Алексей Шведов : "Изменённые состояния фантастики"
"Вначале её обрили наголо, после чего сунули в бочку со смолой и, вываляв в древних микросхемах, которыми были забиты все склады, отправили в таком виде прогуляться по центральной улице. Из её глазниц торчали германские оптические рецепторы, так как сами глаза девушки незадолго до этого были проданы китайским скупщикам органов - родители Кати пошли на этот шаг для восстановления своей поруганной репутации, поскольку если бы они не уплатили штраф в городскую администрацию, им не удалось бы избежать участи дочери, находившейся, к слову, на пятом месяце беременности. Собственно, именно это и явилось причиной изгнания Кати: с семнадцатого года никто, кроме биоматок "Панасоник" не имел права вынашивать в своём чреве новых граждан Земли."
Валерий Фомин "Катя-путешественница"
На фестиваль "Фэндом - 55", где должны были вручать очередного "Соболева", мы с Натальей решили поехать за два дня до его открытия. Путь из Энсиба в Пермь не такой уж и долгий, поэтому мы успели вовремя, но вот только наш пневмопоезд прибыл слишком рано - в семь утра, и мы понятия не имели, что нам делать до часу дня, учитывая то, что в Перми мы никого не знали и ни разу до этого в ней не были. Правда, Наталья переписывалась раньше с одним местным поэтом, но у того ей был известен только e-mail, а домашний адрес был скрыт покровом тайны. Про фестиваль фантастики мы узнали из "Книжного обозрения" - в его сайте я ошивался довольно часто. Собственно, до этого ни на каких подобных мероприятиях я не появлялся - что там делать? Однако, ознакомившись со списком номинантов на "соболева" и встретив там фамилии Захарова и Античных, которых мы с Натальей терпеть не могли, я решил, что хоть раз, но всё же стоит засветиться на публике и высказать, если выпадет такая возможность, что я думаю по поводу некоторых так называемых "фантастов".
В общем-то, особо известен на небосклоне фантастики я не был. В моих авторских файлах имелась лишь небольшая повесть "Четыре клона Анатолия Румянцева" и пять довольно идиотских рассказов - книга с ними увидела свет два года назад в небольшом издательстве "Паттерн", специализирующемся на всякой странной фантастике. В прошлом году мой рассказ "Ночь Кундалини" выдвигался на киевского "Палмера Элдрича", но в итоге премия досталась моему приятелю из Питера Сергею Романову. На настоящий момент я работал над романом; правда, до его окончания было ещё очень-очень далеко. Наталья же была поэтессой, причём, довольно известной. Поженились мы с ней года три назад...
На вокзале я подключился к справочному бюро. Перед закрытыми глазами тут же предстала схема города.
- Информотека имени Пушкина, - сказал я.
Схема начала быстро смещаться влево и увеличиваться, и скоро передо мною уже висело здание информотеки.
- На чём можно добраться от вокзала? - поинтересовался я.
Высветился список маршрутов трамваев, троллейбусов, треугольников. Я скопировал его в память и вытащил штекер. Наталья уже ела мороженое, а одно держала в руке.
- Будешь?
Я кивнул. Мороженое имело вкус клубники, а цвет - зелёный.
- Блин, семь часов, - сказала Наталья. - Чё будем делать?
Я пожал плечами. Хрен его знает. В принципе, в информотеку можно будет ехать уже часам к двенадцати, но чем занять ещё пять часов?!
- Мальчика не желаете? - рядом с нами замер подозрительного вида мужчина.
- Вы, что ли, мальчик? - удивилась Наталья. - Ничё себе! Круто! Никогда бы не подумала...
- Вон мальчик! - кивком головы этот тип указал на колонну, возле которой стоял накрашенный длинноволосый пацан лет десяти. Вид у него был скучающий. М-да.
- Не желаем, - ответил я. - Наталья, или у тебя другое мнение?
- Слишком взрослый, - сказала Наталья. - А младше нет?
- Младше нет, к сожалению. А как насчёт электронов?
