо на полу стоял цельнометаллический супермолот, который тоже принимал личное участие в обсуждаемых событиях и который мог себе позволить дерзость, не рискуя в тот же момент получить дуплетом из восьмого калибра, так как был цельнометаллическим во-первых, и старым другом шотгана во-вторых. А в-третьих, найди коса на камень, еще не известно, какой бы был расклад, но "холодные" никогда не конфликтовали с "огнестрельными", в отличие от энергетических, считавших себя самыми совершенными, но часто пасовавшими в нестандартных ситуациях из-за отсутствия опыта, которого у одного шотгана за спиной было почти четыре столетия, а в совокупности с остальными "огнестрельными" еще раза в два побольше. Учитывая все вышеизложенное, шотган счел за лучшее пропустить реплику "вдоль ствола" и не отвлекаться от темы. Да и о чем могли спорить эти два могучих старика? О том, как они вместе чуть не закончили свои жизненные пути в одном месте, куда меньше всего хочется попасть любому, хоть "холодному", хоть "огнестрельному", да хоть кому... «Дело было так... Избранный с друзьями "мочили" базу Наварро. Был такой мордобой..., ух, приятно вспомнить. Там был еще очень шустрый гвардеец АНКЛАВа, у него был Браунинг Автоматик-5 двенадцатого калибра. Мы тогда так славно с ним "поговорили", пока этот "Людоед" с костью не зашел сзади и не врезал своим супермолотом гвардейцу по башке. Отличный был удар, даже я бы так не смог. ("Естественно, не смог бы", - подумал супермолот, усмехнувшись, но благоразумно промолчал, решив все же не нарываться.) А Браунинг тогда не подобрали, жаль. Интересный был собеседник. Когда все кончилось, то среди трофеев нашлась одна хреновина, без которой вертипед, тьфу, вертибред, тьфу, пропасть, в наше время это называлось вертолет, ну ни в какую не взлетал. Вик, естественно, ее приладил куда надо, и через пять минут движки взревели, винты раскрутились и можно было лететь, но тут уперся Мутант. В гробу, говорит, и в белых тапках видал я лететь на этой железяке. Я, говорит, привык по земле ходить, под землей работать и все в таком духе. У меня, говорит, вообще боязнь высоты, как бишь она там по-научному называется, на помню.., и пойду-ка я пешком в Сан-Фран, куда все и собирались. Встал другой вопрос - кто отгонит тачку? И этот вопрос решили быстро и единогласно - Мутант. Напихали в багажник трофеев - аж брюхо по песку скребет - посадили за руль Мутанта, объяснили куда нажимать и понеслась, как говорится, душа в рай. Взлетели, освоились с управлением: фигня, а не управление, в наше время на вертолетных пилотов годами учились, а тут всю стабилизацию компы делают. Полетели. Красота обалденная, летим над морем, вдоль береговой линии, солнце встает, скорость, ветер, Мутанта на тачке сделали как стоячего, вдруг воздушная яма, пикируем, компы вертолет выравнивают..., но уже воняет так, что ясно - не долетим. Уже сами догадались, что к чему? Правильно. "Людоед" оказался слаб животом. И ядрен запахом. Короче, ребята завешивают вертолет в метре над морем и пинками отправляют "Людоеда" отмываться. А теперь представьте: солнце палит, в кабине плюс пятьдесят, воняет, в воде "людоед" плещется, фыркает от удовольствия, балдеет, одним словом, а все сидят и смотрят. Долго, думаете, они смотрели!? Избранный напустил важный вид, купайтесь, говорит, я на борту останусь, мало ли что, акулы там, или еще чего. Все попрыгали, а Вик задержался и говорит: "Избранный, ничего руками не трогай, ногами не шевели и избранную задницу свою от кресла не отрывай. Смотри на датчик керосина и на часы. Через 10 минут я тебя сменю. И вот тут наш избранный наломал таких дров... Смотрит он на датчик - керосина до хрена. Смотрит вниз - ребята как дети малые в воде плещутся, отдыхают. Смотрит на берег - никого. Тут скинул наш избранный штаны, да и прыгнул в воду, в чем мать родила, не озаботившись даже скинуть в воду веревку. А зачем, блин, метр от поверхности до борта, подтянулся и все. И вот тут, как говорилось в старой рекламе, которую вы помнить не можете по причине своей молодости, "в самой середине ванильного мороженого вас ждет сюрприз". Сюрпризом были отнюдь не две палочки хрустящего песочного печенья, сюрпризом было то, что вертолеты, в совершенно порожнем состоянии имеют свойство незначительно подниматься! Об этом знает даже пистолет Макарова! (Упомянутый Макаров энергично закивал стволом, и уже хотел встрять в монолог, но собственный затвор заткнул ему ствол, дослав патрон в патронник. Хорошо воспитанный затвор достался ему от немецкого Вальтера, свой же Макаров потерял еще в прошлом веке, гоняя по рынкам складники и выкидухи.) Это "незначительное" поднятие составило еще один метр с половиной! Как только не выёживались ребята, чтобы добраться до проклятого борта! Таким пирамидам, которые они строили, позавидовали бы любе акробаты. Таких матюгов, которыми они крыли вертолет и Избранного, пустыня не слышала со времен Великой ядерной войны, а может и вообще никогда не слышала. Ну сказали же идиоту - сиди и ничего не трогай, через десять минут сменят! Через десять минут, блин, а не через десять дней, нет, твою мать, надо было "здесь и сейчас"! "Ну не знал я, что пустой борт поднимается" - виновато гундосил Избранный, когда все наконец доплыли до берега, и сидя на песке, ругались сквозь зубы, глядя как вертолет, нагруженный трофейным добром, вырабатывает последнее топливо. Как потом он падает в море и камнем идет на дно, утаскивая с собой оружие, боеприпасы, жратву, одежду и все прочее, "нажитое непосильным трудом". А самое главное - у них был вертолет, и теперь его нет! Итак, четыре абсолютно голых мужика в пустыне, в двадцати милях от Сан-Франа, без воды, без оружия в преддверии ночи. Кругом крысы, богомолы, рейдеры, патрули АНКЛАВа, и черт знает что еще. И что вы думаете по закону подлости должно было с ними случиться? В общем, в тот момент, когда все уже прощались и честно, глядя друг другу в глаза, говорили кто и что о ком думает, общее внимание привлек рев мотора и свет фар старого Хайвеймена, невзначай проезжавшего неподалеку. Все сорвали глотки в тот момент, когда тачка на полной скорости пронеслась в ста метрах в стороне и плавно вытормозилась еще в ста метрах впереди. Ребята подозрительно переглянулись. То, что их не увидели, было ясно, слишком темно и слишком далеко. То, что не услышали, тоже было ясно, слишком громко ревет движок, да и мутант явно туговат на ухо. Почему тогда остановились? Когда Мутант заглох посреди пустыни в наступающей ночи, ему сделалось не по себе, хоть он и был не из пугливых. Он совершенно не представлял себе, каким образом надо менять батареи в тачке, и ему улыбалось тащить ее на себе до самого Сан-Франа. Мутант как раз поплевал на руки, собираясь взяться за буксирный трос, когда голос сзади лаконично приказал: "Руки вверх". Это было настолько неожиданно, что Мутант просто осел на песок, держа в руках ненужный буксирный трос. При этом он подвернул ногу. Мутант покосился по сторонам. Вокруг стояли четверо совершенно голых мужиков. Фары светили тускло и слегка вниз, лиц было не рассмотреть, но то, что ниже пояса рассмотреть было можно. "Извращенцы" - подумал Мутант - медленно отводя правую руку за спину, чтобы вытащить пулемет и уже понимая, что пулемет остался на переднем сиденье. Правая нога подвернулась в щиколотке и не давала возможности вскочить и атаковать кулаками. "Hasta la vista, baby" - подумал он, покрепче прижимая зад к песку, "живым не