"Электронами" назывались цифровые галлюциногены для тех, кто имел кибернетические вживления в мозг. Законом многие из них были строго запрещены. Подобными вещами мы не увлекались.
- А что у вас есть? - поинтересовалась Наталья. Похоже, она нашла хороший способ убить время.
Посчитав, что она вполне серьёзно интересуется этим, мужчина начал рекламу:
- Есть "Хусейн" - арабский секс-имитатор; есть "Матрица" - это по сериалу. Скотоложество не интересует? Есть дубль-программы, можно подключаться вдвоём. "ЛСДиджитал" с разными комбинациями, трансексорики...
- А чего-нибудь более специфического нет? - уточнила Наталья. - По китайской мифологии, например?
- Китайской мифологии?! Нет, к сожалению, нет, - развёл руками сутенёр-наркодилер. И всё-то у него было "к сожалению". - Но если они существуют, то мы можем договориться, и я достану вам всё, что вы захотите. За спецзаказ расценки немного повыше.
- Я книгу одну ищу, - сказала Наталья. - Выходила в начале двадцатых в издательстве "Белый Лотос". Сборник Дмитрия Бусыгина.
- Книгу? - непонимающе отшатнулся мужчина. Тут до него дошло. - А, это вы тут в игры со мной играете...
Короче, он свалил. Мы немного посмеялись, а потом пошли к выходу в город. Возле дверей сидело несколько инвалидов-бомжей. Я им бросил пару рубов на всех. Понятия не имею, как они будут их делить.
В итоге, оставшиеся четыре с половиной часа мы потратили на:
а) прогулку в привокзальной зоне;
б) завтрак в кафе "Лабиринт";
в) посещение какой-то идиотской художественной выставки;
г) дискуссию с молодым человеком в белых одеждах о природе реальности.
Потом мы на троллейбусе поехали в информотеку. Было уже десять минут первого. На крыльце тусовались несколько мужчин напыщенно-солидной наружности - то ли критики, то ли писатели, то ли читатели. У двоих были гнёзда. Мы с Натальей тоже имели киберимпланты, но вид у нас был далеко не солидный, поэтому взгляды, упавшие на нас, имели - мягко говоря - несколько подозрительный оттенок. Надеюсь, они не приняли нас за каких-нибудь авангардистов...
Мы подошли к ним.
- Ещё не началось? - спросила Наталья.
- Что конкретно? - несколько высокомерно осведомился один из тусующихся на крыльце - здоровый мужик лет под сорок, наголо бритый и с торчащим из гнезда каким-то софтом. Если бы я не был против насилия, следовало бы двинуть ему в морду.
- Вы что, критик? - вопросом на вопрос ответила Наталья. - Ну что вы на меня так смотрите, молодой человек? - обратилась она к худощавому парню, лениво потягивающему "Страну Улыбок". Запах марихуаны висел в воздухе плотным облаком. - У меня что-то с причёской не так?
Я усмехнулся. Как и тот тип, который спросил "Что конкретно?", Наталья волос на голове не имела - так ей больше нравилось и возни меньше. Все три типа переглянулись, словно не знали, что и сказать. Похоже, это действительно были какие-то критики, но самое ужасное, если это были писатели. Определённо, если бы Соболев не погиб в автокатастрофе в конце сороковых, он бы убил всех этих идиотов за дискредитацию своего имени. В прошлом году, насколько мне известно, его премию взял Захаров за свой роман "Сны Самуила". Это была до того приторная и тупая гипнофэнтези, что я потом около трёх месяцев не мог принимать картриджи и даже просто читать фантастику. И тем не менее у него появилось много последователей, но в реальности же за всем этим стояло лишь желание прославиться и заработать побольше денег. Деградация жанра, не больше и не меньше. Были, конечно, и у нас нормальные фантасты, но они покупались без особого ажиотажа и премий получали мало...
Мы вошли внутрь здания. В фойе уже стояло несколько лотков, на которых предприимчивые дельцы и просто фэны раскладывали свою продукцию: книги, бук-картриджи, зины, шоколадки. Помимо них по помещению бродило ещё человек пятнадцать, некоторые были почему-то в карнавальных костюмах. Массовая гебефрения, что ли? М-да, нужно нам было, пожалуй, нарядиться в клоунов... Посреди фойе стоял памятник какой-то женщине. Как выяснилось при ближайшем рассмотрении, это была Надежда Маркалова, в начале двадцатых годов основавшая книжное издательство "Убик-пресс", которое за какие-то пять лет выпустило полное собрание сочинений Дика. Некоторые люди падали перед памятником ниц, отдавая таким образом покойной ныне издательнице дань уважения. Я тоже почтительно наклонил голову.
Мы подошли к одному из столиков и стали рассматривать книги.
- Захаров новый вышел, не желаете? - тут же набросилась на меня продавщица.
- Спасибо, не желаем, - ответил я, скользя взглядом по обложкам. Ну да, точно, вот он - новый картридж Захарова "Самуил просыпается". Маразм. Купить, что ли? Будет, над чем посмеяться...
- Даже и не вздумай! - прошипела Наталья, словно прочтя мои мысли. Думаю, она телепатка, но просто не признаётся. - И так денег нет.
Она была права - деньги надо было экономить. Я принялся рассматривать книги и картриджи дальше. О, Нил Стивенсон наконец вышел! В сжатой форме я обрисовал Наталье, кто это такой и что он пишет, она дала мне "добро" и деньги, и Стивенсона я в итоге купил. Потом мы сели на подоконник и стали просто смотреть по сторонам. Интересно, кому же дадут "Соболева"? Поди, опять Захарову...
Постепенно народу в фойе собиралось всё больше. Как мы уже поняли, сама церемония вручения с предшествующими ей докладами и так далее должна была состояться в актовом зале, куда никто пока идти не спешил. Все бродили туда-сюда, беседовали, ругались. Недалеко от входных дверей вдруг завязалась потасовка: два здоровых типа принялись избивать какого-то тщедушного старичка. Когда тот упал, его стали пинать ногами. Закон "лежачего не бьют", похоже, на конвенциях по фантастике не действовал.
- Ужас какой! - воскликнула Наталья. - Валера, сделай хоть что-нибудь! Они же его убьют!
- А что я сделаю? - довольно нервно поинтересовался я. - Они больше меня раза в три. Может, ментов вызвать?
- Все вы, мужики, трусы! - заявила Наталья и, спрыгнув с подоконника, направилась к дерущимся. Я поспешил за ней, охваченный не самыми лучшими предчувствиями. Мой ум советовал мне не вмешиваться, разум же шептал, что меня потом замучает совесть, если я не прерву избиение. Блин, два таких здоровых придурка - и старика пинают. Им самим-то не стрёмно?
Вокруг поля боя собралась уже порядочная толпа. Наталья замерла примерно в метре от эпицентра. Я остановился рядом с ней, сжал локоть. При каждом пинке у старика изо рта вылетали кровавые брызги. Лица экзекуторов сияли от переполнявшего их экстаза, причём, морда одного из них показалась мне странно знакомой. Где же я его видел?
- Кто они такие? - Наталья толкнула в бок полноватую женщину, стоявшую рядом с ней.
Та принялась вводить нас в курс дела, и мне тут же стало ясно, почему один из этих типов кажется мне знакомым. Это был Пётр Фёдоров, известный фантаст, произведения которого я, как и многие другие, мягко говоря, не особо любил.. В своё время я прочитал несколько его рассказов... Этого мне хватило. Критики регулярно разносили Фёдорова в пух и прах (хотя поклонников среди читателей у него было порядочно), и он постоянно с ними дрался на различных фантастических конвенциях, таким образом приводя в действие свой жизненный девиз: "Кто сильнее, тот и прав". Вторым же типом был Алексей Сокольченко, его друг и коллега по перу (компьютеру), а старик, которого они избивали, оказался известным НФ-критиком Невским, имевшим неосторожность не очень хорошо отозваться о последней совместной работе Захарова и Сокольченко.