дамся" - хотя понимал, что дастся, что справиться с четверыми голодными извращенцами ему, с подвернутой ногой и пулеметом, оставшемся на переднем сиденье, не под силу. И он приготовился к участи "хуже, чем смерть"... "Эй, брателло, до Сан-Франа не подбросишь?" - пробасил как будто знакомый голос. "В каком притоне я слышал эту сволочь?" - прикидывал Мутант, нащупывая сзади себя рукой бампер тачки, надеясь его оторвать и отмахиваться им, как дубиной. "Да не хватайся за железку, мы свои" - сказал другой голос, уже точно знакомый. Человек опустился рядом на корточки. Это был Избранный. "Ребята, вас что, сбили? А почему вы..." – и, не договорив, он вырубился. Потом, когда его привели в чувство, он истерически ржал вместе со всеми над идиотизмом создавшейся ситуации, которая уже не была угрожающей, так как багажник и салон тачки были набиты оружием и боеприпасами. Броню натягивали на голое тело. Как-то неудобно было ехать голышом. Точно примут за голубых, если кто увидит. (Шотган сделал паузу.) До Сан-Франа они добрались уже без приключений, а я тогда думал, что мои приключения закончились на дне моря. Кстати, знаете, кто меня вытащил? Не догадываетесь? А ведь она каждый день ходит мимо вас. (Шотган выразительно посмотрел на семейство пожилых метательных ножей, висящих в своей кобуре на одном из лучших мест в оружейке. Ножи явно не возражали.) «Она праправнучка Кэт, той самой, которую тот, первый Избранный встретил в библиотеке Диких Лезвий, когда искал водяной чип для своего убежища. Помню, когда она обернулась, и они встретились глазами, между ними такой электрический разряд проскочил, что у меня чуть патроны в патронниках не взорвались. Вот это была любовь... А тот Избранный так никогда и не узнал, что у него родилась дочь. Вот как судьба повернулась. Жаль, что люди не понимают язык оружия. Так вот, ныряние - это у них наследственное. Однажды нелегкая занесла Избранного (нашего Избранного) в те места, где по его милости лежал на дне вертолет. Неясно ради чего, но он решил все же дойти именно до того места и даже слегка отклонился от курса, когда заметил на береговой линии слабое подобие движения. А когда он посмотрел в оптический прицел... Короче, подсматривал он до тех пор, пока мог держать в руках винтовку. Потом до тех пор, пока мог держать прицел, снятый с винтовки, а когда его мозолистые руки совершенно изнемогли (и нечего тут улыбаться - он ими прицел держал у глаз неотрывно полтора часа, а вы о чем подумали?), тогда только решился подойти. Для тех кто "на бронепоезде" поясняю - она ныряла без одежды. Совсем. Как потом выяснилось, она узнала со слухов, что недалеко от Сан-Франа якобы упал в море вертолет, а масляное пятно указало точное место. Знакомство прошло удачно. Девчонка без тени стеснения оделась и согласилась, что права на "утопленника" в большей степени принадлежат лицам, его утопившим, а так как эти лица частью отсутствуют, а частью не могут донырнуть даже до половины нужной глубины, то за долю поднятого со дна барахла она, уж так и быть, поныряет, а Избранный будет оттаскивать и охранять. В первый заход она вытащила немного, и второй решили оставить на утро. Всю первую половину ночи, пока девчонка спала, Избранный утюжил близлежащую пустыню, устанавливая сигнальные устройства, натягивая тончайшую проволоку, так называемый "кристалл", который в случае обрыва передает тревожный импульс на биппер. Зачем он это делал? Он не собирался спать и вторую половину ночи, у него были другие планы". Планы эти оправдались в полной мере, из-за чего теперь, спустя пять лет, по дому носятся двое крепких розовощеких мальчишек и не дают спокойно подремать старому шотгану восьмого калибра, всегда говорящему последним. Ноябрь 1999