Наконец я всё же не выдержал и сделал шаг вперёд.
- Может, хватит, а?
Сокольченко с Фёдоровым удивлённо уставились на меня. Ростом они оба были метра по два. Критик Невский на полу корчился, стонал и плевался кровью.
- Это ещё кто такой? - поинтересовался Фёдоров у своего друга.
- Наверное, ещё один критик, - предположил тот.
- Я не критик, - сказал я.
- Он не критик, - сказал Сокольченко.
- Но тогда кто же он?
- Но тогда кто же ты? - перефразировал вопрос Сокольченко.
Фёдоров в это время двинул Невскому ботинком в челюсть. Тот завертелся волчком. Толпа в ужасе отшатнулась, какая-то женщина приглушённо вскрикнула.
Я вздохнул и признался:
- Я писатель.
- Он - писатель! - протянул Сокольченко. - И как же твоя фамилия, драгоценный ты наш?
Все с интересом принялись гипнотизировать меня своими любопытными взглядами. Мол, кто же это такой? Какая-то мадам, стоявшая напротив, достала портативный голорекордер и включила его на запись.
- Моя фамилия тебе ничего не скажет, - ответил я. - Ещё вопросы есть?
Наталья тем временем склонилась над Невским. Тот благодарно ткнулся окровавленным лицом в её ладонь и заскулил.
- Это Фомин, - сказал кто-то сзади. - Его книга выходила в "Паттерне".
Надо же, узнали...
- Чё за Фомин?
- Чё за "Паттерн"? - хором удивились Сокольченко с Фёдоровым. Вряд ли они читали хоть что-нибудь, кроме произведений друг друга. Тут их внимание снова переключилось на Невского.
- Смотри, ещё шевелится, сволочь филологическая! - заметил Сокольченко удивлённо-восхищённо.
- Лысая леди, отвалите, пожалуйста, в сторону! - обратился к Наталье Фёдоров. Он был весь раскрасневшийся, глаза азартно блестели.
- Слушайте, как вам не стыдно? - подняла голову Наталья. - Вдвоём на пожилого человека! Тем более, он уже и так искалечен.
- Что ты пропищала, детка? - прищурился Сокольченко, присаживаясь рядом с ней на корточки и беря её пальцами за подбородок. - Ну-ка повтори, лысенькая!
Надо было что-то делать. Я сконцентрировался и пнул его в ухо. Сокольченко недоумённо упал.
- Ах ты! - взвыл Фёдоров.
Сделав мне подсечку, в результате чего я грохнулся затылком о мраморный пол фойе, он врезал мне ногой в висок, прямо по гнезду. Пространство перед моими глазами озарилось яркой вспышкой. Боли я даже не успел почувствовать, хотя по всем правилам нейрофизиологии её наличие было обязательным в данном случае. Меня словно накрыло колпаком, звуки реального мира вдруг исчезли, и я оказался в абсолютной тишине, лишённый тела и парящий внутри собственной черепной коробки в виде самой что ни на есть "классической" Я-концепции. И тут яркий свет неожиданно стал тускнеть, и я понял, что парю перед входом в какой-то тоннель. Выглядел он словно выплавленный внутри цельного куска реальности, и мне вдруг сразу вспомнились те тоннели и коридоры, о которых рассказывали люди, прошедшие через клиническую смерть. Неужели...?
Меня начало засасывать внутрь, и сопротивляться этому я не мог. Неожиданно стены тоннеля превратились в мою жизнь, нарезанную фрагментами и смонтированную в фильм в порядке моего продвижения по шкале времени из прошлого в будущее. Я видел себя помогающим бабушке переходить дорогу и буквально тут же моя нога безжалостно давила гусеницу... видел себя подглядывающим за моющейся двоюродной сестрой... видел своё падение с качели, повлекшее за собой сотрясение мозга...
Моё движение всё убыстрялось, тоннель превратился в изометрическую решётку и извивался как змея. Очевидно, думал я, скоро меня должно встретить сотканное из света существо, как это обычно бывает в подобных ситуациях. Оно спросит меня, готов ли я остаться здесь, я скажу "нет" и вернусь назад в своё тело. СТОП! А если это не является клинической смертью? Что, если это смерть самая настоящая?!
Меня охватил дикий страх, но практически тут же он исчез, поскольку я оказался выброшен из изометрического тоннеля в залитое мягким голубым светом пространство. Мне стало хорошо и спокойно, я застыл в неподвижности и в невесомости, всецело отдавшись захлестнувшему меня информационному потоку...
Я видел всё: от начала и до сейчас. Я видел, как создавалась вселенная, видел себя, меняющего тела как перчатки. Всё это было теперь понятным и естественным, и тот факт, что я насовсем покидаю тело Валерия Фомина, меня уже больше не пугал. Восстанавливая память, я не мог не смеяться (при отсутствии тела, голос тем не менее существовал), поскольку все попытки наших земных философов и учёных объяснить механизм мироздания были действительно смешны. Все уродства земной цивилизации - от охоты до фашизма - объяснялись вовсе не неправильным воспитанием или инстинктами; это были просто ошибки в сканировании. По сути своей весь тот мир, в котором я существовал до этого, был всего лишь голографической копией, снятой с оригинала и хранящейся в галактическом банке данных, но - несколько халтурно отнесясь к своей работе - ответственный за сканирование не исправил возникшие при считывании ошибки...
Потом меня вдруг рвануло куда-то вниз и влево, и я помчался сквозь ещё один тоннель, постепенно, как и предыдущий, так же превратившийся в изометрическую модель самого себя, в графическую конфигурацию, состоящую из пересекающих друг друга линий - ослепительно белых на чёрном фоне. Всё это мне немного напоминало вхождение в киберпространство. Я не знаю, сколько времени так летел, но скоро впереди забрезжил свет, и вот я уже снова была в своём теле, а напротив меня висело улыбающиеся лицо реинкарнатора.
- Ну, как попутешествовали? - поинтересовался он.
Воспоминания по-прежнему оставались со мной. Ухватившись за края регресс-капсулы, я присела и принялась удивлённо рассматривать свои руки, ноги... О Боже, я - девушка! Во мне ещё жило осознание себя мужчиной, но, впрочем, это быстро прошло.
Реинкарнатор галантно подал мне руку и помог выбраться из капсулы. Я с ногами залезла на кресло, поскольку теперь предстояла психоаналитическая часть сеанса и мне хотелось провести её в этаком расслабленном, приятном состоянии. Хотелось свернуться калачиком, закрыть глаза и отдаться тем приятным вибрациям, что всё ещё пронизывали моё тело, но обстоятельства, к сожалению, не позволяли мне этого.
- Где вы были, что видели? - осведомился реинкарнатор. - Судя по тем отрывочным фразам, которые мне удалось понять, вы пережили какую-то травму, так? Связано ли это как-то с вашей фобией?
- О да! - сказала я. - Это было напрямую связано с ней. Теперь мне понятна моя ненависть, мой страх по отношению к научной фантастике. В прошлой жизни я была писателем-фантастом, которого на одной литературной конвенции убил коллега по ремеслу... О Боже... я поняла это только что... сейчас он является моим отцом - вот почему у нас всегда конфликты! А вы, вы, доктор - это моя бывшая перевоплотившаяся жена! Как всё закручено!
- Бывшая жена? Хм, - реинкарнатор прокашлялся в кулак. Я вдруг увидела его в новом свете: интеллигентного вида мужчина средних лет, в меру упитанный и с правильными чертами лица... Он тоже смотрел на меня с внезапно проснувшимся интересом.
- Доктор, - я решила не тянуть кота за хвост и не испытывать судьбу. Чему быть - тому не миновать, - надеюсь, вы не будете против составить мне сегодня компанию в интим-баре?
- Я сам хотел попросить вас о том же самом, - признался он.
Мы улыбнулись друг другу и счастливо рассмеялись. Наши души вновь были вместе!
август 1999